Охотник за смертью. Война - Саймон Грин

Дженни моментально установила связь и посмотрела на белокурое видение с новым уважением.

– Мэри Горячка? Разносчик чумы?

– Я больше не ношу это имя, – ответила Мэри еле слышным голосом, но Дженни поняла ее без труда. В этом голосе и во взгляде Мэри была почти непреодолимая сила. – Мэри Горячка была другим человеком, которого создала Империя для выполнения грязной работы. Я просто Мэри.

Дженни кивнула.

– С мнемотехниками я знакома. У меня в мозгу тоже копались их липкие пальцы. Но учитывая вред, который ты принесла Мистпорту, я удивляюсь, что тебе дают свободно расхаживать. Черт, я удивляюсь, что ты вообще еще жива.

– Маленькая мисс Тактичность, – сказала Топаз. – Мы не порицаем людей за то, что с ними сделала Империя. Здесь, на Мисте, многие из нас делали для Империи такое, чего теперь стыдятся. Совет передал Мэри на мое попечение. Теперь мы работаем вместе, одной командой. У нас много общего. В основном то, что мы потеряли из-за Железной Суки и ее проклятых интриг. А теперь хватит болтовни. Ты хотела говорить с союзом эсперов, но члены его правления сейчас несколько заняты. Можешь говорить с нами. Мы передадим разговор дальше, если возникнет необходимость. А пока что, если хочешь произвести хорошее впечатление, оставь в покое цветы и уважай ментальные щиты этого дома. Они служат для твоей защиты настолько же, насколько для защиты других. Здесь множество людей, пришедших к нам за помощью и защитой после тех ужасов, которые сотворила с ними Империя до того, как они нашли дорогу на Мист. Кое-кому из них еще надо снять встроенные взрыватели. Кроме того, здесь многие все еще оплакивают друзей, родственников или любимых, погибших во время эсперной чумы. Уважай их уединение.

Дженни пожала плечами. В конце концов ей надо выполнить задание.

– Узнав, кто я, они все захотят выслушать меня. Я представляю Мать Всего Мира и несу в себе ее силу. Я освещу их мрак и положу конец их страданиям. А с их поддержкой я повергну саму Империю.

– Не трать слов, – проговорила Топаз. – Все это уже слышали. Здесь, на Мисте, легенды идут по десять штук на пенни. В основном потому, что так много людей отчаянно хотят в них поверить. Это твое дело – убедить нас, что ты не просто очередной эспер с манией святой миссии. Дженни пропустила этот выпад – пока что.

– Расскажи мне про союз эсперов. Как он зародился? Если Топаз и была удивлена переменой темы, то не показала этого.

– Первоначально? Союз возник, чтобы собрать эсперов вместе, когда нам надо было спешно установить пси-экран. Потом он превратился в группу взаимопомощи, потом вырос в политическую силу, чтобы блюсти наши интересы. Мистпорт не то место, где можно быть слабыми и раздробленными. Здесь на улицах тебя съедят живьем, если почувствуют запах страха. А иногда возникают соблазны, которым мало кто из нас способен противостоять в одиночку.

В наши дни союз – политическая и экономическая сила, имеющая корни и интересы по всему городу. И заправилы союза не особо хотят, чтобы их вполне реальная власть была подточена полусумасшедшей бывшей политической заключенной, объявляющей себя аватарой Матери Мира. Одни не верят в то, что она существует или существовала. А другие заинтересованы в том, чтобы ее вообще отвергнуть. Вот почему ты беседуешь с нами, а не с лидерами союза. И еще потому, что даже твое имя не вызывает особого доверия. Ну, теперь твой ход. И советую тебе быть очень убедительной.

