История "Рассвета" - Александр Чёрный

«Умная мысля приходит опосля».

Полковник Мигунов и гвардии майор Дегтярёв посмотрели на наших оперативников.

Те в ответ посмотрели на офицеров.

– Врата на борту были? – спросил в лоб Александр Сергеевич.

– Были, – подтвердил старший лейтенант Рыков.

– И вы молчали? – спросил полковник Мигунов.

– Так вы и не спрашивали, – пожал плечами старший лейтенант Катин.

С одной стороны, логично. С другой стороны, повезло нам всем, что я по натуре своей спокойный малый и стараюсь решать проблемы соразмерными затратами. Что мне стоило уничтожить всю эскадру, вылив на неё весь оставшийся боекомплект «Авроры»? Ничего ровным счётом. А что происходит после детонации сплава, из которого изготовлены звёздные врата? Барабум отсюда и до Альдебарана. Планету, может, и не уничтожило б, но второе Солнце на небосводе от взрыва бы зажглось. Повезло, что я разбирал щиты станции по лёгкому, без фанатизма.

– Я бы на их месте убрался на хрен, – признался честно я. – Если нет возможности для эвакуации, но есть звёздные врата, то почему бы ими не воспользоваться?

– Проблемы с энергией, – напомнил старший лейтенант Катин. – Реактор и так был исчерпан переходом сюда. Тоннельный двигатель оказался прожорливей, чем мы думали. Так ещё и вы станцию потрепали. Даже, если врата всё ещё в сети, будет трудно их запитать.

– Восхитительно, блин, – полковник Мигунов откинулся в кресле за столом. – Через звёздные врата в любой момент могут хлынуть ошмётки недобитков люсианского союза.

– Крайне маловероятно, – вздохнул гвардии майор Дегтярёв. – Но перестраховаться стоит.

Палыч поднялся из-за стола и прошёл до выхода из зала. Подозвал к себе одного из бойцов.

– Нелюдов! Возьми пятерых, кто поматёрей. Стойте возле врат и держите их на мушке. Могут быть гости. Всех, кто одет, как эти двое бессмертные чебурашки, гасить без разбора и предупреждения. Вопросы?

И ткнул пальцем в оперативников.

Нелюдов, подойдя к залу, заглянул в него одним глазком и им же окинул сидящих в форме джаффа оперов. Кивнул каким-то своим мыслям.

– Есть «гасить без разбора», – подтвердил он.

Полковник Мигунов вернулся к разговору, а Нелюдов – к несению службы.

– О чём ещё мы не в курсе? – спросил Палыч, садясь за стол. – Тоннельный двигатель, звёздные врата, интервенция на «Судьбу»… Что ещё нам забыли сообщить?

Старший лейтенант Рыков пожал плечами.

– Вроде бы, всё сказали. Больше ничего не забылось.

– М-да? – переспросил высокочинный. – А если перепроверю?

Оба оперативника развели руками в стороны.

Воспринимать этот немой жест можно по-разному. И «Сам дурак, если найдёшь», и «извините, мы не при делах», и десяток других схожих изречений и выражений.

– Сейчас на те борта всё равно нет никакого смысла соваться, – гвардии майор Дегтярёв выдал базу. – Вся атмосфера пропитана гарью пожаров. Палубы задымлены. И кишмя кишат десантом союза. Кто к ним сунется – сразу назад и выйдет, вперёд ногами и по частям. Придётся придерживаться первоначального плана и выждать несколько дней, пока не скукожится система жизнеобеспечения. И уже вместе с тоннельным двигателем прибрать к рукам звёздные врата.

– Я бы вывел их из строя, – выдохнул в ответ я. – Если знаю, что умираю, то зачем мне оставлять противнику трофей? Или взорву корабль к бениной маме, или, хотя бы, врата испорчу.

– Звучит логично, – согласился Палыч. – Но подождать всё равно подождём. Соваться туда сейчас смерти подобно.

Совещание не затянулось надолго. Его фабула была такова, что мы продолжаем следить за небом и окрестностями, ища следы недобитков, и через несколько дней наведываемся к кладбищу кораблей, чтоб посмотреть, а все ли сдохли. Если нет – наваливаем ещё и выжидаем контрольный раз. Задача – обнести борта люсианцев с минимальными для себя потерями. Пока ждём – занимаемся своими мирскими делами. Их у меня, например, накопился список на целый свиток. Придётся садиться и составлять пошаговый график, чем и когда планирую заниматься. Вон, к примеру, офицеры хотят, чтоб к изучению «адской опухоли» я приступил в самое ближайшее время. Анька помогает Томке, вдвоём они раскидывают задачи по медицине и биологии. А, учитывая, что они связаны тесно и неразлучно, Томка начинает стажировать Аньку по медицине. Хотя бы на уровень вспомогательных операций. Ибо пока пострадавших немного и поводы относительно детские. Но один медик на четверть тысячи личного состава? Позволительно для гражданских, но абсолютно неприемлемо для военных.

Но кое-что действительно стоит сделать без очереди. Сесть и вдумчиво написать список дел, накопившихся за эти дни. Понятное дело, что тот же самый ремонт «Колыбели зла» отменяется или откладывается на неопределённый срок. Но вот, к примеру, узнать, почему в округе столько подбитых кораблей – это, по-моему, сделать надо обязательно.

А ещё было бы крайне неплохо перетереть о бренности нашего бытия с той Юлькой, что занимается нашей проблемой на Земле. Очень уж мозговитая она оказалась. Просто донельзя. Грех упускать такой шанс, когда можно знатно подтянуть свои знания в том, где откровенно проседаешь. А она, похоже, с техническим контингентом на одной волне. Но это уже добавим в список дел и будем решать по мере их поступления.

Мигунов с Дегтярёвым убыли разрывать соединение коммуникационной платформы и возвращать Томку к работе. С офицерами убыли и наши оперативники, Катин и Рыков. Мы же с Анькой под прикрытием полнокровного отделения остались на борту этого корабля-города. Фронт работы означен вполне конкретно: разобраться с ним и выяснить полезность. Есть неукротимое желание перестать бороться за каждую веточку на крыше укрытия и перевести сюда личный состав экспедиции. Защита от непогоды и животных есть. Уже одной проблемой меньше.

Ну, что? Начнём, помолясь? Приступим?

Глава 38. Приоритеты.

22 февраля

Великая Стена Слоуна

«Рассвет»

Признаю честно. Не нытья ради, а сугубо общего доклада для. Первые десять суток нашей эпопеи вышли чрезмерно забористыми, насыщенными, упоротыми и даже шизанутыми. И даже не столько из-за сути свалившихся на нас вещей (хотя и это тоже). А из-за их количества.

Впервые я на себе ощутил по-настоящему и без прикрас, что такое «недостаточная пропускная способность». Раньше