Туман и дракон. Книга первая - Екатерина Булей

– Где же он прячется, нечисть? – начал злиться князь. Наличие ящиков почти убедило его в том, что в аббатстве расположился самый настоящий носферату – ведь, согласно легендам, которые он слышал раньше, вампиры должны спать только в родной земле. Страха во владовом сердце не было вовсе – только любопытство. И – чем дальше, тем сильнее – охотничий азарт. И вот, наконец, в одной из комнат Влад набрёл на гроб без крышки.

Гроб был весьма длинен – и он, в отличие от остальных, не был пуст. В нём покоилось тело, которое слабое освещение не позволяло разглядеть подробно. На фоне щедро присыпанной сырой землёй обивки, сливавшейся с чёрной одеждой, белели только крупные, с длинными пальцами, руки и продолговатое лицо. Неподвижность тела, его поза и отсутствие звуков дыхания свидетельствовали, что в гробу лежит труп. Но что бы, спрашивается, делать трупу в таком месте, явно не подходящем для погребения? Ясное дело: вот он – вампир!

Забреди в аббатство Карфакс образованный лондонец, от такой мысли он мог бы не только убежать со всех ног, но и сойти с ума. Однако средневековый князь понятия не имел об эпохе Просвещения, распространившей в широкие массы идею, что нечистой силы не бывает, и встреча с фольклорным персонажем отнюдь не означала для него крушения основ миропорядка. Для него всё было просто: ну, значит, не врали сказки, есть на свете вампиры. Но из-за чего тут волноваться-то? Вампиров полагается убивать. Каковое намерение он и осуществит. Сейчас же.

И Влад занёс кол.

В тот же миг с бледного лица полыхнул алый огонь пронзительных глаз.

Граф Дракула готовился ко сну. Рассвет уже вплотную подступал к Лондону и окрестностям, не делая исключения и для Пэрфлита. Солнце настойчиво пыталось пробиться сквозь туман. Ему это явно удавалось; небо на востоке понемногу начинало сереть.

Граф удовлетворенно оглядел зал. Обстановка навевала покой и умиротворение: густая пыль на полу ржавчина на обитой железом двери, кружева паутины, почти такие же, как в его трансильванском замке. Даже пауки выглядели столь же толстыми. Дух запустения и тлена, такой родной и упоительный, дарил чувство защищенности. Какой же он все-таки умница, что выбрал для своей резиденции именно Карфакс!

Дракула со вкусом зевнул, скинул черный плащ на облезлый пыльный стул, задул свечу и, похрустев суставами, вытянулся в гробу. Сразу же мелькнула мысль, что надо будет почистить сюртук перед следующим визитом к Люси. Губы вампира тронула мечтательная улыбка. «Лю-си… Люси», – мысленно произнес он, чувствуя, как от звуков этого имени приятное тепло разливается во всем теле. Кровь красотки Люси Вестенра была поистине изысканным блюдом; кажется, даже имела небольшой опьяняющий эффект. Дракула еще раз похвалил себя за блестящую идею переезда в Британию – где бы еще он нашел такой деликатес? Наверняка большинство английских девушек так же великолепны на вкус… причем во всех смыслах. Они так невинны, так сладки…

Вампир улыбнулся еще шире – мисс Вестенра радовала его не только с гастрономической точки зрения. Прошлым вечером, когда граф в очередной раз наведался к ней в будуар, девица увлеченно листала какую-то восточную книжицу с весьма пикантными картинками… «Тысячу и одну ночь», кажется. Графу практически не понадобилось вводить англичанку в транс – то ли благодаря просмотру вышеупомянутых картинок, то ли тому, что он, граф, вызвал в мисс романтические чувства как мужчина (а такие вещи граф чуял издалека), но Люси прямо-таки расцвела от счастья при виде него. Когда он, окруженный мерцающим туманом, как всегда, статный и элегантный в черном плаще, величественно вплыл через окно в комнату Люси, мисс чуть не выпрыгнула из платья, поедая графа обожающим взглядом. Щеки Люси Вестенра разрумянились, грудь вздымалась, роскошные рыжие кудри растрепались. Девушка протянула к нему руки, призывно улыбаясь….

«Нет, я так до полудня не засну», – одернул себя граф. Он вновь вздохнул и сладко облизнулся. В голову лезли всякие приятные, но не способствующие сну воспоминания; граф завздыхал и заворочался. Следовало подумать о чем-нибудь успокаивающем… мысленно посчитать черных овец или гробы, к примеру. Можно также прикинуть расходы на месяц – правда, от этого наверняка испортится настроение. Лучше, пожалуй, овцы.

Граф зажмурился и старательно принялся считать: «Одна черная овца, две черных овцы, три черных овцы», – пытаясь представить кудрявых блеющих животинок на лугу. Довольно долго ничего не получалось: сначала вместо черных овец перед глазами возникала белоснежная шея мисс Люси вкупе с не менее белоснежными плечами и с… в общем, со всем остальным, расположенным ниже; потом картинки из арабской книжицы, заставившие, признаться, покраснеть даже его, графа Дракулу… Однако, в конце концов, все-таки появились долгожданные овцы, а с ними за компанию пауки, потом физиономия лондонского нотариуса, зачем-то стригущего овец… Короче говоря, граф уже начал проваливаться в сон, как вдруг что-то словно подбросило его изнутри: всем своим существом вампир ощутил опасность, причем прямо рядом, перед собственным носом. Он распахнул глаза. Это было очень своевременно, потому что над ним навис усатый человек с колом в руке – и с весьма недвусмысленными намерениями.

Граф перехватил занесенную руку незнакомца. И тут началось нечто странное.

Обычно – а граф оказывался в подобной ситуации не первый раз – так вот, обычно злоумышленники в таких случаях принимались вопить от ужаса, вырываться, терять сознание, и заканчивалось все тем, что граф закусывал неудачливым киллером. Или просто ломал ему шею.

Но этот колоносец и не собирался пугаться. Он лишь скривился в недовольной гримасе и процедил сквозь зубы по-венгерски:

– Как вы смеете! Сейчас же отпустите меня! Мне хватит и одной сломанной руки!

– Что-о-о? – оторопел граф. – Это как ВЫ смеете! Ворвались в мой дом, хотели меня убить и еще мне же и выговариваете!

Незнакомец резко, презрительно хохотнул в ответ. Граф от неожиданности выпустил его руку.

– Если этот дом такой же ваш, как и имя, которым вы себя называете, он вам также не принадлежит, – припечатал незнакомец, отбросив кол и разминая руку, на которой остались белые следы от железных пальцев вампира.

Дракула рывком сел в гробу. «Наверное, мне снится кошмар», – предположил он. И сам себе не поверил. Слишком уж реальным, телесным казался «кошмар», презрительно взиравший на него из-под черных густых бровей. Незнакомец был невысокого роста, но хорошо сложён; черты смугловатого лица резкие, глаза – круглые, каре-зеленого оттенка. Под ястребиным носом красовались роскошные черные усы; темные же волнистые волосы спадали на плечи. Незваный гость явно не был британцем. Более того, он не был и человеком из народа, судя по властности, сквозившей в каждой его черточке. Несостоявшийся убийца вампиров, кем бы он там ни являлся, явно привык повелевать. Одет он был, как рядовой лондонец из средних слоев общества, но серый твидовый костюм смотрелся на незнакомце, как нечто инородное. Поверх воротничка следовало бы находиться нормальной простецкой, курносой и сероглазой английской физиономии, но уж никак не этому надменному чернобровому лику. Правая рука загипсована и висит на перевязи – значит, незнакомец недавно был ранен.