Она моя… - Иман Кальби

Он улыбнулся.

– Ну да. Я голоден. Только у меня иное чувство голода… – мужчина внимательно смотрел на нее, вмиг став серьезным.

– Васель, – громко выдохнула Влада. – Все это так…

– Как?

Влада решила не размусоливать двусмысленность их непонятного общения.

– Вернемся к интервью, – она перевела тему, как ни в чем ни бывало, –  расскажи мне о себе.

– А как же статья из Аманипедии? – сострил он.

Она ответила улыбкой, но в тот же момент снова стала серьезной.

– Действительно, Васель. Кто ты? Расскажи свою версию.

– Задавай любые вопросы. Я тебе расскажу…И покажу, если захочешь…

– Ну, откуда, например, это ты так хорошо научился говорить на русском? – девушка была уже давно шокирована тем, как мастерски он владеет языком. Если бы не произношение, можно было подумать, что он всю жизнь прожил в России.

– Я учился в Москве пять лет. Реально учился, а не занимался фигней, как многие другие иностранные студенты. И у меня были хорошие учителя. Их было очень много, – сказал он, многозначительно ей подмигнув.

– Русские девочки? – с вызовом продолжала свой расспрос Влада. Конечно, она понимала, о ком это он.

– Ну да, знаешь, у арабских студентов есть такое правило –  приехал учиться – не ходи на пары, а найди себе русскую подругу –  и через месяц ты будешь говорить по – русски.

– Но ты же говорил, что учился? – не унималась Влада.

– Ну поэтому я это я, – отпив из бокала вино, с улыбкой парировал Васель, –  я и учился, и трахался. И везде меня сопровождал русский язык, – он самодовольно усмехнулся.

– Да уж, так и напишу, – скривив губы с сарказмом, ответила Влада.

– Но однажды я вообще совместил и то, и другое, –  продолжал свой рассказ Васель, намазывая на лепешку хуммус.

– То есть?

– Ну, я стал спать со своим репетитором по русскому.

– Фууу, не думала, что ты испорчен и непривередлив настолько, – наигранно повела носом девушка.

Он усмехнулся.

– Ей было под сорок. Красивая, дородная блондинка с толстой косой до пояса. Добрая и нежная. Кандидат филологических наук, кстати. Ее муж погиб где – то на Кавказе. Был майором. Она страдала. Потом появился я. Позвонили в деканат из сирийского посольства и попросили хорошего преподавателя для частных уроков. Рекомендовали ее. Однажды мы занимались с ней… – он посмотрел на Владу, деланно подняв бровь –  грамматикой. Она сидела рядом, и я положил руку ей на колено… – он задумался, вспоминая – она была очень горячей. Вернее нет, она была просто голодной. А я молодой и тоже голодный. Все время голодный. И так начались наши отношения.

– Сколько ты с ней пробыл? – спросила Влада с неподдельным интересом.

– Около полугода. Потом понял, что она стала воспринимать меня серьезно. Даже обожествлять. Я был для нее и секс – машиной, и сыночком… А я ведь просто с ней спал. Даже страсти там не было. Просто хотелось трахать все, что движется. И я трахал. И ее, и однокурсниц, и клубных телок, и даже проституток. Она знала о многом, но делала вид, что не замечает…

– А зачем проституток?

– Попробовать хотел. Что это значит, иметь женщину за бабло, как хочешь…Но потом расхотел. Когда понял, что в сущности это не меняет сути. Хотя нет, вру. Я перестал это делать, когда обрел уверенность и понял, что могу получать желаемое и по – другому.

– Не за деньги?

– Почему? Просто с использованием других форм их вложения, – невозмутимо ответил он.

– Я не совсем поняла. То есть по твоим словам, с тобой все равно спят за деньги? И что же в тебе плохого? Ты ведь и мне это предлагал, Васель. Так в чем секрет? – она говорила издевательским тоном. Наконец, было, на чем его подловить.

– При чем тут деньги? Речь идет о другом, детка. Речь идет о вложении их в правильное русло. Скажем, если бы я был простым босяком в дешевой куртке и драных туфлях, вряд ли бы ты обратила на меня внимание. И если бы я пригласил тебя поесть шаурму где – нибудь на Кусуре. –  тоже. Речь идет о статусе, который всегда притягивает в мужчинах. И дело тут вовсе не во внешности.

– Не думаю, что статус сводится только к деньгам и одежде, – попыталась возразить Влада скептически.

Васель обреченно закатил глаза.

– Это лишь пример, Влада. Пример более правильного вложения денег. Их также можно вкладывать в оплату хороших учителей, которые могут тебя многому научить. Мыслить, например. В оплату книг, которые следует почитать, чтобы иметь широкий кругозор. В оплату поездок, которые позволят тебе узнать мир. В оплату бриллиантов для своей женщины, чтобы сделать ее счастливой и неподражаемой в глазах других. Перестань изображать дурочку. Ты все прекрасно понимаешь. Иначе бы сейчас не сидела вся в брендах…

– А мои двести тысяч? Во что были бы эти вложения?

– В твоем случае это просто подарок, или как я сказал, гонорар за интервью. Вложить ты бы могла их сама. В этом и есть суть моей идеи про ломовую лошадь и умелую наездницу…

Влада промолчала. Она не могла согласиться со всем этим в силу своих излишних романтичности и идеалистичности, но резон в его словах был. Лучше было перевести тему, чтобы продолжать ее в привычной иронично – отстраненной манере. Это давало ей хотя бы немного пространства для защиты от его психологически – тактильного натиска.

– А что же с той красой – русской косой?

– Я ушел от нее. Вернее, исчез. Просто однажды вот взял и не пришел к ней на занятия – она звонила без продыху один день. Помню, что телефон пищал не переставая. Но поняла все быстро. Больше после этого не звонила. Такие бывают понятливыми.

Он задумался, словно вспоминая то время.

– Но я благородно поступил все – таки, даже для того зеленого юнца, которым был. Она мечтала о жизни в Сочи. Уехать далеко на море. Чтобы никаких забот. Через месяц она получила документы на дом и счет в банке – чтобы спокойно себя чувствовать и нахальных студентов, вроде меня, не обучать…Теперь, наверное, там. Я, если честно, больше не интересовался. Вспомнил только сейчас об этом, потому что ты эту тему открыла.

У Влады засосало под ложечкой. Вот так и про нее он скажет через несколько лет какой – нибудь своей новой пассии – «вспомнил только сейчас об этом, потому что ты тему открыла»… Ей хотелось было ляпнуть, что, как говорят, и с его матерью в свое время поступили так же – сунули дом и деньги в другом городе, но побоялась. Это было слишком личное…

– Ну все равно, ты очень хорошо говоришь по – русски. Это просто невероятно. – Она снова вернулась к общей теме.

Васель задумался, устремив свой взгляд куда – то вдаль, словно вспомнив что – то, произнес:

– Когда мы жили на Кипре, моей нянькой была русская из семьи эмигрантов. Очень приятная женщина. Только она была не совсем русской, армянкой, по – моему… Она меня, кстати, научила еще и французскому.