Пока цветет лотос - Наталья Андреева
Шрифт:
Интервал:
Увидев оружие, женщина принимается визжать:
— Помогите! Убивают!
Кричит она громко, но, видимо, мой муж ничего не слышит из-за шума льющейся воды. На отчаянный женский крик Андрей не реагирует.
— Я его жена, — говорю я, чувствуя, как голос сел от волнения.
— Жена? Господи! Я что-то такое подозревала! Погодите, я оденусь.
Она торопливо начинает одеваться. Натягивает трусы и лифчик, потом джинсы и футболку. Руки у нее слегка дрожат. Но, видимо, муж прав: я действительно дура. Я дала ей время собраться с мыслями. Потому что, одевшись, она кидается к окну, и принимается орать на всю улицу:
— Помогите! Меня убивают! Эдик!
Я кидаюсь к ней:
— Замолчите!
Она хватается за мою руку, ту, в которой пистолет. Я вдруг вспоминаю уроки самообороны. Ну уж нет! Ей со мной не справиться, как бы она ни старалась! Она отчаянно визжит и даже пытается меня укусить. Я, конечно, йог и знаю, куда бить, но я мелкая. Вот так и понимаешь преимущества роста и массы в ближнем бою! Мы пыхтим, сопим, это не драка, а какая-то возня.
Выстрел раздается неожиданно. Я совсем забыла, что у меня в руке пистолет! Кажется, в пылу борьбы я нажала на курок! Людмила оседает на пол с удивленным лицом, а мои пальцы невольно разжимаются. Пистолет с грохотом падает на пол. Я в ужасе. Освободившимися от оружия руками пытаюсь удержать Людмилу, но она валится на пол. На руках у меня кровь.
— Ты меня убила, — удивленно говорит Людмила и вдруг хрипит. На губах кровавая пена. Все. Я тупо стою у тела мертвой женщины, опустив руки. Мне кажется, что прошла вечность, а не какие-то секунды с того момента, как я нажала на курок.
— Что случилось?! — В комнату вбегает Вадим.
— Где мой муж?
— Не знаю. Был в душе. Стеша, что ты наделала!
От волнения он зовет меня Стешей и без всякого отчества. Какое уж тут отчество! Вадим бросается к Людмиле, а я все также тупо смотрю, как он пытается реанимировать труп. Потом невольно отворачиваюсь к двери. Где же Андрей? В минуту опасности я невольно взываю к мужу:
— Андрей!
И кидаюсь в ванную комнату. Там никого нет. Я бегу на первый этаж, но там тоже никого. Распахиваю дверь на улицу. Машины мужа во дворе нет. Уехал?! Бросил меня?!
Я возвращаюсь в дом и неверными шагами поднимаюсь на второй этаж. У меня еще есть тайная надежда: а вдруг? В спальне живая Людмила, черт с ней, пусть она спала с моим мужем, лишь бы была жива! Я ей все прощу, лишь бы она дышала!
Но в спальне все то же: пол залит кровью, а на полу, в темной луже лежит женский труп.
— Умерла, — севшим от волнения голосом говорит Вадим. — Стеша, подними пистолет, надо его куда-то деть.
Я послушно поднимаю с пола оружие. Из дула пахнет порохом, мне кажется, пистолет еще теплый. Господи, что я наделала?! Трясущимися руками я поднимаю с пола и сумочку, которую в разгар драки с Людмилой выронила из рук.
— Вадим, я не хотела!
— Понятно, не хотела, — он поднимается с колен.
— Представляешь: Андрей уехал!
— Ему не хочется встречаться сейчас с полицией, — хмуро говорит Вадим.
— Почему?
— Есть причина. Я тебе потом скажу. С темным прошлым Воронцова в убийстве вполне могут обвинить его. Он прекрасно это знает. Вот и сбежал.
— С каким еще прошлым?
— Стеша, давай не сейчас. Надо сматываться.
Я запихиваю пистолет обратно в сумочку. Черт меня дернул стянуть его из сейфа!
— Все, уходим, — Вадим за руку тянет меня к двери.
— А как же она? — Я киваю на лежащую в темной луже женщину.
— Чем ты ей поможешь? — сердится он.
— Она точно умерла? — Я все еще пытаюсь цепляться за соломинку.
— Да.
— Откуда ты знаешь?
— Я раньше в милиции работал.
Понятно: насмотрелся.
— Тогда надо стереть отпечатки!
— Отпечатки?
— Ну да.
— Что ж… — он протягивает мне носовой платок: — Стирай.
Я усиленно принимаюсь тереть дверную ручку. Вадим смотрит на меня с грустью:
— Стеша, а ты до нее дотрагивалась?
— Нет.
— Идем отсюда. И не смотри плохие детективы.
Он тянет меня к двери.
— Тебя кто-нибудь видел? — спрашивает Вадим, когда мы выходим на крыльцо.
— Да. Женщина с собакой. Я с ней даже разговаривала. Не с собакой, с ее хозяйкой.
— Плохо. А вот для убийцы ты держишься неплохо, — неожиданно усмехается он.
— Я еще просто не поняла, что сделала.
— Ты ее убила, Стешенька. Любовницу Воронцова. Это плохо. Да что там! Хуже некуда! Преднамеренное убийство, ведь ты пришла в дом с оружием. Десятка, даже учитывая смягчающие обстоятельства. Это я тебе как бывший мент говорю. Нам надо бы отсюда выйти незаметно, — озабоченно говорит Вадим. — Не на главную улицу… Черт? Ты слышишь?
Он хватает меня за руку и притягивает к себе. Я слышу, как гулко бьется его сердце. Нет, это в калитку кто-то барабанит и женским голосом кричит:
— Людмила! Что там у вас случилось?! Где Эдик?
— Кто такой Эдик? — еле слышно спрашиваю я у Вадима. — Она его тоже звала.
— Охранник. Нам повезло, что его не было.
— А где он?
— У подружки. Хозяева баиньки легли, и цепной пес решил, что может наведаться к своей сучке, — неожиданно грубо говорит Вадим.
— Людмила! — продолжает надрываться женщина за забором.
— Да все у них в порядке, — говорит ей грубый мужской голос.
— Нет, она кричала!
— Трахалась, вот и кричала.
— Сережа, она кричала «Убивают!» — Голос у Людмилиной соседки взволнованный. — Давай все-таки посмотрим?
— А давай Эдику позвоним.
Пока они вызванивают охранника, Вадим тащит меня к забору.
— Надо влезть, — говорит он и толкает меня в спину.
— Я не могу, — ноги у меня ватные. До меня начинает доходить весь ужас содеянного мною.
— Стеша, надо. Ты же сильная. Ну! Давай!
С помощью Вадима я кое-как влезаю на забор. Потом шлепаюсь в траву по ту сторону. Вадим приземляется рядом. Слава богу, за забором трава, а не строительный мусор или какой-нибудь садовый инвентарь. Не хватало еще на грабли наступить!
— Где мы? — шепчу я.
— На соседнем участке.
— И что теперь?
— Соседи барабанят в калитку Людмилы. Поэтому мы можем выйти на улицу через их собственную калитку. За деревьями нас не будет видно. К тому же уже темно.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!