Патриарх Тихон - Михаил Вострышев

Так хорошо все в России или все плохо? Кому верить? Как жить? Чего желать? — задавались россияне вечными вопросами.

— Ищите прежде царствия Божия и правды Его, и сия вся приложатся вам (Мф. 6, 33), — поучал владыка Тихон словами Иисуса Христа. — Спаситель не говорит: оставьте всякую заботу о земном — о пище, об одежде, о жилище и прочее. Нет! О всем этом приходится заботиться, так как хлеб сам по себе, мы знаем, не растет, одежда тоже сама не шьется и жилище само не строится. Все требует труда. Трудиться должно, и по заповеди Божией: Шесть дней делай и сотвориши в них вся дела твоя.

Но заботы наши о земном не должны быть чрезмерными, безрассудными и преступными. Заботиться о земном нужно постольку, поскольку это необходимо для нас, для нашего земного существования, и поскольку это не вредит главному — нашему спасению.

Главное начало в человеке — душа; душа и должна господствовать над началом земным, то есть над телом.

Заботы о земном, чрезмерные и безрассудные, — тем паче преступные — не угодны Господу. Человек, всецело заботящийся о земном и в земном богатстве полагающий все свое счастье, напоминает нам того евангельского богача, который, по случаю обильного урожая в поле, так рассуждал сам с собой: Что мне делать? Некуда мне собрать плодов моих. И сказал: вот что сделаю: сломаю житницы мои и построю большие, и соберу туда весь хлеб мой и все добро мое, и скажу душе моей: душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись! Но Бог сказал ему: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил? Так бывает с тем, кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет (Лк. 12, 17–21).

Вот от подобного безумного «скопления» земного, тленного богатства Спаситель и предостерегает нас словами: Ищите прежде царствия Божия и правды Его.

Но что в известных пределах необходимо заботиться и о нуждах житейских, это видно из того, что Спаситель не сказал: «Ищите царствия Божия и правды Его», но присоединил к сему слово «прежде» и сам заповедал нам: первее всего, прежде всего, прежде всякой заботы о телесных и временных своих житейских потребностях искать царствия Божия, первее удовлетворять своим духовным потребностям, запросам души, жить честно, добродетельно, богоугодно, быть исполнительными на всяком поприще своей служебной и общественной деятельности, иметь мир и любовь между собою, быть христианами.

«И сия вся», то есть все необходимые для нас и имеющие второстепенное значение блага земные: пища, одежда, жилище и прочее приложатся нам, присоединятся, как бы в придачу и воздаяние за труды и искание царства Божия.

И опыт жизни свидетельствует, что истинный христианин есть в то же время и лучший гражданин, и добрый семьянин и что истинно ищущие царства Божия, которое, по Апостолу: Несть брашно и питие, но правда и мир и радость о Дусе Святе (Рим. 14, 17) — пошлине вполне и во всем довольны своим внешним состоянием и живут вся дни, «о Господе радуяся».

Но чтобы поучать, нужно было и самому постоянно учиться. Архиепископ Тихон набирался мудрости не только из книг, но и из бесед со священнослужителями и мирянами, из переписки с друзьями, с настоятелями монастырей и епископами.

В 1908 году владыка Тихон посетил отца Иоанна Кронштадтского. Это было незадолго до кончины больного Батюшки. Оба сели рядышком, побеседовали, наконец Батюшка встал и сказал: «Теперь, владыка, садитесь вы на мое место, а я пойду отдохну». И вышел. Архиепископ Тихон не посмел сесть на место отца Иоанна.

Прошло несколько месяцев, и январским зимним днем архиепископ Ярославский и Ростовский Тихон, добравшись на лошадях до Успенского женского скита, совершил заупокойную божественную литургию в сороковой день по кончине в Бозе почившего устроителя скита протоиерея Иоанна Ильича Сергеева Кронштадтского.

