Академия Изгоев. Наследие - Есения Каримова

не считает. Но тут прямо убийство за убийством, вот и расследуют уже полгода.

Амали сглотнула ком в горле, вспомнив слова Валерии о том, что в столице «неспокойно».

Она хотела ещё что-нибудь узнать, но тут выяснилось, что дальше им с водителем не по пути. Она поблагодарила доброго мужчину за помощь и выпрыгнула из кабины прямо у входа в парк развлечений.

До приюта она добиралась минут пятнадцать – в полной темноте по общине Амали до этого не гуляла, и поэтому разобрать, куда идти, оказалось довольно сложно.

Впереди показались ворота приюта, и Элль ускорила шаг, наощупь пытаясь найти дыру между прутьями забора. Наконец дыра нашлась, и Амали, пытаясь не шуметь, протиснулась на территорию.

Было темно, тихо и безлюдно – тусклый свет горел лишь в паре окон первого этажа: должно быть, в комнате сторожа или вахтёрши. Главное, чтобы этот самый сторож там и сидел, а не обходил территорию.

Амали прикинула, что на часах должно было быть около двух ночи, и приуныла. Вряд ли её попытка достучаться до спальни Штефана останется незамеченной. Но и сидеть ждать утра – тоже не вариант. Скорее всего, Синклер поймёт, куда она направится в первую очередь, и пошлёт сюда кого-нибудь.

Она выдохнула и вылезла из кустов на дорогу, обойдя детский дом и нашарив взглядом окна комнаты Штефа на втором этаже. Она уже наклонилась, чтобы, как обычно, подобрать пару камешков, как наверху открылось окно.

- Эй, ты сестра Штефа? – свистящим шёпотом спросили оттуда.

- Да! – с радостью шепнула в ответ Амали, - он там?!

- Нет! Его ещё днём какие-то люди забрали, - сообщил голос, и Элль резко выдохнула, сжимая кулаки.

- Он просил тебе кое-что сказать.

- Что?! – чуть ли не срываясь на крик, воскликнула Амали.

- Да тихо ты!.. Сказал «Нирас».

- Чего? Нирас? В каком смысле?! Значит, они собирались отвезти его в Нирас?

- Да говорю же, пришли за ним, он даже вещи не взял, только успел мне одно слово сказать, и всё… Всё, вали отсюда, там сторожиха территорию обходит!

Оконная рама с треском захлопнулась, оставив растерянную Амали на неровно подстриженном газоне.

Увидев неподалёку свет фонарика, она опомнилась и выскочила на дорогу, рванув к дыре в заборе. Только перебравшись на другую сторону, она остановилась и задумалась, прикусив губу.

Нирас. Что хотел Штефан этим сказать? Наверняка, что люди Синклера отвезут его туда. Но зачем?

На этот вопрос ответа не было. Элль спустила с плеч рюкзак и, покопавшись, достала свою заначку.

На автобус до столицы, кажется, хватало.

- Все дороги ведут в Нирас, - задумчиво пробормотала она и, сориентировавшись, направилась в сторону автовокзала.

Глава пятая, в которой Амали испытывает на себе все прелести столицы

Автобус ощутимо потряхивало на неровной дороге. Амали развлекала себя тем, что разглядывала своих попутчиков, но это занятие ей быстро надоело. Большинство пассажиров просто сидели, развалившись на кресле, кто-то жевал или играл в телефон. Противно орала какая-то мелюзга сзади, а сосед Элль, низенький тучный парень, слушал в наушниках какую-то тяжёлую музыку.

Амали прислонилась к стеклу щекой, которая ещё слегка ныла после встречи с асфальтом. В мутноватом нечётком отражении Элль увидела себя, худенького подростка со стянутыми в небрежную косу рыжими волосами. Тут же просочились в голову непрошенные грустные мысли. Зачем она едет в Нирас? Где собирается жить, как искать Штефана? Что, если Синклер разозлится от того, что она сбежала, и прикажет убить его?

И почему она вообще не подумала об этом раньше?

Амали вздохнула, постепенно признаваясь себе, что в какой-то момент последних суток стоило просто остановиться на минуту и подумать.

Элль поёжилась – толстый сосед включил над своим креслом вентилятор – и наклонилась, достав из рюкзака джинсовую куртку. Тут же ей стало интересно, какая погода сейчас в Нирасе.

О столице она вообще мало что знала. Только то, что город разделён на районы – человеческий, вампирский, районы оборотней, ведьм и алхимиков. Района некромантов не было, слишком малочисленный вид. И, к тому же, никаких особых условий им не требовалось. Каждый из этих районов имел название, Амали даже припоминала, что в учебнике по Истории видов был такой параграф. Но ни одного сейчас не вспоминалось.

Автобус на удивление мягко притормозил, останавливаясь на какой-то промежуточной станции. Не было ни вокзала, ни какого-либо жилья в поле зрения. Только знак остановки и покосившийся павильон с перевёрнутой урной.

Элль невесело усмехнулась, подумав, что не захотела бы выйти на такой остановке – редкие деревца, какое-то поле, и самое неприятное: по земле стелился густой туман, так что на расстоянии шагов в сто вообще не было видно ничего, кроме белой пелены.

Какая-то женщина, бледная, с болезненно худым лицом и впалыми щеками, встала со своего места и двинулась к выходу, таща за собой такого же тощего мальчишку. Пропустив пацана вперёд, женщина на миг обернулась и уставилась прямо на Амали. Её глаза на секунду сверкнули красным и тут же потухли.

Водитель нажал кнопку закрытия дверей, и автобус снова тронулся, оставив женщину с ребёнком на жутковатой станции. Элль сглотнула ком в горле и перевела дыхание. В последний момент до того, как автобус набрал скорость, и остановка окончательно скрылась из виду, девушка краем глаза зацепила название, написанное на знаке. V39.

Амали передёрнуло, и она уже новым взглядом осмотрела салон. Если она не заметила среди пассажиров двух вампиров, то, может, здесь вообще гораздо меньше людей, чем казалось изначально?

Однако вскоре происшествие забылось, и Элль снова задумалась. На этот раз предметом размышлений стала новообретённая сила. В голове не укладывалось, что она может одним прикосновением вылечить человека и даже спасти от смерти. Если бы рядом с ней сидел не этот поклонник тяжёлого рока, а Штефан, можно было вообще больше не беспокоиться о будущем. Она могла лечить людей за деньги – наверняка такая способность дорогого стоит, и плевать, что в кармане сейчас только пара купюр.

Но брата рядом не было, и найти его неожиданно проявившаяся сила никак не могла помочь.

Первый домики, знаменующие приближение столицы, появились на горизонте спустя часа полтора – старенькие, покосившиеся, с провалившейся крышей и сломанным забором. Кое-какие были явно заброшены, а в некоторых из трубы ещё шёл дым.

Ещё через четверть часа деревянные избы сменились кирпичными, кое-где пробивались многоэтажки и богатые частные дома. Вдалеке показалась небольшая речка, и вскоре автобус свернул на массивный каменный