Грешница в шелках - Мэдлин Хантер

- Как я уже говорил, этот дом следует продать, чтобы заплатить ее долги, - объяснил мистер Маплтон. - Полагаю, что дом и вся его обстановка вполне удовлетворят большинство кредиторов. Карета тоже должна уйти с молотка, но я рассчитываю, что вам останется кабриолет, а также гнедая кобыла.

- А дом на Уэллс-стрит? - Селия ужасно боялась, что окончательные подсчеты долгов укажут на необходимость продать и его.

- Пока, похоже, он уцелеет. Но если возникнут новые долги, то тогда… - Мистер Маплтон утер лоб носовым платком и со вздохом проговорил: - Боюсь, что ваше наследство окажется очень незначительным. Но я хочу, чтобы вы знали: я советовал Алессандре уменьшить ее расточительность. И не раз советовал.

- Пожалуйста, не чувствуйте себя виноватым в ситуации, которую не вы создавали, - сказала девушка. - И вам не следует думать, что моя мать пренебрегала вашими советами. Все дело в том, что ее… профессия требовала немалых расходов. Безукоризненный внешний вид для такой женщины, как моя мать, - почти то же самое, что внешность для герцогини.

Селия уже осмотрела дорогие шелковые портьеры и мебель в гостиной. Изысканное сочетание бледно-голубого и кремового в убранстве комнаты, а также все вещицы на столах и комодах свидетельствовали о прекрасном вкусе хозяйки, и было ясно, что все джентльмены, посещавшие это жилище, чувствовали себя тут как дома.

Селия сразу же заметила, что здесь почти ничего не изменилось после того, как она покинула этот дом пять лет назад. Конечно, они с Алессандрой иногда встречались в период их отчуждения, но здесь - никогда. Нога Селии не ступала в этот дом, пока она не пришла сюда в последние дни жизни матери.

- А этот дом… Он уже в руках агента по продаже недвижимости? - спросила девушка.

Мистер Маплтон покачал головой:

- Пока еще нет. Я намеревался заняться этим после того, как сообщу вам обо всех деталях. Я вернусь сюда завтра, чтобы произвести полную опись. И постараюсь сделать так, чтобы все было продано по максимальной цене.

Селия остановилась возле столика красного дерева, на котором стояла китайская ваза. Ваза находилась на том же самом месте… Тогда Энтони сказал ей, что она неправильно истолковала его намерения.

Она- то думала, что он имел в виду брак, когда говорил о том, что они всегда будут вместе. Она надеялась; что он спасет ее. Какой же она была дурой!…

Впрочем, нет, не дурой. Просто она была молодой и влюбленной. Но не дурой. Как ни странно, она была слишком уж наивной, несмотря на уроки своей матери. Хотя нет, вовсе не странно. Ведь при всем желании невозможно передать свой опыт другому человеку - каждый учится на своих собственных ошибках.

Закрыв глаза, Селия ждала, когда вернется ужасное ощущение скорби и отчаяния, которое она испытала в тот день. Но оно не вернулось. А если и вернулось, то всего лишь как слабое эхо, не более того. Она давно уже излечилась от тех своих чувств и переживаний. За те пять лет, которые Селия провела в доме Дафны близ Камберуорта, она успела повзрослеть.

И теперь она уже не осуждала Энтони. Ведь само собой разумеется, что состоятельный человек из хорошей семьи никогда не женится на дочери Алессандры Нортроп. На сей счет в обществе существовали определенные правила, и теперь Селия не только знала эти правила, но и принимала их.

Отбросив тягостные воспоминания, она заявила:

- Поскольку дом еще не выставлен на продажу, я хотела бы просмотреть личные вещи моей матери более тщательно, чем вчера. Поверьте, мистер Маплтон, я не вынесу отсюда ничего ценного. Но если обнаружу… например, письма, то возьму их с собой. Это разрешено?

- Если вы даете слово, что не растащите всю недвижимость, то это вполне приемлемо. - Маплтон улыбнулся своей шутке и добавил: - Знаете, я до сих пор не нашел бухгалтерской книги, хотя и просмотрел все бумаги в библиотеке. Если вы где-нибудь наткнетесь на нее, пожалуйста, положите ее на видное место.

- Да, конечно, - кивнула Селия. Тихо вздохнув, она спросила: - А вам что, необходимо оставаться здесь, со мной? Я предпочла бы попрощаться с этим домом одна. Похороны были такими странными… А здесь, в этом доме, мама прожила почти всю свою жизнь. У меня такое чувство, что именно тут витает ее дух.

Мистер Маплтон смотрел на девушку так, что казалось, он вот-вот расплачется.

- Да, я вас прекрасно понимаю, - сказал он наконец. - Я понимаю, что не должен мешать вашему прощанию с матерью. Ваша матушка, мисс Пеннифолд, была удивительной женщиной. Удивительной и блистательной. Правда, я не присутствовал на похоронах, поэтому не мог проводить ее в последний путь, но поверьте, это совсем не умаляет того уважения, которое я к ней испытывал.

- Я понимаю причину вашего отсутствия, мистер Маплтон, и нисколько на вас не обижаюсь. Более того, я уверена, что и моя мать вас поняла бы. Благодарю вас, сэр, за ваши теплые душевные слова.

Мистер Маплтон тут же удалился. А Селия, как только услышала, что дверь за поверенным закрылась, тотчас поднялась в спальню матери, где все ей было хорошо знакомо, даже запахи. Здесь, в этой комнате, она когда-то проводила долгие часы, внимательно слушая Алессандру, делившуюся с ней тайнами своего ремесла. Матушка обычно возлежала на шелковом шезлонге, когда рассказывала ей о том, как следует вести себя, чтобы понравиться мужчине. От матери Селия узнала, как надо одеваться, как занимать гостей, как чувственно прикасаться к мужчине и как дать ему понять, что он сейчас не самый желанный гость, - часто возникала и такая необходимость.

И здесь же, в этой самой комнате, мама лежала, когда ее подкосила болезнь. В те дни разговоров у них было немного, но даже тогда мама сумела преподать ей несколько уроков, а также высказала надежду, что дочь займет ее место. Она потчевала Селию историями о славе, триумфальных победах и красивой жизни куртизанки. И Алессандра вырвала у дочери обещание, что та серьезно все обдумает и больше не станет поступать так, как поступила совсем еще юной девушкой, когда отвергла прекрасную возможность возвыситься, занять весьма завидное место в лондонском обществе.

Селия еще раз проверила ящики небольшого письменного стола. Содержимое не представляло никакой ценности, но царивший здесь порядок еще вчера насторожил ее, когда они с мистером Маплтоном поспешно осматривали стол в поисках счетов.

У Алессандры никогда не было привычки так аккуратно складывать письма и прочие бумаги. Во всех ее сундучках и комодах, за которыми не следила горничная, обычно царил полнейший беспорядок.

Затолкав письма в свой ридикюль, Селия покинула спальню и отправилась в гардеробную, где тотчас же открыла шкафы. Великолепные туалеты Алессандры от самых модных портних сверкали словно чудесные цветы в солнечный день. И теперь эти наряды, как и все остальные ценности, будут проданы на аукционе.

На туалетном столике - все тот же порядок, совершенно нехарактерный для матери. И ящики этого столика также находились в образцовом порядке. Осмотрев драгоценности матери, Селия подумала о своем отце, которого не знала. Интересно, дарил ли он Алессандре что-нибудь? Ни в одном из ящичков не было ответа на этот вопрос.