Черная пантера из Шиванипали - Кеннет Андерсон

не было. Через два месяца я написал ему. В ответ патель сообщил, что не располагает новыми сведениями о животном. Это наводило на мысль, что пантера отказалась от привычек людоеда или перебралась через горную гряду Джавади, расположенную менее чем в пятнадцати милях к югу от Елагири. Но если бы последнее предположение было верно и на горах Джавади был убит человек, я узнал бы об этом из газет или правительственных сообщений. Поэтому я начал склоняться к первой версии. Разумеется, мой случайный выстрел мог достичь цели, животное могло уползти куда-нибудь в уединенное место и там умереть. Но это представлялось маловероятным.

Прошло еще девять недель, и от пателя пришла телеграмма: пантера появилась и опять убила человека. Меня просили приехать немедленно, и двумя часами позже я уже садился в попутный поезд.

Около половины девятого вечера я сошел в Джаларпете. Идти в деревню в такое время не имело смысла, и я решил поспать несколько часов в зале ожидания, а на рассвете подняться в горы. План этот оказался неразумным. Сплю я очень чутко, и шум проходящих поездов каждый раз будил меня. Кроме того, нападение москитов и клопов — последние, казалось, кишели в стуле — заставило меня выйти на платформу и пробродить до пяти утра. Когда я начал подъем на Елагири, уже светало, и в четверть восьмого я добрался до деревни.

Мой друг патель встретил меня со своим обычным радушием и немедленно предложил горячий кофе, разбавленный большим количеством молока. Он рассказал, что три дня назад пантера утром убила девушку, которая пошла за водой к ручью у подножия Перайямалаи. Крестьяне из ее деревни вскоре обнаружили останки и забрали их для кремации. Пантера успела только немного объесть труп; возможно, ей помешали люди, отправившиеся на поиски девушки.

На этот раз я решил использовать в качестве живой приманки козла и сидеть над ним в засидке, так как не мог оставаться в Елагири больше четырех дней. Патель предупредил меня, что козел будет стоить около двадцати рупий. В Елагири было мало козлов, да и хозяева, узнав о спросе на них, взвинтили цены. Я вручил пателю деньги, а сам пока отправился к себе на ферму.

В полдень, съев холодный завтрак, захваченный из Бангалура, я вернулся в деревню и обнаружил, что козла еще нет.

После двух часов дня привели черного козла. Он давно вышел из того возраста, когда, будучи предоставлен самому себе, стал бы блеять и тем самым привлек бы пантеру. Кроме того, некоторых пантер черные и белые козлы настораживают. Обычно в качестве приманки лучше всего использовать животное с коричневой шерстью, напоминающее диких животных — естественную добычу пантеры. Однако менять козла было уже поздно.

Меня сопровождали патель и четверо или пятеро крестьян; они несли топоры, веревки и ту же самую чарпаи, которой я пользовался прошлый раз. Менее чем через час мы пришли в деревню, где жила убитая девушка. Там к нам присоединились еще двое крестьян. Место, где было совершено нападение, находилось примерно в трех четвертях мили от деревни, около ручья, протекавшего с запада на восток. Его песчаные берега густо заросли лантаной и колючим кустарником «подожди немного». Пантера атаковала девушку возле неглубокого пруда, вырытого крестьянами для того, чтобы иметь воду в засушливое время года, когда ручей пересыхает. Людоед, очевидно, выследил девушку из-под покрова лантаны.

Все говорило о том, что у этой пантеры совершенно необычные повадки даже для людоеда. Она опять напала на человека при свете дня. Так поступают только тигры, тогда как пантеры-людоеды, от природы трусливые, обычно подкрадываются к своей жертве в темноте. Я был склонен думать, что, когда девушка пришла, животное уже лежало в чаще и не могло побороть искушения отведать пищи, самой шедшей к нему в лапы.

Я встал на колени и тщательно исследовал заросли лантаны и землю около них. Моя догадка подтвердилась: один из кустов служил просторным укрытием для пантеры. Земля под ним была покрыта толстым слоем сухих листьев, не дававшим возможности обнаружить следы, но слабый, однако отчетливый запах дикого животного убедил меня в том, что пантера время от времени пользовалась этим убежищем.

Я обрадовался: если пантера приходила сюда раньше, она придет снова. Кроме того, Перайямалаи находилась примерно в полумиле отсюда, и на ее вершине среди скал и расселин пантера могла иметь постоянное логово. Тогда укрытие в лантане было для нее самым удобным местом, где она подстерегала животных, приходивших на водопой.

После того как я изучил обстановку, меня осенило: надо воссоздать как можно более естественную сцену, то есть привязать козла рядом с прудом так, чтобы казалось, будто он пришел на водопой. Я же должен был опередить пантеру и спрятаться под кустом. Услышав блеяние козла или завидев его с горы, откуда он будет хорошо заметен, она немедленно направится к засаде, где я буду ее поджидать.

Я изложил план моим спутникам. Они его одобрили, только патель считал, что неразумно подвергать себя такой опасности. Я заверил его, что риск невелик: благодаря густым зарослям лантаны пантера могла подойти ко мне только с одной стороны. К тому же ее внимание будет сосредоточено на козле, и вряд ли она заподозрит, что враг подкарауливает ее в ее же собственном убежище.

И вот мы вбили в землю кол, после чего я пролез под куст, укрепил фонарь на стволе ружья и проверил, хорошо ли он работает. Этот фонарь, приобретенный мной недавно, питался от трех батарей и давал сфокусированный луч света. Наконец, я не торопясь выпил чаю из фляги и только после этого велел пателю и крестьянам привязать козла за задние ноги к колу, а самим уходить.

До тех пор козла держали в некотором отдалении, чтобы он не знал, что в кустах прячется человек: иначе вряд ли бы он почувствовал одиночество и стал блеять.

Под лантаной было очень жарко. Задолго до того как зашло солнце, я очутился во мраке. Несколько раз поблеяв, козел затих, и мне оставалось только надеяться, что он снова подаст голос с наступлением темноты. Но меня постигло горькое разочарование: сначала до меня время от времени доносился стук его копыт и шум, который он производил, стараясь освободиться от веревки, но затем все смолкло, по-видимому, проклятое животное заснуло. Я же должен был всю ночь бодрствовать и быть начеку. Как я завидовал козлу!

Меня беспокоили москиты, какие-то насекомые бегали по моему телу. Лесные мыши, которые по величине уступают домашним, шелестели в сухой