22 июня… О чём предупреждала советская военная разведка - Михаил Алексеев

В 1929 году свет увидело первое издание его монографии «Характер операций современных армий». Труд Трандафиллова (погиб 12 июля 1931 г. в авиационной катастрофе) выдержал три издания – последнее в 1936 году.

В.К. Триандафиллов отмечал: «При общем протяжении фронта в 1000 км и больше и при наличии в составе современных армий не более 60–80 пехотных дивизий – неизбежен на остальном огромном протяжении фронта частичный переход к оборонительным действиям»[372].

При этом он не сомневался в том, что «оборонительную полосу, как бы она ни была укреплена, противник, если решил ее взять, всегда преодолеет: весь вопрос сводится ко времени». В дальнейшем, писал Триандафиллов, командующий армией может проводить операцию, «опираясь главным образом на свои резервы».

«Армейские резервы должны быть расположены примерно на расстоянии одного перехода (25–35 км) от угрожаемых участков фронта. – Указывал автор труда «Характер операций современных армий». – Это позволит им своевременно поддержать войска боевой линии. При наличии автомобильного парка, приспособленного для массовых перевозок войск, расположение резервов может быть оттянуто назад на глубину автомобильного перехода (80—100 км), и они могут обслуживать более широкий фронт».

«С того времени, как оборонительная полоса прорвана противником, нужно оторвать войска от него и собрать их в новом районе для нового сопротивления. – Утверждал В.К. Триандафиллов. – Решающее значение имеет темп сосредоточения в районе прорыва направляемых туда резервов. Величина отскока определяется именно сроком, необходимым для сосредоточения предназначенных для ликвидации прорыва частей. Мы указывали, что в будущих операциях, при возросшей численности автомобильного и ж.-д. транспорта, сроки сосредоточения новых сил значительно сократились. В продолжение 3–4 дней могут быть стянуты резервы из районов, отстоящих от пункта прорыва не менее чем на 50—100 км. Ввиду этого первый отскок может быть не глубже 30–40 км, т. е. на полпути между краем оборонительной полосы и районом расположения глубоких резервов».

Триандафиллов отмечал важность инженерного оборудования местности: «В инженерной подготовке позиции в современных условиях особенное значение получают противотанковые заграждения. Земляные рвы требуют много времени и сопряжены с большими земляными работами. По одному этому они не могут считаться основным средством против танков. Имеющиеся в районе обороны естественные недоступные для танков препятствия (глубокие и широкие канавы, такие же реки и т. д.) в современной обороне уже благодаря одному этому имеют большее значение, чем в прежних условиях. … Все участки позиции, опасные с точки зрения танкового нападения, должны быть непременно оборудованы противотанковыми минными полями».

Однако автор не рассматривал специально оборонительные операции в начальный период войны. Описывая их суть он пока еще не употребляет применительно к оборонительной операции «маневренная», хотя это и следует из того, о чем он пишет. И по сути В.К. Триандафиллов уже говорил о рубежах оборонительной операции.

Применительно к маневренной обороне следовало разработать требования к выбору и подготовке промежуточных рубежей. «Во-первых, их система должна обеспечивать нанесение максимального поражения противнику и в то же время сохранять свои силы: Во-вторых, вынуждать противника заново организовывать наступление для овладения каждым последующим рубежом и добиваться тем самым выигрыша во времени. И наконец, создавать обороняющемуся выгодные условия для проведения в межполосном пространстве контрманевра в целях своевременного отхода, создания контрударных группировок и нанесения ударов во фланги наступающему противнику»[373].

Обобщить разрозненные взгляды по разработке основ оперативной маневренной обороны и оформить их в виде наставления или пособия для высшего командного состава РККА, а тем более внедрить их в практику войск – организация и проведение оборонительной операции – к началу Великой Отечественной войны не удалось.

Организация современной (стратегической) оборонительной операции в мирное время разработана не была и, как следствие, не доведена до войск и не отработана в ходе проводимых учений.

«Оборона как вид боевых действий отрабатывалась при обучении войск, в том числе в приграничных военных округах, кратковременно на второстепенных направлениях или с целью отражения контратак противника с последующим переходом в наступление. …

Война с самого первого дня жестоко наказала нас за это и заставила осваивать этот вид боевых действий в тяжелейших оборонительных сражениях. Недооценка обороны и неумение войск вести ее по-современному являются одной из главных причин того, что фактическая боеспособность и боеготовность приграничных военных округов, их боевая мощь не были в полной мере реализованы. Сил и средств было много, а умело применить их в обороне не смогли и не умели»[374].

«Советское командование непродуманно подошло к выбору стратегических действий. Фашистской стратегии блицкрига была противопоставлена не оборона, в том числе и маневренная, с широким применением внезапных и хорошо подготовленных контрударов, а, по существу, стратегия молниеносного разгрома вторгшегося противника. Однако в отличие от немецкого блицкрига наши так называемые молниеносные действия не обеспечивались ни заблаговременным развертыванием войск, ни их высокой боевой готовностью, ни умелой организацией контрнаступления, ни поддержкой контрударных группировок авиацией. Естественно, это привело к поражению»[375].

Сосредоточение основных сил 3 и 16 армий (Западный особый военный округ), 6, 12 и 26 армий (Киевский особый военный округ) в Белостокском и Львовском выступах (всего 30 дивизий) больше соответствовало задачам наступления, а не обороны и с самого начала военных действий создавало угрозу их окружения.

Войска пограничных округов имели задачи не на оборонительные операции, а лишь на прикрытие развертывания войск. Слишком близко к границе базировались авиация и тылы. Вариант организации обороны в глубине не предусматривался, хотя было ясно, что в случае внезапного нападения противника стрелковые дивизии не смогут успеть выйти к позициям у госграницы.

«С точки зрения интересов ведения оборонительных боев, было выгоднее прикрыться предпольем (полосой обеспечения). И создать главную полосу обороны в глубине. Но лозунг “Ни вершка своей земли не отдадим!” И его блюстители не позволяли не только строить оборону в глубине, но и относить долговременные сооружения хотя бы на несколько километров в глубину, чтобы располагать их на более выгодной в тактическом отношении местности.