Чистильщик - Игорь Лахов

на нужных людей. Умения, силу, боевые навыки можно натренировать, а вот нутро исправить намного сложнее.

— Теперь понятно, почему Ринат мне чуть в морду не двинул, узнав, кто такой Гога. Получается, я лишние глаза и уши к вам привёл. Сегодня же уберу с базы.

— Опять мимо, Максимка. Недоволен Аксакал был не слугой, а тобой. Что командира не поставил в известность о возможных неприятностях. И Гога пусть здесь пока поживёт. Если сразу его под зад коленом не вытолкали, значит, тоже что-то из себя представляет. Я ж говорю: чуйка у Аксакала. Ещё не раз в этом убедишься.

Сразу после дежурства мы с Жаном поехали на занятия. Припозднились немного, пропустив первую пару, но никто нас с Бельмондо не ругал. На лекциях, правда, оба клевали носом и зевали от скуки. После продуктивных суток муштры на базе Чистильщиков, учебная казалась чем-то детским, ненастоящим. Порадовало лишь тренировочное занятие, которое провёл сам Аксакал, заставив весь класс пропотеть так на полосе препятствий, что влагу просто выливали из армейских ботинок.

— Никогда не любил подобные мероприятия, — признался Жан, когда мы после душа расслаблялись в столовой за кружкой кваса, — но сегодня прям впервые почувствовал, что хочу уделать всех и прийти первым. Смысл появился во всех этих стенках, подвесных брёвнах и натянутых канатах. Побывав у настоящих Чистильщиков, по-другому начинаешь смотреть на них. Это не учебные препятствия, а часть Дыры, в которой придётся сражаться.

— Смотрю, Стелла хорошо тебе мозги промыла. Или это её объёмная грудь так тебя воодушевила? — улыбнулся я, подтрунивая над другом. — Учти! Всё Насте расскажу!

— Сисяндры, не спорю, знатные. Только тут дело в другом… — не принял он моего шутливого тона. — Раньше казался себе крутым. Ещё бы! Виконт! Младший Мастер! Но Стелла мне показала реальный уровень.

— Ты ж хвастался, что с ней один бой на ничью свёл.

— Ага. Потому что сбежал, а капрал догнать меня не смогла. Думал, будет ругать, но она заявила, что грамотно слинять, правильно оценив свои силы, тоже признак мастерства, и поражение засчитывать не будет. Потом определила к рядовым в казарму. Там парни из её поддержки тоже уму-разуму учили. Мыть полы не заставляли, морду не чистили, но рядом с ними косоруким младенцем себя ощутил. Настоящее зверьё… В хорошем смысле этого слова.

— Понял. Ты извини, что к тебе не наведался.

— И правильно сделал. Мне нянька не нужна, Макс. Ну а ты должен быть там, где должен — рядом с командирами. Рядовые казармы — не твоё. Знаю тебя недолго, но уверен, что ты не тот, кто за кем-то идёт. Ты тот, кто ведёт за собой. Прямо с первой минуты знакомства чуйка вопит не хуже Аксакаловой.

— Тебе тоже про неё говорили? — спросил я.

— Ага. Тут вообще многие на лейтенанта как на бога смотрят. А с виду простой парень… Как и ты. Ладно, Макс! — посмотрев на часы и резко осушив свою кружку с квасом, свернул разговор Жан. — Мне на базу Чистильщиков надо. Она теперь мой дом родной, да и Стелла договорилась с одним её обитателем, чтобы подтянул меня по рукопашке.

— Слушай! — вспомнил я. — Гога же без присмотра: все ж командиры разъехались по домам до следующего дежурства!

— Расслабься. Синий, как и я, на базе живёт, так что твой слуга без дела не останется.

— Уф… Прямо гора с плеч. Никак не могу привыкнуть, что у меня такой «питомец» появился. До завтра, Жан, — встал я, протягивая ему руку.

Дома всё семейство Достоевских было в сборе. Редкое явление для последних дней. Оказывается, на подготовительных курсах в Императорскую Военную Академию гоняют так, что у Чистильщиков просто курорт по сравнению с ними. Анна и Воронины приползают с них ближе к полуночи. Но сразу спать не ложатся, ещё несколько часов заучивая большой объём информации, который обязательно спросят на следующих лекциях.

И не дай бог, если не ответишь. В Академию желающих сорок знатных человек на место. Можно, конечно, вне конкурса пройти, только плата за обучение будет почти в четыре раза выше, и не факт, что после первого же семестрового экзамена не выпрут, если не имеешь нужной подготовки. Тут даже миллионы или миллиарды денег предков не помогут.

