Блеск и нищета шпионажа - Михаил Петрович Любимов

ярким пламенем заполыхало дело военного министра Джона Профьюмо, сожительствовавшего с обольстительной проституткой Кристин Килер, которая, в свою очередь, делила ложе с помощником военно-морского атташе Евгением Ивановым.

Вся эта история, в которой на самом деле и не пахло шпионажем, оказалась словно специально сочиненной для двух фанатиков (кстати, успешно обыграна лейбористами, отправившими в отставку самого премьер-министра Макмиллана), у обоих не было сомнений: Кристин — это агент Кремля, через нее Иванов черпает у военного министра самые ценные секреты.

Более того, оказалось, что в свое время эта женщина-вамп совратила двух американских солдат с базы, а также вроде бы строила планы в отношении самого президента Кеннеди…

Добавим, что истерия царила и в самих английских спецслужбах, там тоже имелись свои шизофреники меньшего калибра, подозревавшие и Вильсона, и даже самого начальника контрразведки сэра Роджера Холлиса, и часть леволейбористской оппозиции.

В Англии Голицын вызвал огромный переполох, он даже утверждал, что перед резидентурой КГБ в Лондоне не стоят задачи по проникновению в местные спецслужбы, ибо советскими агентами являются руководители и разведки, и контрразведки. Зачем тратить время на приобретение новых шпионов, черт побери, если и так все схвачено?

Пошуровав в мутной воде за кордоном, Голицын не позволил задремать Соединенным Штатам.

Там он всерьез занялся бывшим послом США в СССР миллионером Авереллом Гарриманом. Дело в том, что в свое время советский МИД подарил Гарриману герб Соединенных Штатов, в который было вмонтировано подслушивающее устройство, функционировавшее довольно длительное время. Почему посол принял герб? — вопрошал Голицын. Кроме того, он утверждал, что у Гарримана имелся сын от русской женщины и это было использовано КГБ для его вербовки.

Но, пожалуй, самой развесистой клюквой Голицына была уверенность, что уехавшая на Запад Светлана Аллилуева-Сталина специально направлена КГБ для его ликвидации (он до сих пор считает, что за ним охотятся, прячется, не дает интервью и даже свое фото западным журналистам). Расчет, мол, делался на то, что Голицын из чистого любопытства вошел бы с нею в контакт, а там уж многоопытная Светлана сработала бы… Интересно, что когда Светлана возвратилась в СССР, то шизофреник выдвинул версию, что покушение на него не удалось, поэтому КГБ отозвал Светлану на родину для разработки нового плана.

Казалось бы, голицынские байки были всего лишь бредом сивой кобылы, в конце концов, шизофрения — не злой умысел, а болезнь.

Так почему же в течение более двух десятилетий к гласу безумца прислушивались с большой серьезностью не только Энглтон, отправленный в конце концов в отставку, но и многие другие видные деятели спецслужб?

По весьма простой причине: Запад сам создал миф о всесильной «руке Москвы» и сам же стал его жертвой.

Спецслужбам и армии нужны деньги, как их выбить из бюджета?

Расчет на то, что во всем мире существует масса людей, которые верят в жидо-масонские, коммунистические и фашистские заговоры и в потрясающую силу спецслужб, вербующих направо и налево, играющих судьбами народов.

В 1984 году желание славы победило наконец маниакальную конспиративность, Голицын не выдержал и выпустил книгу «Новая ложь вместо старой», своего рода обобщение всех его идей. Он утверждал, что вся послевоенная история Запада является набором дезинформационных трюков КГБ. Коммунистические лидеры после смерти Сталина разработали новую теорию для завоевания мира, так что все межкоммунистические противоречия, отход от идеи насильственной революции, поддержка разоружения и т. д. являются иллюзорными, это всего лишь спектакль для умиротворения Запада.

Подав голос, Голицын уже не умолкал: вся перестройка, затеянная Горбачевым, это, естественно, околпачивание Запада. Наш уход из Восточной Европы — всего лишь подготовка к новому прыжку, роспуск Варшавского договора — подталкивание НАТО на аналогичный ход, распад СССР — хитроумнейший план дезориентации и расслабления Запада, ликвидация КГБ — мираж и деза: КГБ остался под каждой кроватью во всем мире. Политика Ельцина еще опаснее: русский капитализм — это перекрашенный коммунизм, нацелившийся на весь мир. Русская мафия — это оружие не менее сильное, чем КГБ, она опутывает Запад.

Скрываясь под чужой фамилией, постаревший и совсем уже чокнутый перебежчик регулярно направляет свои предупреждения в Белый дом из своей конспиративной квартиры.

Пистолет всегда при нем — вдруг убегут на Запад внучка Горбачева или дочка Ельцина?

Араб Его Величества полковник Лоуренс

Турецкий офицер улыбаясь рассматривал пленного, он даже любовался изящно сложенным арабом в белом одеянии, стоявшим перед ним, скромно понурив голову.

— Значит, ты из Сиракуз? — промолвил он. — Там у всех арабов белая кожа?

Мечтательно улыбаясь, офицер начал стаскивать с себя брюки, приветливо поглядывая на пленника, который сразу понял причины столь неожиданного поворота беседы: в турецкой армии находились и арабы, которых офицеры зачастую использовали как своего рода мужской гарем.

— Раздевайся! — приказал офицер Лоуренсу.

Настроен он был дружелюбно и, ласково улыбаясь, направился к Лоуренсу, придерживая одной рукой темные, словно копченые, гениталии.

Изловчившись, Лоуренс сильно ударил турка в живот, тот упал, издавая громкие стоны, — в комнату тут же ворвалась целая группа солдат…

Сначала он пытался контролировать себя и даже считал удары плетью, однако вскоре потерял счет, казалось, что его раздирают когтями, боль сковывала спину, катилась по позвоночнику, охватила мозг. Били его нещадно и долго, спина уже превратилась в мокрое дрожащее мясо, сначала он молчал, но потом не выдержал, стал кричать и стонать, больше всего на свете он боялся, что вымолвит хоть одно слово по-английски. Вскоре он потерял сознание, и только это спасло его от изнасилования, мучители даже смилостивились и отправили его в госпиталь.

«Вот идиотизм! — размышлял он, лежа на животе (о спине он даже боялся думать). — Пойти на разведку в совершенно безопасном месте и неожиданно наткнуться на патруль, который от нечего делать захватил его с собой!»

Впервые он чуть не погиб в юности, когда осваивал Арабский Восток, путешествовал в одиночестве, не скрывая, что он англичанин. О любимый Альбион! Счастливое детство, где большую роль играли книги, Оксфордский университет, где он увлекся историей крестовых походов, археологией и историей военного искусства. Именно в то время на него и напали в Сирии, где, уже в совершенстве зная несколько арабских диалектов, он бродил от деревни к деревне, заручившись письмом от турецких властей и рассчитывая на гостеприимство арабов, обычаи и традиции которых он жадно изучал. Затем дипломная работа «Влияние крестовых походов на военную архитектуру Европы в средние века», археологические экспедиции в разные точки Арабского Востока — он уже привык ходить в белом одеянии и даже выдавать себя за местного: в тех районах проживало много этнических групп, не совсем