Камера, мотор... Поцелуй! - Никки Логан

Дэн закрыл глаза и потер пальцем переносицу.

— Зрители любят такое, разве нет? Пусть начнут думать…

— Мы не мыльную оперу снимаем, Билл.

В трубке стало тихо.

— Это не переговоры, Дэн, — ледяным тоном ответил Курц. — Я хочу видеть сексуальное притяжение, видеть, как между ними будут пробегать искры пробуждающейся страсти. Ты ведь не боишься экспериментировать? Поэтому не понимаю, в чем проблема. Докажи, что мы не ошиблись в выборе ведущей.

Как будто это не они предложили ему попробовать Аву на эту роль.

Впрочем, сейчас Дэн все равно ничего не сможет сделать. Чем больше он будет сопротивляться, выдвигая новые доводы, тем сильнее Курц станет настаивать. Если он не предпримет стратегическое отступление, это будет означать схватку со своим боссом, которого он к тому же не очень жаловал. Если бы рисковал только он сам, еще можно было бы принять вызов, но, когда от его решений зависит работа сорока человек, а точнее, сорока одного, включая Аву, Дэн просто не мог себе позволить подобной роскоши.

Ава и Мэддокс. Его бросило сначала в жар, потом в холод.

— Посмотрим, что можно сделать, Билл. Не стоит форсировать события. Вряд ли зрители, которые смотрят нашу программу, ожидают услышать в конце звон свадебных колоколов.

— Мне это и в голову не приходило. Я целиком полагаюсь на твое профессиональное чутье. Тем более, что знаю, как важна для тебя работа у нас, — последовал немедленный, фальшивый ответ, после чего Курц бросил трубку, а Дэн уставился в пространство невидящим взглядом.

Курц отлично знал, как Дэн ценил эту работу, как, не жалея себя, работал последние шесть лет, прежде чем ему удалось стать продюсером. Еще немного усилий и он бы стал самым молодым исполнительным директором, который когда-либо был на австралийском телевидении. Да, Курц знал его больное место, знал, как можно им манипулировать.

«Значит, добавить немного секса».

Дэн устало потер виски. Если ему не нравится эта идея, то что уж говорить об Аве? Возможно, он первым услышит, куда он и компания могут засунуть эти «искры пробуждающейся страсти». Все еще пребывая в задумчивости, он медленно снял пиджак со спинки кресла и надел. Почему-то это движение напомнило ему о предыдущем дне, когда он протянул Аве свою рубашку и она накинула ее на плечи… Затем его мысли вернулись к сегодняшнему дню, когда она стояла рядом и от ее тела исходило такое желанное тепло.

Его тело тоже помнило об этом.

Дэн вздохнул. Он видел то же самое, что и Курц. Между Мэддоксом и Авой было что-то неосязаемое, но очевидное, хотя оно и не поддавалось описанию. В их общении присутствовала та легкость, которая отсутствовала у нее в общении с ним, Дэном. И теперь ему лишь предстояло придать этой легкости сексуальный оттенок. Он вынужден был это сделать, ведь речь шла о его карьере.

Его ум заработал в нужном направлении. Он мог бы увеличить число сцен, в которых они будут появляться вместе. Но делать это постепенно, чтобы у зрителей создавалось впечатление естественного хода событий.

Это был выход. Тогда ему ничего не придется объяснять Аве. А уж если удастся сделать то, что задумано, то он убьет сразу двух зайцев: его работе не будет ничего угрожать, да и Ава не выльет на него поток ругательств.

— Ты уверена, что собрала все? — улыбнулся Дэн, сидя напротив Авы за столом.

Ава сложила салфетку и положила ее на чистую тарелку, не испытывая никакого смущения. Она собрала с нее весь соус, который заела хрустящим хлебом. Откровенно говоря, она вылизала почти все под взглядом Дэна, который наблюдал за ней с изумлением. «Видимо, он давно не видел женщин, которые отличаются здоровым аппетитом».

— Я выросла в окружении мужчин, — напомнила ему Ава. — Стоило мне что-нибудь не доесть, как это тут же исчезало с моей тарелки.

Дэн рассмеялся.

— Помню, помню, так как я при этом не только присутствовал, но и принимал непосредственное участие. Вижу, тебе действительно понравилось. Значит, я не зря привел тебя сюда.

— Да. И ты был прав, кухня здесь действительно великолепная. — Ава довольно вздохнула и положила руку себе на живот. — По счастью, шагать отсюда до твоего дома прилично, значит, существует вероятность, что к завтрашнему дню мне удастся сбросить хотя бы часть калорий. Ну что, пора трогаться? Не люблю опаздывать на работу.

Дэн встал и подошел к ней. Он явно пребывал в куда более приподнятом настроении, чем когда садился за стол, чему Ава только порадовалась, так как не чувствовала в себе сил выдержать очередную дозу хмурого Дэна. Что бы ни занимало его ум до того, как они покинули офис, он, должно быть, нашел выход из неприятной ситуации, или все разрешилось само собой.

Дэн протянул свою кредитную карту симпатичной официантке, которая весь вечер безуспешно пыталась привлечь к себе его внимание.

— Вовсе не обязательно, — запротестовала Ава, перехватывая его руку.

«У нас ведь не свидание». Она резко отдернула руку.

— Это не мои деньги, Ава. Это средства компании. Самое меньшее, что можно для тебя сделать.

В этом Дэн несомненно, был прав. Ава со смехом согласилась, чтобы «Аусван» оплатила ее ужин. Через несколько минут они уже шагали по улице, ведущей к дому Дэна. И к ее временному дому тоже. Ава рискнула кинуть на него взгляд из-под ресниц. За ужином Дэн был само обаяние, но явно думал о чем-то еще. Несколько раз она ловила на себе его странный взгляд, словно он хотел спросить ее о чем-то, но, когда он, моргнув, поднимал свои неправдоподобно длинные ресницы, того непонятного выражения в его глазах уже не было, и они продолжали говорить о прошлом, о Стиве, об отце. Они вспомнили даже ее мать, о которой Дэн горевал ничуть не меньше, чем она сама. Ведь она любила его не меньше, чем собственных детей.

Переходя через улицу, Дэн взял ее за локоть, и они направились вдоль гавани, над которой блестели тысячи огней.

— В то время я жил только ради пятниц, если хочешь знать, — сказал он, глядя на воду.

Ава слегка покачала головой:

— Откуда? Я знала лишь, что в пятницу ты появишься у нас в доме как штык.

— Ужин у Ланге был самым счастливым событием в моей жизни за неделю. Все было так естественно. Я даже начал чувствовать себя твоим старшим братом. И очень часто жалел, что на неделе только одна пятница.

Ава покраснела. Она вспомнила, что сначала относилась к нему настороженно, потом как к другу, потом как к брату, а после стала воспринимать его как юношу. Затем, когда эти ужины стали повторяться все чаще, они превратились для нее в настоящую пытку, по мере того, как росло ее томление.

Дэн поддел мыском маленький камешек.

— Я скучал по тем ужинам, когда уехал.

«Только по тем ужинам», — напомнила Ава своему неровно бьющемуся сердцу. Не по ней. Не надо слышать в его словах то, чего нет.