Гувернантка - Полина Грекова

В школе гувернанток у них было несколько семинаров на тему «Ваш стиль», которые проводила американка Памела Диполь, довольно известная у себя в стране face-maker — делательница образов. То, что у нас не совсем верно именуют французским словом «кутюрье». Лидия сразу обратила на себя ее внимание своеобразными чертами лица.

— Something peculiar! Нечто особенное! Darling, из твоего лица я могу сделать что угодно!

Именно на Лидии она предпочитала демонстрировать слушательницам свое мастерство, предлагая все новые и новые варианты причесок и макияжа и показывая в своих журналах наряды, которые к ним подходят. Лидия жадно впитывала ее уроки, и сейчас они ей пригодились.

Перламутровые тени скрыли следы слез и синеву вокруг глаз, яркая помада придала лицу независимое выражение. Немного туши на ресницы, черно-синие линии на веки, чтобы подчеркнуть форму глаз…

Лидия управилась за несколько секунд до того, как часы пробили семь раз. До «Пьеро» даже на такси дорога займет минут сорок, времени было в обрез. Но девушка все-таки задержалась перед зеркалом, чтобы сказать своему отражению:

— Посмотрим, захочет ли он теперь даже смотреть на Кристину!

Трудно сказать, почему владельцы ресторана «Пьеро» выбрали такое экзотическое название. Может быть потому, что главным украшением полукруглого с колоннами зала была огромная мозаика, изображающая то ли Белого клоуна, то ли приятеля Буратино из известной сказки. Сделанный из блестящих кусочков разноцветной смальты, Пьеро сидел на земле, грустно опустив голову и вытирая слезы длинным рукавом рубахи. Мозаика служила задником небольшой сцене, где иногда выступали приглашенные на вечер вокально-инструментальные группы или отдельные исполнители. В остальное время из динамиков приглушенно звучала музыка. Сбоку от эстрады размещалась еще одна достопримечательность — огромный аквариум с живыми морскими раками. Уродливые создания размером с кошку таскали свои серо-зеленые панцири по дну, неслышно пощелкивая мощными клешнями. Аквариум и его обитатели играли чисто декоративную роль, хотя в числе фирменных блюд кухни «Пьеро» числились и модные в этом сезоне лобстеры.

Вдоль стены располагались столики, отделенные друг от друга невысокими, обитыми голубым плюшем перегородками. Таким образом получались маленькие уютные кабинки на четверых или шестерых гостей. По достоинству оценив удобство плюшевых перегородок, в «Пьеро» любили назначать романтические свидания или встречи с друзьями представители богемы или среднего бизнеса.

Входя в ресторан, Лидия трусила отчаянно. Она готова была воспользоваться малейшим поводом, любым незначительным препятствием, чтобы отказаться от своего предприятия и опрометью броситься назад, в кусковскую квартиру. Но дюжий охранник в сером костюме, едва взглянув на нее, услужливо отворил стеклянную дверь. Опытным глазом он отметил про себя неброское, но дорогое платье и явно настоящие бриллиантовые сережки. Проститутки одеваются обычно более ярко, но дешево.

Лидия перехватила взгляд, которым секьюрити скользнул по ее ушам, и все у нее внутри оборвалось. Вот сейчас он схватит ее за плечо накачанной рукой: «У кого украла сережки?!!» Ни жива ни мертва, она пробормотала заранее приготовленную фразу:

— Меня ждут…

Охранник кивнул и повернулся к новым посетителям.

Едва ступив на негнущихся ногах в зал, Лидия остановилась. Как отыскать Зернова в сумраке почти не дающих света голубых огоньков, мерцающих на стенах? Но постепенно ее глаза привыкли к полумраку, и белые куртки суетящихся официантов перестали ей казаться летающими привидениями. Один из официантов появился возле девушки, вопросительно наклонил голову.

— Меня ждут, — повторила Лидия.

Она пошла вдоль колонн. Посетителей еще было немного. Но Германа и Кристину, выбравших последний четырехместный отсек почти у сцены, девушка обнаружила только оказавшись буквально в метре от них. От растерянности она на мгновение замерла, потом быстро прошла за следующую колонну.

Зернов и его визави, склонившись друг к другу, как очень близкие люди, вполголоса переговаривались над двумя бокалами вина из тонкой высокой бутылки. Огромная ладонь Германа почти закрывала кисть Кристины. Лидия невольно подумала о том, как они хорошо смотрятся вдвоем. Два их профиля рядом казались законченным произведением художника-графика: рубленый, грубоватый, с немного тяжелым подбородком, принадлежащий гонщику, и европейский, с выпуклым лбом, прямым тонким носом и узкими губами, — Кристины. Впечатление довершал вьющийся между ними сигаретный дымок. Жена режиссера о чем-то горячо рассказывала, все время водя над столом дымящейся сигаретой.

Пора было что-то предпринять. Если Анциферов правильно рассчитал поведение Михаленко, то он появится в зале с минуты на минуту. Да и сам журналист должен быть где-то здесь, внезапно сообразила Лидия. Она невольно еще глубже отодвинулась за колонну, прижавшись спиной к чему-то гладкому и холодному — наверное, зеркалу. Нужно было либо уходить, либо на что-то решаться. Но девушка никак не могла собраться с духом и все смотрела на эту красивую пару.

Она не слышала их разговора — голоса заглушала музыка из динамиков, расположенных где-то за ее спиной. И это было к лучшему, не хватало только начать подслушивать! Она и так натворила достаточно для того, чтобы презирать себя. Эти телефонные звонки, теперь подглядывание из-за угла… От внезапно нахлынувшего стыда Лидия с легким стоном сомкнула веки, замотала головой.

А когда открыла глаза, возле столика Зернова и Кристины стояла плотная фигура Андрона Михаленко. Режиссер был одет явно не для такого заведения — джинсы, полотняная куртка, белеющие в полумраке кроссовки.

Из-за его спины Лидия могла видеть только растерянное лицо приподнимающейся Кристины и нахмуренное — Германа. Одну руку актриса прижимала к груди, будто клялась в чем-то, другой неловко мяла в пепельнице окурок. Гонщик, не вставая, сказал что-то резкое, Михаленко ответил — уже на повышенных тонах. Лидия уловила что-то вроде: «Я же просил держаться в рамках приличия».

— Ты ведешь себя как дурак, — тоже не сдерживаясь, бросил Зернов.

Кристина сделала умоляющий жест в его сторону, потом повернулась к мужу. Но тот, не обращая на нее внимания, схватил гонщика за рукав пиджака. Видимо, он хотел рывком поднять его, но силы были неравны. Герман даже не шелохнулся. Он явно не желал затевать потасовку, хотя в ее исходе можно было не сомневаться.

Вся эта сцена заняла несколько секунд, но Лидии показалось, что перед нею тянутся замедленные кадры. Она растерянно оглянулась.

В глубине зала появился какой-то человек с черным предметом в руках. Девушка скорее догадалась, чем рассмотрела, что это фотоаппарат. Человек как-то боком, по кривой стал приближаться к месту ссоры. Анциферова видно не было, но, судя по всему, он решил организовать себе материал по всем правилам.

Вдруг боковым зрением Лидия заметила какое-то шевеление позади себя. Резко обернувшись, она обнаружила прямо возле своего локтя огромное чудовище, похожее на зеленого рака, но впятеро или вдесятеро больше. Страшилище прижимало к разделявшему их стеклу клешни размером с мужскую ладонь и шевелило черными шариками глаз на отвратительных отростках.