Взвод "Пиджаков" - Михаил Кисличкин

– Позже поговорим, студенты, – тихо произнес офицер. – Подожди, потом к вам подойду. Скоро совсем стемнеет, тогда.

– Это очень важно. Надо сейчас, – настаивал на своем Илья.

– Хорошо, – снял с себя амулет понимания Добрячков. – Снимите ваши цацки, чтобы нас не подслушали, и излагайте. Хотите сбежать ночью? Я все понимаю… – глухо сказал он, еще раз глубоко затянувшись. – Сегодня погибло пятеро парней. Еще семеро ранены. Ни за что ни про что в первый же день на глупой, чужой войне. Только есть еще кое-что, с чем я не знаю, что и делать…

Сейчас Добрячков был вовсе не похож на командира. Просто очень усталый пожилой человек, на которого свалился большой груз и которому надо выговориться.

– Тут такое дело, – продолжил он. – Не надо уже никуда от кого-то бежать… Нильд только что умер.

– Как умер? – глупо спросил Ромка.

– Обыкновенно. Был живой да помер, как это обычно со всеми и случается. Ожоги двух третей тела, местами до костей, все в уголь сгорело. Фаейрбол. С такими ранами долго не живут. Только вот перед тем как умереть, он передал командование дружиной мне.

– Почему? – удивился Илья.

– Потому что у него из кадровых в строю осталось десять человек, из которых единственный живой васт – это Тродд, да и тот ранен. Остальные местные – такие же несколько дней назад мобилизованные гражданские, как и мы. А я догадался пушки перед налетом виверн перепрятать и дать ему пару хороших советов по оборудованию позиций. Вот он и поверил, что я в своем мире действительно был боевым офицером. Наверное, поэтому сдал мне командование. А может, еще по каким причинам – у него теперь не спросишь. Только перед смертью он хотел, чтобы я пообещал удержать позицию еще весь завтрашний день. А затем действовал по своему разумению.

– И вы обещали?

– А ты бы смог отказать умирающему, Илья? Да, обещал. Другое дело, что мы с этим будем дальше делать. Я за вас отвечаю… Но уходить нам непонятно как и куда… Раненые переноску все не выдержат, кроме того, возможно, мы уже в оперативном окружении, – Добрячков поднял задумчивый взгляд на Илью. – Э, парень, да ты едва на ногах стоишь. Ранен, контужен?

– Нет. Дело в другом. Товарищ подполковник, я, кажется, могу немного колдовать. У меня во время боя получилось…

Договорить фразу не удалось. Потому что к их крыльцу из-за угла дома подошли трое ополченцев во главе с баюкающим раненую руку Троддом. Двое из них вели под конвоем невысокого худого человека в грязном сине-зеленом свободном комбинезоне с широким капюшоном, опущенным на голову. Руки пленника были крепко связаны в запястьях позади спины, ноги тоже опутаны веревкой, позволяющей делать лишь короткие шажки.

– Аолин керо венк торон неод кат, – сказал Тродд, показывая на пленного. Потом с силой пнул его в спину, так что связанный упал на землю. Приподнялся, неловко встал на колени, да так и остался стоять на них, опустив голову вниз, со стволом автомата одного из ополченцев, упирающимся ему в затылок. Добрячков тут же надел амулет понимания на шею, Илья и Рома последовали его примеру.

– Ведьму неодскую поймали, тан подполковник, – пояснил Тродд. – Надо бы ее сразу повесить, да решили сначала к вам на допрос, а уже потом на сук. Вдруг что-нибудь интересное скажет. – Боец резким взмахом руки содрал с пленного капюшон. Рассыпались по спине веером длинные, странного бирюзового цвета волосы. Да, точно девушка, это и по фигурке видно, – понял Илья. Правда, лица не разглядеть, смотрит вниз, не поднимая взгляд на ополченцев.

– Интересно вы с пленными обращаетесь, – задумчиво сказал Добрячков. – Вот так сразу повесить… У тебя с ней личные счеты, или такие, как она, замечены в особых зверствах и пощады не заслуживают? Говори честно, мы хотя люди у вас новые, но такие вещи понимаем. Особенно после сегодняшнего…

– Магов я бы всех перевешал, – искренне ответил Тродд. – Натворили они порядком. Такие как она жизни из наших людей в своих драконов перегоняли. Видел я целые стадионы с мумиями в ряд. В газетах публиковали… Но тут не в личных счетах дело, – задумался васт. – Нельзя оставлять змею без присмотра в доме. Даже если она временно без яда.

– Поясни.

– Это же полевая ведьма магов. Вон у нее знаки различия на комбезе – змея и ветка омелы. Задачи в бою у них – запитка щитов пехотных магов, восстановление жизненных сил и эвакуация раненых, подготовка эликсиров – да много чего. С боевыми заклинаниями у них не очень, а вот всякая поддержка на уровне.

– Баффер, – вставил Рома.

– Не знаю, что такое баффер, но связываться с ними так же опасно, как играть с коброй. Мы ее, конечно, связали и сорвали с тела все амулеты, но… Это сейчас она, после боя, оглушена взрывом и выжата до донышка. А оставь ее на какое-то время без присмотра – так она энергию потихонечку восстановит, развяжется и натворит всякого. Усыпит и выпьет жизнь, например. Или отравит. Или еще какую порчу нашлет. Были бы мы линейной частью – сдали бы ее в тыл, в особый отдел. Там для работы с такими пленными нужные специалисты и инструменты имеются, за пленную ведьму как минимум медаль положена. Но здесь… Очень опасно. Поэтому в наших условиях с такими разговор простой – допрос и смерть. Если ответы получены – то быстрая, если нет – то медленная.

– А ты что скажешь? – ровным тоном спросил пленную подполковник. – Ты понимаешь, о чем шла речь?

Пленница вскинула голову вверх, и Илья смог разглядеть ее лицо. Нда… А глаза-то у нее не человеческие. Полностью зеленые, включая белок, зрачок черный, вертикальный. А так ничего – симпатичная. Черты лица тонкие, пропорциональные. И совсем молодая на вид.

– Понимаю, – ответила она с трудноуловимым акцентом. – На тебе же амулет, тан. Кроме того, я знаю язык ущербных. Этот васт все правильно сказал. Кроме одного – мы невиновных никогда не трогали и пленных без нужды тоже, это все пропаганда. Только ты какой-то странный, – она слегка исказила лицо, словно принюхиваясь.

– Тогда отвечай, раз понимаешь. Имя, подразделение, звание?

– Мое имя Ая Тентами. Приммаг поддержки первого корпуса мобильных егерей Крейса.

– Какие силы сосредоточены против нас?

– Я сказала свое имя и звание только с одной целью, – несмотря на выдержку, голос девушки все же дрогнул. – Чтобы после того как государство технарей уничтожат, если кто-нибудь из вас останется в живых, он рассказал, как погибла Ая, и указал на мою могилу. Не хочу, чтобы моя семья считала меня пропавшей без вести. Запомните, пожалуйста, эти слова: «Ая лил тено алета». Возможно, в лагере для пленных или на рынке рабочих они вам помогут. Семья Тентами-тем не будет в обиде на эту весть, наоборот, отблагодарит. Больше я ничего не скажу.

– Это точно твое последнее слово? – спросил Добрячков. – У нас мало времени. Но минуту подумать я тебе дам. Нам нужна информация, девочка-маг.

Ведьма угрюмо молчала, уставившись в землю. Через некоторое время ее плечи стали вздрагивать, и Илья вдруг понял, что она плачет.