Лола Роза - Жаклин Уилсон

Туристы так и согнулись от хохота. Я тоже засмеялась, но меня все еще трясло. До чего же они противные, эти акулы! Я не могла заставить себя подойти к стеклу, хотя знала, что им сквозь него не проплыть. Мне хотелось поскорее перейти в следующий зал, но Кенни приклеился к стеклу, как будто ладошки и нос у него превратились в липучки. Когда мама попыталась его оторвать, он захныкал.

— Дети, вы меня с ума сведете! — сказала мама. — Лола Роза, иди в следующий зал. Мы тебя догоним, когда его высочество налюбуется на своих акул.

И я побежала по коридору, за угол и вверх по наклонному полу. Тут я остановилась. Я оказалась над бассейном с акулами. Уйти было некуда. Вот они, плывут прямо на меня.

Я испугалась, что сейчас снова не выдержу и закричу, и бросилась бежать по темным коридорам и слабо освещенным залам с мерцающими стеклами. Я промчалась сквозь весь аквариум до сувенирного магазинчика у выхода. При виде ярко-голубых игрушечных акул мне снова стало не по себе.

Я сидела в углу целую вечность. Мне казалось, что мама и Кенни никогда уже не придут. Наконец они появились, держась за руки. Кендэл весь сиял, щеки у него горели.

— Лола Роза, куда ты запропастилась? — сказала мама.

— Какая ты дура, Джейни, то есть Лола Роза! Там пришел дядя и рассказал мне все про акул. Самую большую-пребольшую зовут Джордж. Он все делает лучше всех. Джордж видит в десять раз лучше меня, а нюх у него в сто раз лучше.

— Да, они могут в океане учуять каплю крови за много миль. — Мама оскалила зубы, изображая акулу.

— Мам, перестань.

— Ты что, правда боишься, трусиха? Эти акулы в аквариуме не едят людей. Их кормят чем-то вроде рыбной паэльи, с осьминогами, кальмарами и всякое такое. Мы туда вернемся и посмотрим, как их кормят, да, Кендэл?

— Ага! Я хочу покормить Джорджа.

— Ну, тебе, милый, наверное, все же не разрешат его кормить. Но мы посмотрим, как дядя это делает. Зря ты не осталась, Лола Роза, было ужасно интересно! — Мама посмотрела на меня и подошла совсем близко: — Джейни, что ты дергаешься? Что с тобой? Ты же всегда была разумной девочкой!

— Я и есть разумная. Разумным людям акулы противны, потому что они уродливые и могут разорвать человека на куски. Иди с Кендэлом обратно, если хочешь, а моей ноги там больше не будет. Ни за что!

Я вышла из магазина, встала у парапета и стала смотреть на реку. Я прекрасно знала, что в Темзе нет никаких акул, и все же мне казалось, что вот-вот над водой промелькнет смертоносный спинной плавник.

Когда мама с Кендэлом наконец вышли, Кендэл прижимал к груди большую ярко-голубую игрушечную акулу.

— Смотри, у меня теперь свой Джордж! — закричал он, бросаясь ко мне. — Фас! — Он раскрутил Джорджа за хвост и ткнул мне в лицо.

Больно не было. Я понимала, что Джордж — мягкая игрушка и зубы у него войлочные, и все же я закричала.

— Джейни, да прекратишь ты, наконец! Ты просто изображаешь трусиху, чтоб на тебя побольше обращали внимание! — прикрикнула мама.

Мне стало так обидно, что я надулась и не разговаривала с ними обоими все время, что мы шли по мосту и пересекали Ковент-Гарден. Но тут мама остановилась перед шикарной французской кофейней.

— Будем прожигать жизнь, — сказала она и решительно двинулась внутрь.

Мне пришлось нарушить молчание, чтобы сказать, какое я хочу пирожное. Выбирала я очень долго, потому что все они были необыкновенно красивые и соблазнительные. Наконец я остановилась на пирожном со взбитыми сливками и клубникой, украшенном сверху завитком шоколадного мороженого. Мама взяла изящный миндальный круассан. Кендэл выбрал безе с ванильным кремом, но лизал его без особой охоты и половину не доел. Я сделала это за него. А еще я получила чашку горячего шоколада, как из сказки, густого-прегустого и с горкой сливок сверху. Мама рассмеялась, глядя на меня:

— Ну что, Лола Роза, развеселилась?

— Еще бы! — ответила я.

Потом мы перешли к серьезным покупкам. Мы зашли в шикарный магазин детской одежды и нашли там обалденную черную кожаную куртку, которая сидела на Кендэле как влитая. Он был в ней до того хорош, что даже продавщица захлопала в ладоши и сказала "лапонька!". Куртка стоила кучу денег.

— Но у меня и есть куча денег, — сказала мама, выгребая пригоршнями свои пятерки, как скопившуюся мелочь.

Куртки для девочек мы тоже посмотрели. Джинсовая курточка на меху там была, и у меня уже радостно забилось сердце. Но когда я ее примерила, оказалось, что она мне мала. Я насилу всунула руки в рукава, а спереди она не сходилась.

— Я слишком толстая, — сказала я, чувствуя себя отчаянно несчастной.

— Не будь дурой! Ты просто выросла — понятно, что детские одежки тебе уже не годятся. Мы найдем тебе куртку на меху, не волнуйся, — утешила меня мама.

Мы ходили и ходили по магазинам. Кендэл перестал устраивать Джорджу воздушные заплывы и захныкал. Наконец в тринадцатом магазине — мое счастливое число! — мы увидели целый ряд женских джинсовых курток на искусственном меху. Бежевый, голубой, розовый мех. Замирая от волнения, я примерила куртку с розовым мехом. Она была мне как раз! Разве что рукава длинноваты, но мама мне их закатала и сказала, что такие куртки все равно только так и носят.

Мама ее купила, и я прямо в куртке вышла из магазина. Ощущение было такое, будто я прижимаю к себе мягчайшего плюшевого мишку. Я выглядела по-настоящему классно, честное слово. Из каждой витрины мне улыбалась сияющей улыбкой новая, шикарная Лола Роза в голубой джинсовой курточке с розовым меховым воротником.

Мама тоже заинтересовалась джинсовыми куртками, но потом увидела короткий обтягивающий белый кожаный пиджак. Она смотрелась в нем потрясающе, как настоящая рок-звезда, особенно с темными очками.

Мы выплыли из магазина: Лола Роза в голубой джинсовой куртке на меху, Виктория в белом кожаном пиджаке, как у рок-звезды. Две очаровашки с очаровательным малышом Кендэлом, оравшим на всю Англию, волоча за хвост акулу Джорджа.

Мы решили купить ему его любимый красный фруктовый лед, чтобы он заткнулся. Это его всегда успокаивало. Но кругом были только шикарные кондитерские, где продавали трюфели и марципаны, и ни одного обычного ларька с дешевым мороженым.

— Может, в переулке что-нибудь найдется, — сказала мама.

Наконец нам попался газетный киоск. Земляничного льда, который Кендэл любит больше всего, не было, зато мама купила ему все остальные — апельсиновый, манговый, черносмородиновый и молочный.

— На, детка, видишь, сколько. — Соси и помолчи! — сказала мама.

Мне она купила сливочный пломбир. Я ела его очень осторожно, чтобы не испачкать новую куртку. Я была так сосредоточена на том, чтобы не уронить ни одной капли, что чуть не прошла мимо самого важного магазина. Это был книжный, но книжки там продавались чудесные: раскраски, картинки для вырезания, наклейки — целые горы.