«Теперь, владыка, садитесь вы на мое место, а я пойду отдохну», — вспоминал Преосвященный Тихон слова прозорливого старца, не сознавая еще их смысл до конца. Ведь не мог же он, архипастырь епархии, заменить того, кому поклонялась вся Россия?..

Архиепископ Тихон в короткий срок приобрел любовь ярославской паствы. Те личные качества, которые так высоко отмечали его в Холмской Руси и в Америке, не могли не привлечь к нему местных богомольцев, его торжественные богослужения стяжали ему глубокую признательность мирян и клира. Он был не только любимым пастырем, но и умелым администратором. Правда, и в эту работу привносил частицу духовности. Например, обратился к ярославской пастве с предложением анонимных писем-доносов ему не присылать, ибо таковым не только не будет придаваться значение, но они не будут читаться им.

«Благодарю судьбу, — пишет 25 сентября 1907 года преподаватель Ярославской духовной семинарии, — что она послала мне в лице архиепископа Тихона такого прекрасного начальника, который вполне и до конца терпелив был к моим метаниям: даже больше, он, очевидно, прекрасно понимает и участливо входит в психологию людей моего положения. Уже пять раз я имел удовольствие говорить с ним: в результате у меня — одно очарование его личностью».

1907–1913 годы, на которые пало служение владыки Тихона в Ярославской епархии, ознаменовались в России множеством событий, суть которых стала понятна позже, если вообще стала понятна. Среди них работа Второй, Третьей и Четвертой дум, реформы Столыпина («Дайте нам двадцать лет спокойной жизни, и вы не узнаете России») и его убийство, столкновение русских и немецких интересов на Балканском полуострове. Эти же годы остались памятными множеством дат, которые отмечала вся Россия: 200-летие Полтавской битвы (1909), 200-летие со дня кончины святителя Димитрия Ростовского (1909), 30-летие со дня мученической кончины императора Александра II (1911), 50-летие освобождения крестьян (1911), 100-летие Бородинского сражения (1912), 300-летие царствования дома Романовых (1913). Все эти праздничные и скорбные годовщины не прошли мимо Ярославской епархии. Но особое торжество пришлось на май 1913 года, когда государь император Николай II, государыня императрица с наследником и великими княжнами и царская свита посетили Ярославль и Ростов.

21 мая весь день сияло солнце. Жители Ярославля протянулись по всему пути от пристани до Успенского собора и с криками «ура!» встретили императора. Ликовал весь город, люди радовались, что сподобились лицезреть царя-батюшку, что верными оказались разговоры, будто он богобоязнен, скромен и не сребролюбив. И совсем весело было оттого, что дал ему наконец Бог наследника — значит, за будущее можно не беспокоиться.

В Успенском соборе архиепископ Ярославский и Ростовский Тихон обратился к всероссийскому императору с приветственным словом:

— Благочестивый государь. Не смолкли еще радостные пасхальные песни и «празднует вся тварь восстание Христово», а у нас «приспе день нарочитаго светлаго торжества», и град Ярославль радуется и ликует: Се грядет в онь Царь Праведный, — кроткий и спасающий (Зах. 9, 9), грядет в знаменательные дни, когда вся Россия празднует трехсотлетие воцарения Дома Романовых.

Триста лет тому назад Промысел Божий судил граду Ярославлю иметь важное благодетельное значение в судьбах нашего отечества. В Смутное время здесь окончательно сформировалось и отсюда двинулось для освобождения Москвы от поляков знаменитое ополчение Минина и Пожарского. В Ярославле действовало тогдашнее временное правительство. Сюда же направился из Костромы и царь Михаил Федорович, по избрании своем на царство, и пробыл здесь в древней обители боголепного Преображения Господня двадцать шесть дней. Отсюда были отправлены его первые царские грамоты и отдавались им первые распоряжения по государственным делам. Здесь в тиши настоятельских келий зарождались в душе юного царя планы и думы о счастии и благоденствии русского народа и в благодатной атмосфере монастырского строя полагалось начало благоплодному союзу Церкви Православной и царей из Дома Романовых.