Нагие и мертвые - Норман Мейлер

— Эй. Риджес! — крикнул нетерпеливо наблюдавший за ним Стэнли. — Если бы ты сидел на горящих углях, то, наверное, но очень спешил бы встать и помочиться на них, чтобы загасить, а? — Он посмотрел в сторону Брауна, очевидно, желая получить его поддержку.

На лице Риджеса появилась растерянная улыбка.

— Может быть, — тихо согласился он, наблюдая, как Стэнли подошел к нему и остановился у окопчика, чтобы посмотреть, много ли Риджес вырыл.

Стэнли был высокого роста, среднего телосложения, с длинным лицом, которое обычно выражало тщеславие и насмешку, но иногда и некоторую неуверенность. Оно было бы красивым, если бы не длинный нос и жиденькие черные усы. Ему исполнилось всего девятнадцать лет.

— Пресвятая богородица! Да ты так за целый день ничего не выроешь! — сказал Стэнли с презрением. Голос у него был нарочито грубым, как у артиста, который нашел, как ему казалось, нужный тон для роли солдата.

Риджес ничего не ответил. Он продолжал терпеливо копать. Стэнли понаблюдал за ним еще минуту-другую, пытаясь придумать, что бы еще сказать, но в голову ничего не приходило. Он понимал, что его положение становится смешным, и, чтобы хоть как-то выйти из него, толкнул ногой песок в отрытую Риджесом ямку. Не нарушая размеренного ритма, Риджес зачерпнул этот песок и отбросил его в сторону. Стэнли чувствовал, что за его действиями наблюдают все товарищи по взводу. Он несколько сожалел, что затеял все это, так как полной уверенности в общей поддержке у него не было. Но отступать было поздно, он зашел слишком далеко. Он опять толкнул песок в ямку Риджеса, на этот раз уже значительно больше, чем первый раз.

Риджес положил лопату и повернулся к Стэнли. На его спокойном лице появилась некоторая тревога.

— Чего ты добиваешься? — спросил он.

— А тебе это не нравится? — ответил вопросом на вопрос Стэнли.

— Нет, сэр, не нравится.

Лицо Стэнли расплылось в улыбке.

— Почему?..

Ред наблюдал за ними, нахмурив брови. Риджес ему нравился.

— Слушай, Стэнли! — крикнул он. — Вытри сопли. Пора тебе быть взрослым мужчиной!

Стэнли повернулся кругом и пристально посмотрел на Реда. Все пошло не так, как он ожидал. Стэнли боялся Реда, но отступать было поздно.

— Можешь вытереть мне сопли, если они тебя беспокоят, — насмешливо предложил он.

— Прежде чем говорить о соплях, — медленно, выделяя каждое слово, отпарировал Ред, — не объяснишь ли ты мне, для каких надобностей ты выращиваешь под носом этот жиденький сорняк? Разве тебе мало того, который растет у тебя на заднице?

Ред говорил с особым провинциальным акцентом, придававшим его речи еще больший сарказм и вызывавшим смех окружающих еще до того, как он заканчивал фразу.

— Отлично, Ред! Один — ноль в твою пользу, — подал свой голос Уилсон.

Густо покраснев, Стэнли приблизился к Реду.

— Я не позволю тебе разговаривать со мной в таком тоне, — произнес он как можно более грозно.

Слова и тон, которым они были сказаны, привели Реда в негодование. Его охватило непреодолимое желание ударить Стэнли. Ред знал, что мог бы сбить Стэнли с ног одним взмахом руки, но благоразумие взяло вверх, и он решил сдержать свой гнев.

— Слушай, парень, мне ведь ничего не стоит перешибить тебя на две части, — угрожающе предостерег он.

Настороженно наблюдавший за ссорой Браун решил, что настал момент сказать свое слово.

— Слушай, Ред, — вмешался он, поднимаясь на ноги, — с Крофтом ты не был таким храбрым.

Какое-то время Ред стоял в нерешительности, испытывая от этого недовольство самим собой.

— Ну и что же, — нехотя согласился он. — Однако это вовсе не значит, что я кого-нибудь боюсь, — добавил он, одновременно задавая себе вопрос, действительно ли он не боится Крофта. — А пошли вы все к чертям собачьим! — решительно закончил он и отвернулся, оставив Стэнли в покое.

Но Стэнли, поняв, что Ред драться не будет, решительно шагнул к нему.

— Я не считаю вопрос исчерпанным, — сказал он, храбрясь.

— Проваливай, пока цел, понятно?

Неожиданно для самого себя Стэнли вызывающим тоном спросил:

— В чем дело? Может, ты трусишь?

Но, еще не закончив вопроса, Стэнли понял, что зашел слишком далеко.

— Слушай, Стэнли… я мог бы запросто выбить дурь из твоей башки, но драться сегодня не буду. — Ред чувствовал, как его снова охватывает гнев, но постарался сдержаться. — Давай поставим на этом точку.

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Стэнли демонстративно сплюнул на песок. Ему хотелось сказать что-нибудь еще, но приятное сознание того, что победителем в конце концов вышел он, остановило его, и он сел на песок около Брауна.

— Я никогда не думал, что Ред может так легко сдаться, — пробормотал Уилсон, обращаясь к Галлахеру, и покачал головой.

Риджес, поняв, что его оставили в покое, продолжал рыть окопчик. Весь этот инцидент вызвал у него грустные размышления, но, как это часто бывало и раньше, он успокоился, занятый делом. «Конечно, это жалкий инструментишко. Отец наверняка рассмеялся бы, увидев такую лопату», — подумал он. Поглощенный работой, Риджес испытывал от этого привычное удовлетворение. «Ничто так не успокаивает человека, как работа», — решил он. Окопчик был почти готов, и Риджес начал не спеша утрамбовывать дно, с силой топая по песку своими тяжелыми ботинками.

Неожиданно раздался непривычный шлепающий звук, как будто кто-то стукнул по столу огромной хлопушкой для мух. Все с тревогой посмотрели туда, откуда донесся хлопок.

— Это японский миномет, — пробормотал Браун.

— А ведь он совсем близко, — заметил взволнованно Мартинес, заговорив впервые с тех пор, как они высадились на берег.

Все солдаты, находившиеся около штаба оперативной группы, как по команде, залегли. Браун насторожился и, услышав нарастающий вой, бросился на землю, буквально зарывшись лицом в песок.

Мина взорвалась в каких-нибудь полутораста ярдах. Оставаясь в прежнем положении, Браун прислушивался к ужасающему звуку рассекающей воздух шрапнели; он ясно слышал, как она целым потоком хлестнула по листве в джунглях. Браун с трудом подавил вырвавшийся было стон. Мина разорвалась на приличном расстоянии от них, но его охватила беспричинная паника. Каждый раз, когда начинался какой-нибудь бой, он переживал минуты абсолютной неспособности к каким бы то ни было разумным действиям. Он говорил и делал первое, что приходило на ум. Вот и теперь, как только заглохло эхо взрыва, он лихорадочно вскочил на ноги и закричал не своим голосом:

— Скорее, скорее, нам нужно убираться отсюда к чертовой матери!

— А как же Крофт? — спросил Толио.

Браун задумался всего на несколько секунд. Его охватило безрассудное желание как можно скорее убежать с этого участка берега, и он ухватился за первую пришедшую в голову мысль.