Анька смотрится шикарно в своём курсантском мундире, сшитом из самых дорогих тканей. У меня аж мурашки по спине пробежали от желания, хотя раньше особо не замечал за собой тяги к женщинам в форме. Мне они больше без формы, точнее, без ничего нравятся.

— Макс! — увидев меня, отставила чашку с чаем в сторону Анна и, подбежав, обняла. — Даже не знала, что так соскучилась по твоей нахальной морде!

— Взаимно, дорогая, — целомудренно чмокаю её в щёчку, не решившись на большее под внимательным взглядом графини.

Потом мы до позднего вечера делились впечатлениями о новом этапе в нашей жизни.

— Засов задвигать не буду, — уже перед самым сном, намекнул я ей, когда мы остались одни.

— Извини, Максим, — виновато посмотрела Аня. — У меня всего лишь один выходной. Даже не выходной, а сокращённый учебный день без домашнего задания на завтра. Очень хочу провести его с тобой, но ещё больше тупо выспаться. Энергии — ноль. Преподаватели в Академии настоящие садисты: выжимают досуха. И это всего лишь подготовительные курсы! Что будет во время настоящей учёбы, даже представить боюсь…

— Нормально всё будет. Ты крутая и всем покажешь, что значит Достоевская! — подавив в себе разочарование, ободряюще произнёс я и, поцеловав девушку, двинулся в свою комнату.

Первое, что увидел… Вернее, первого, кого увидел — Такса. Он лежал на кровати, свернувшись клубком, и, впечатав морду в покрывало, смотрел на меня таким укоряющим взором, что на миг даже почувствовал себя виноватым во всех грехах мира.

Блин! Отдохнул, называется. Чую, что сейчас будет очередной раунд выяснения отношений со свихнувшимся духом-хранителем.

Глава 6

— И чё пялишься? — с порога заявил я, сразу перехватывая инициативу. — Учти, что на тебя до сих пор обижаюсь.

— Вот значит, как… — грустно вздохнул Такс, очередной раз зыркнув укоряющим взглядом и начав рассматривать область своего хвоста. — Всё забыто… Бок о бок во многих сражениях… И стоило лишь один раз озвучить своё мнение, как я стал не нужен. Не ожидал…

Известный приём давить на совесть, только с совестью у меня уже давно свои договоры заключены.

— Ну а чего ты хотел? Променял меня на каких-то пустобрёхов, проникшись их словоблудием, и хочешь иметь прошлое? Так не работает. Решил, что используют? Отправляйся в свободное плавание. Я ж не работорговец, чтобы приковывать кандалами.

— Работорговец и есть! — став на все четыре лапы, воскликнул Такс. — Пойди туда! Отследи это! Не смей лезть! Не смей жрать! А ты что в ответ?

— Ничего. Не задумывался над этим товарооборотом, считая, что всё делаем друг для друга бескорыстно. Ну, так получилось, что мы рядом. Хотя… За чей счёт идёт твоя прокачка? Кто не даёт душе Змея Хе раствориться в пустоте?

— Решил шантажировать неизбежным⁈ — оскалился дух-хранитель, переходя от возмущения в боевую ипостась.

— Ты сам первым начал считать выгоду. Я же продолжил. Но, признаюсь, разговор паскудный выходит. Одно понял: такого дружка мне не надо. Свободен, однозначно.

— Ещё и Достоевских подговорил! Это подло! Ни миски с фуа-гра, ни почесушек. Будто бы я призрак бесхозный, а не личность!

— Ну и зачем ты Достоевским нужен, если только всех обязанными себе считаешь? Юлия сразу сказала после нашего разговора, что ей ты на хрен не сдался. Тупиковый вариант отношений.

— Потому что ты всё переврал!

— Слово в слово наябедничал. Графиня моментально определила, у каких дур ты столовался и… короче, что имеешь — то имеешь. Когда-то я победил тебя и привязал к себе. Пришло время отпустить. Твой срок годности подошёл к концу.

— Не понял… Ты меня с консервами просроченными сравниваешь⁈

— А с чем ещё? Я же для тебя тоже из этого разряда. Не веришь — вали к Юлии. Пусть она скажет, что думает обо всей этой ситуации.

— Ну и свалю! Только… Она запретила к ней соваться.

Вздохнув, вышел из комнаты и подошёл к двери графини. Постучался. Она, посмотрев на мою унылую рожу, сразу всё поняла.

— Одет прилично, веника из цветов не наблюдается. Значит, проблема не в мужском естестве. Блудный щен права качает?

— Ага. Тиранит тиранскими выражениями. И знаешь, кто из нас тиран, при этом?

— Если у баб столовался, то по определению