Любовь на капоте - Лёка Лактысева

Правда, в данном конкретном случае, проявлять повышенное любопытство мне показалось неуместным, а потому нарочно расспрашивать того же администратора Виктора сразу после первого урока я посчитала излишним. Но это не означает, что я совсем уж отказалась от мысли узнать о господине Казанцеве как можно больше. Просто решила не торопиться, самой расспросов не начинать.

А вот мои коллеги вопросами меня уже на следующий день после первого урока закидали, как опытные нападающие закидывают мячами начинающего голкипера. Начал, как всегда, мой неугомонный кум Алексей ака Леший:

– Полинка, давай колись, как тебе «ЭргоДрайв»? Как твой тренер? Понравилось?

– Школа нормальная. Тренироваться на «Шкоду» посадили, довольно новую, во всяком случае, педали и рычаг переключения передач не раздолбаны, плавно ходят.

– Поль, я рад, что тебе хорошая машинка досталась, но ты давай не темни. Что о своем инструкторе скажешь? Как он тебе?

– Леший, да как мне может быть человек, которого я первый раз в жизни видела и общалась с ним строго по делу?

Конечно, впечатлений от первого столкновения с господином Казанцевым у меня была масса, да только вот делиться этими впечатлениями с ребятами из команды я была категорически не готова!

Ну вот что я им скажу? Что мне в качестве наставника достался мрачный злобный тролль с перекошенным лицом и хромой ногой? Так ребятам, которые чуть не каждый день не то что внешностью – жизнью своей рискуют! – я такое заявить точно не способна.

Об этом редко говорится вслух, но каждый из нас знает: что бы ни случилось, какие бы травмы ни получил кто-то из наших – для нас этот человек все равно будет дорогим и близким. Главное, чтоб живыми возвращались парни…

– Кума, ты ж психолог, в людях разбираешься, неужто ничего о Казанцеве сказать не можешь? – продолжал «цепляться» Алексей.

– Могу, но мало. Александр Аркадьевич – мужчина зрелый, ему под сорок. Уровень профессионализма оценить не могу: он передо мной автошоу не устраивал. Со слов администратора школы, в прошлом Казанцев – боевой офицер. Не «кабинетный» вояка. Человек сложный. И характер у него не сахарный, да еще и ранения, думаю, добавили.

– Что за ранения? – тут уже и Никита заинтересовался.

– Кит, я ж историю болезни Казанцева в руках не держала! – чуть не взвыла я. – Думаю, ранения серьезные были, раз человека раньше времени на пенсию отправили. Точно могу сказать, что была травма правой ноги – Александр Аркадьевич слегка прихрамывает на нее. Ну и справа шрамы на лице. Видимо, в то же время получены.

– Оу, а ты говоришь, рассказать нечего! – хмыкнул Никита. – А сама вон сколько интересного узнала.

– Просто к вопросам моих тренировок все эти моменты никакого отношения не имеют. Поэтому считаю их несущественными. Давайте уже закроем тему…

– Полин, ну ладно тебе! – это снова кум мой в беседу включился. – Ты хоть чему-то новому научилась за те два часа?

– Новому – научилась, – тут же переключилась я, благодарно глянув на Леху. – Теперь знаю, как почувствовать передний и задний бампер автомобиля, ощутить длину машины. Меньше шансов въехать в кого-нибудь.

– Отлично! Так держать! Если поедешь с нами в воскресенье на дачу – я тебе не только шашлыки, но и закрепление полученных навыков обеспечу! – посулил друг.

– А кто еще едет? – спросила я.

Тут же разговор свернул на обсуждение предстоящего отдыха, и я с облегчением перевела дыхание. Понимаю, что расспросы по теме учебы в «ЭргоДрайве» ждут меня в течение всего года, но, может, хотя бы личности господина Казанцева они больше касаться не будут. Я пока и сама не знаю, что об этой самой личности думать. И как у нас с Александром Аркадьевичем в дальнейшем общение сложится, тоже не ясно. Могу только предположить, что просто не будет. Хотя пищи для раздумий мне мой наставник предоставил немало, но поспешных выводов я делать не хочу.

Все три дня до второго занятия с новой ученицей я маялся. То гнал от себя воспоминания о Полине, то погружался в них целиком. То проверял себя: действительно ли по-прежнему возбуждаюсь, представляя себе ее длинные ноги, голый живот и высокую грудь, то пытался остыть, успокоиться, избавиться от напряжения, скручивающего низ живота...

Мысли о девчонке были подобны шатающемуся зубу: вроде только отвлечешься, только сосредоточишься на чем-то другом – и тут же непроизвольно начинаешь расшатывать и без того непрочно сидящий в своем гнезде кусочек плоти. И кусочек этот вроде твой, а вроде и нет. Потому что в любой момент может выпасть, вывалиться, стать отдельным от твоего организма предметом. Вещью, которую вроде бы и хранить глупо, и выбросить жаль.

Я запретил себе считать часы и минуты до очередной встречи. Но сознание непроизвольно отмечало: ага, уже вечер. А завтра останется на день меньше. Ага, уже утро. Вот еще день пролетит – и пятница станет на двенадцать часов ближе. С каждым часом мое напряжение росло.

Я разрывался между желанием вновь увидеть девчонку, злостью на нее за то, что она появилась на моем горизонте, лишив меня покоя, и благодарностью к ней за то, что вновь почувствовал себя мужиком, способным желать, вожделеть женской ласки.

Я чувствовал себя бомбой замедленного действия: во мне словно тикал, мигал цифрами встроенный таймер, отсчитывая мгновения до взрыва. Страшнее всего было думать о том, что взрыв запланирован на вечер пятницы, и накрыть взрывной волной может не только меня…

Где мое годами вырабатываемое самообладание? Где моя железная выдержка? Не подведут ли они меня снова, как подвели в понедельник? Видимо, не зря меня отправили на пенсию. Дело не только в железных суставах и металлических скрепах на костях. Что-то изменилось во мне самом.

Мне начало казаться, что моя жизнь стала похожа на езду в автомобиле с ненадежными тормозами. Едешь и не знаешь: сумеешь вовремя остановиться или нет. Сумеешь избежать столкновения – или влетишь в какое-нибудь препятствие со всей дури…

***

Как я ни ждал этого дня, как ни готовился к нему морально, но пятница настала неожиданно. Обрушилась на меня с утра давящим грузом ожиданий, опасений, болезненных воспоминаний. Время сошло с ума: оно то неслось галопом, то едва двигалось… Вечер неуклонно приближался.

Проводив предпоследнего на сегодня ученика, который катался на той же Шкоде Фелиции, я оставил машину у гаража и поднялся в свой кабинет на втором этаже административного корпуса, чтобы просмотреть кое-какие документы и промочить пересохшее горло парой глотков воды.

Без пяти минут шесть встал из-за стола, направился к выходу. Проходя мимо окна, непроизвольно взглянул на парковку. Там как раз остановился серебристый кроссовер Lexus RX. А из него бодро выпрыгнула она. Полина. Походкой «от бедра» направилась к ступенькам парадного крыльца.

Это было словно удар под дых. Словно подтверждение худших предположений, проникших даже в мои кошмары. Организм среагировал бурно: мой мужской орган дрогнул, начал тяжелеть и твердеть. А в глазах потемнело от убийственной мысли: даже если бы я решился хоть как-то обнаружить свой интерес к этой женщине – она наверняка отвергнет меня. Оттолкнет, не задумываясь. Что я могу предложить молодой девчонке? Той, которую привозят на занятия на ТАКОЙ тачке?