Александр Маккуин. Кровь под кожей - Эндрю Норман Уилсон

Осенью 1980 года Ли перешел из школы на Карпентер-Роуд в «Рокби-скул», среднюю школу для мальчиков в районе Стратфорд-Хай-стрит. В первый день учебы Ли в форме (черные брюки, черный блейзер, белая рубашка) зашел за своим другом Джейсоном Микином, который также жил на Карпентер-Роуд. Потом они вдвоем зашли за своими одноклассниками Питером Боузом и Расселом Аткинсом и все вместе отправились в школу. По пути мальчики смеялись и шутили, но напускная веселость прикрывала тревогу: им предстояло пойти в новую большую школу для мальчиков, обладавшую не самой лучшей репутацией. Как только они вошли в здание, им велели идти в главный зал, где новичков выстроили в алфавитном порядке «и сделали строгое предупреждение».[109] Мальчиков распределяли по классам по «системе Рокби», от названия школы. Самые хорошие ученики попадали в класс «Р», далее шли те, кто учился в «О» и так далее, до «И». В первый год Ли попал в класс «К», но во второй год спустился в «Б».

С самого начала учеба не слишком интересовала Маккуина, и в конце первой четверти директор написал родителям: «Я совершенно уверен, что, если Ли наладит отношения с «Рокби», он не только почувствует себя лучше, улучшится и его работа. Однако без желания с его стороны он будет все более несчастен».[110] По прилежанию он получил «плохо» – в первой четверти пропустил шесть дней занятий. Кроме того, его сочли болтливым; учителя жаловались, что на уроках он отвлекает других учеников. Классный руководитель считал, что мальчику «трудно справляться в большой общеобразовательной школе».[111] По английскому он набрал 58 %, с тройкой по прилежанию, на экзамене по географии получил 38 % с замечанием от учителя, который призывал его успокоиться и «начать вести себя как положено ученику общеобразовательной школы, а не дурачиться все время». По математике он набрал всего 23 % с замечанием, что он «плохо ведет себя в классе». 15 декабря 1980 года отец Маккуина Роналд, прочитав табель, написал классному руководителю Ли: «Ли всегда больше интересовался другими, чем собственной работой. Я провел с ним беседу и надеюсь, что он ко мне прислушается. Кроме того, он выходит из дома в школу в 8:30, но говорит, что опаздывает, потому что ждет друга, что чрезвычайно раздражает меня. Во всем остальном я уверен, что школу он любит и постепенно успокоится, когда повзрослеет».[112]

Следующий сохранившийся табель, который Ли принес домой родителям в марте 1982 года, показывает некоторый прогресс. По математике он набрал 49 % и получил «хорошо» за прилежание. Учитель английского языка и литературы поставил ему по результатам экзамена 54 % и «очень хорошо» за прилежание, по истории он стал восьмым в классе, получив 63 % и «отлично» за прилежание. Однако некоторые учителя отмечали проблемы в его поведении во время уроков. По мнению учителя французского, Ли нуждается в «постоянном понукании, чтобы он не отвлекался во время урока. Он часто витает в облаках и любит поболтать». Преподаватель религиоведения написал, что Ли «учится очень неровно. Иногда он внимателен и активен, а иногда почти ничего не делает». Завуч в конце табеля также назвал достижения Ли «неровными – у него есть способности, но он, похоже, сам решает, когда их применять».[113]

Однако был один предмет, который с самого начала захватил его воображение: искусство. На экзамене за первый год он набрал по нему 73 %, получив «хорошо» по прилежанию. Учитель написал: «В этой четверти Ли хорошо потрудился». Спустя полтора года учитель поставил ему «отлично». «Превосходно, – написал он. – У Ли художественные способности, и он всегда усердно трудится».[114] С двенадцати лет Ли начал читать книги о моде. «Я читал биографии дизайнеров, – сказал он позже. – Узнал, что Джорджо Армани работал оформителем витрин, Унгаро – портным… Я рано решил связать свое будущее с миром моды. Я понятия не имел, на какую высоту поднимусь, но всегда знал, что чего-то добьюсь».[115]

Друзья заметили любовь Ли к рисованию. «Он все время что-то черкал, делал наброски, – вспоминает Джейсон Микин. – Я не думал, что он прославится, но помню, как он всегда рисовал платья».[116] По словам Питера Боуза, в школе Ли постоянно таскал с собой блокнот или альбом. Вместо того чтобы слушать учителя или делать классную работу, Ли доставал альбом, коробку карандашей и рисовал. «Там было полно ненормальных, – сказал позже Маккуин о «Рокби». – Ничему я там не научился, а на занятиях рисовал платья».[117] Однажды Ли показал Питеру свои наброски, зарисовки женской фигуры. «Он рисовал одежду, людей, фигуры, умел рисовать женщин, но никогда не изображал непристойностей, – вспоминает Питер. – Он жил в мире искусства, и его творчество всегда было превосходным».[118]

Проведя утро в школе, Ли и его друзья шли в ближайшую закусочную, где продавали пироги и картофельное пюре – в то время кусок пирога и пюре можно было купить за десять пенсов. Кроме того, мальчики питались «хлебом с вареньем, шоколадом и картошкой фри».[119]

Вне школы Ли любил наблюдать за птицами, кружившими над местными высотками; он вступил в Общество юных орнитологов. Он сравнивал себя с героем «Кеса», фильма 1969 года о дружбе мальчика с пустельгой.[120] В одном интервью он рассказал, что завидовал птицам, потому что они свободны. Свободны от чего? «От насилия… психического, физического», – ответил он, но в подробности вдаваться не стал.[121] Кроме того, он любил играть с домашним любимцем, черным чау-чау, которого официально звали Черным Магом Чен-Ли, а неофициально Шейном. По словам Джойс, пес был «кротким, как ягненок».[122] В 1983 году Шейн умер, прожив пятнадцать лет. Ли был безутешен, но вскоре полюбил собаку, которую взяли взамен Шейна, рыжего чау-чау Бена с синим языком. По словам Питера Боуза, Ли внес свой вклад в покупку собаки; деньги он зарабатывал после школы, собирая стаканы в пабе «Отражения», который находился недалеко от школы. Однажды Ли и его школьный друг Рассел Аткинс после уроков проходили мимо паба; бармен спросил, не хотят ли они немного заработать. Мальчики тут же согласились работать в обеденное время и утром по субботам и воскресеньям. Плата, 30 фунтов в неделю, показалась им огромной. Кроме того, им очень понравилось внутреннее оформление – все стены были завешены огромными зеркалами, откуда и название паба – и блестящая барная стойка. «Не скажу, что там собирались одни преступники, но нравы там были суровыми», – вспоминает Рассел. Через несколько месяцев управляющий Кенни предложил мальчикам подрабатывать и по ночам – собирать со столов стаканы. Рассел отказался, а Ли согласился. По словам Рассела, «там случались драки, но тогда дрались повсюду». Мальчики работали в пабе до тех пор, пока «Отражения» не закрыли – тогда им исполнилось шестнадцать лет. «Однажды мы пришли туда за зарплатой, но полицейские нас не пустили, – сказал Рассел. – Что-то случилось, точно не знаю что, но нам запретили заходить внутрь».[123]