Безумная Дженни внезапно посмотрела на Топаз и Мэри, и обе они неуверенно пошевелились помимо собственной воли. Что-то возникло в одной комнате с ними, присутствие и сила, которых раньше не было. А затем Безумная Дженни обернула себя сиянием судьбы и сбросила все щиты, сверкнув, как молния в хрустале. Ее сущность вдруг стала непреодолимой, заполнила комнату, пульсируя в воздухе, как сердце неимоверно огромного существа. Топаз и Мэри отшатнулись, и рука инвестигатора автоматически упала на меч, висевший на бедре. Эсперная сущность Дженни вырвалась наружу, проникла в разумы Топаз и Мэри, с небрежной легкостью отбросив в сторону их щиты. Они стояли перед Дженни обнаженными, все барьеры отпали. Она могла заставить их сказать или сделать что захочет, поверить во все что угодно. И они это знали. Но вместо этого она открыла перед ними свое сознание, выхватила воспоминания о времени и страданиях в Червивом Аду и показала все это Топаз и Мэри в одной сжатой вспышке ожившего перед ними Ада.

Они были там, когда червь вгрызался в мозг Дженни, контролируя каждую ее мысль и каждое действие. Они были там, когда она, нагая, трясясь и дрожа, лежала, скорчившись, на полу своей камеры, окруженная зловонием собственных испражнений и рвоты. Камера была меньше гроба, который великоват покойнику, с невыразительными стальными стенами. Потолок был столь низким, что можно было только ползать. Свет появлялся лишь изредка. Была только темнота, червь, копающийся в мозгу Дженни, наполняющий ее бесконечными кошмарами наведенных Червемастером галлюцинаций. Крича, прося помощи, которая никогда не приходила, или просто моля прекратить боль и ужас, она почти потеряла голос. Здесь, на Девятом Уровне.

А потом случилось чудо. Ей явилась Матер Мунди, Мать Всего Мира. Явилась, распустившись цветком из ее разума, подобно бабочке, вылезла из кокона, разворачиваясь, чтобы собрать вместе всех эсперов Червивого Ада и сплести их в единый меч, пронзивший сердце Червемастера. Подобное объединение не могло сохраниться надолго, не спалив разум всех его участников. Но в этот исчезающий момент каждый из них был величественнее, чем когда-либо было Человечество, и много сильнее. И всю эту силу фокусировала Безумная Дженни.

Хотя в действительности это не было ее именем. Изначально она была кем-то другим, агентом Подполья, который вызвался под прикрытием вымышленной личности быть посланным на Девятый Уровень разузнать о путях входа и выхода из Червивого Ада. Но теперь и ее первоначальная личность, и личность вымышленная были сметены Дженни. Безумной Дженни, которой коснулась благодать, эсперные способности которой взлетели выше любых разумных предположений и безумных надежд, представительницей Матери Всего Мира, Дженни, бывшей когда-то кем-то другим. Кем-то нормальным.

Ее проекция погасла, когда разные личности в ее сознании начали со скрежетом воевать друг с другом, порхая в ее голове, как мотыльки, бьющиеся о лампу, вырванные за грань здравого смысла в тяге прикосновения к тому, что может их только уничтожить. Безумная Дженни, ставшая настолько больше и настолько меньше той, кем она некогда была. Она опомнилась, остервенело удерживая себя от порхания по частям. В ее глазах появились слезы, но она спрятала их. Одной только силой воли. Это были слезы памяти чего-то великого и прекрасного, коснувшегося ее, изменившего ее, а затем покинувшего.

Мэри шагнула вперед и обняла Дженни за вздрагивающие плечи.

– Ладно, мы поняли. Мы поговорим с лидерами союза. Они должны тебя услышать, хотя пока они этого не знают. Оставайся здесь. Мы будем действовать.

Она последний раз успокаивающим движением сжала Дженни и кивком головы попросила Топаз открыть дверь. Топаз сделала это с абсолютно бесстрастным лицом. Мэри отвела Дженни обратно к ее креслу, затем вышла вместе с Топаз, а Безумная Дженни тяжело опустилась в кресло, как обессилевший ребенок. Они плотно прикрыли за собой дверь и двинулись по коридору.