Голос Вселенной 1993 № 17-18 - Юрий Дмитриевич Петухов

чудовища, ни туриста не было видно. Но они могли запросто стоять за какой-нибудь развалюхой, или же их скрывал смог. Гурыня не стал спешить, выждал несколько минут, не столько всматриваясь, сколько вслушиваясь. Но было тихо.

И тогда он по-змеиному выполз из-за стены, проскользнул между чахлым кустом и грудой замшелых камней. Подобрался к той самой западне, к каменной ловушке, где погибло Паково войско. На кирпичах и щебенке были видны следы запекшейся крови – и тут, и там, и отдельными пятнышками, и засохшими лужицами… Но Гурыня проползал мимо, ничего не ощущая, не боясь испачкаться, он не был сентиментальным.

Когда до ближней машины оставалось не больше четырех метров, он встал на четвереньки, еще раз внимательно огляделся. И в два прыжка подлетел к машине, запрыгнул на броню и вслепую сиганул в распахнутый люк. Больно ударился обо что-то.

– У-у, падлы! – вырвалось у него так громко, что он зажал рот обрубком.

Кресло было неудобным. Его делали для туристов, а не для Гурыни. И потому тот устроился в нем на корточках, слегка привалившись к спинке.

В машине было светло. Прямо перед Гурыней торчала какая-то странная палка с набалдашником. Он потянул ее на себя. Палка с трудом поддалась. Но ничего не произошло, машина как стояла, так и оставалась стоять, не качнулась даже. Тогда Гурыня начал по очереди нажимать на кнопки. Когда дошел до третьей слева, зелененькой, машина вдруг затряслась, загудела. Но с места не сдвинулась.

– Ну, падла, щя ты у меня поедешь! – прошипел Гурыня. И ткнул сразу в несколько кнопок своими костяшками.

Дико взвыла невидимая сирена. Зажглись фары, пробивая световые туннели в стене смога. Машину затрясло еще сильнее. Но она стояла. Стояла как вкопанная!

Гурыня сжал свои обрубки и начал колотить по пульту.

Потом дернул что было сил за палку.

Вой стих. Свет пропал. Машина дернулась и тихо-тихо, со скоростью черепахи, поехала. Гурыня радостно, совсем как покойный папаша Пуго, загыгыкал. Сбывалось! Сбывалось задуманное! Он вылез на броню, всунул в рот две костяшки и свистнул. Потом еще раз.

Первым подбежал Скорпион Бага. Он с недоверием остановился за метр от ползущей машины. Но потом, ободренный примером Гурыни, залихватски раскачивающегося на башенке, вспрыгнул наверх. Следом подскочили Дюк с Громбылой. Обоих трясло от страха. Но и они не спасовали.

– Только цыц! – предупредил Гурыня, когда они все забрались внутрь.

– А если она взорвется? – спросил Лопоухий Дюк.

– Цыц, я сказал!

Гурыня дернул на себя палку с набалдашником. И машина поехала быстрее, наткнулась на обломки стены, но перевалила через них, сильно накренившись влево.

– Щя разберемся! – зло проговорил Гурыня. И нажал еще одну кнопку.

Машина взяла правее. Стала набирать ход.

– Во, падла! Не, вы просекли! Во ведь, падла!!! – в восторге кричал Гурыня.

Их стало сильно качать. Машина перла, не разбирая дороги. И прежде, чем Гурыня сообразил заглянуть в висящие перед ним окуляры и рассмотреть хоть что-то толком, машину вдруг резко дернуло… и она, заваливаясь носом вперед, полетела куда-то. Падение было недолгим, его даже не успели почувствовать. Зато удар оказался резким и настолько чувствительным, что все четверо заорали в голос. А тщедушный Плешак Громбыла тут же потерял сознание.

Гурыня сперва отшиб до невозможности зад при падении, а потом так стукнулся головой о бронированную переборку, что в глазах у него заплясали желтые и зеленые карлики. Он сильно прикусил свой узенький словно жало язычок. И теперь сидел и тонюсенько скулил.

Лопоухий Дюк пересчитывай ребра. Но он не знал, сколько их всего должно было быть, и потому затея его была обречена на провал. Ему сильно окорябало ухо о переборки. Но он терпел.

– У-у, падла! – наконец ожил Гурыня.

– Каюк! – трубно провозгласил Скорпион Бага.

Он дернул завалившегося на спину Громбылу за лапку. Тот пришел в себя.

– Где мы?

– Щя разберемся! – заверил Гурыня.

Он приподнял захлопнувшуюся крышку люка. Высунул голову наружу.

– Темно, падла!

Гурыня вылез полностью, потирая отбитую задницу и беспрестанно ругаясь. На всякий случай он сжимал левым обрубком железяку. Но стрелять, похоже, было не в кого. Он посидел немного на броне. Потом на ощупь спустился вниз, придерживаясь за траки гусеницы. Почва под ногами была твердой. Гурыня даже притопнул слегка. Нагнулся, постучал костяшками, железякой. Гул эхом разнесся вокруг и уплыл куда-то далеко-далеко. Под ногами была никакая не почва, это был железный пол.

– Чего там? – поинтересовался из машины Скорпион.

– Труба! – ответил Гурыня.

Нелюди

Моделирование магических практик

Магия перехода

Практика первая «Нелюди»

Нелюдь – зеленая холодная кровь, оскал парализующий душу, и невозможность смотреть на нее долго и пристально, без неосознанного желания стать и принадлежать другому миру, где зеленая кровь и не-возможность отражения становится явью.

Откуда приходят к нам «сказки» о нелюдях. Откуда берутся их образы и портреты, откуда знаем мы цвет их крови и нечеловеческий оскал клыков. Как мы знаем это?

Конечно мы смотрим кино и читаем книги, конечно можно сказать, что создается это больным воображением, конечно это все так, если не знать, что воображение человека строится на восприятии им реальности, с которой ему приходится взаимодействовать, даже не осознавая этого.

И если мы будем более внимательными к ней, мы найдем в этой реальности явления, которые заставляют содрогаться и заставляют сжиматься леденеющую кровь. Нелюди и их нечеловеческий вой, похожий на вой собак, их механическая походка и стремительный «бег».

Кто первым создал эти образы, как не тот, кто видел их, а может, был с ними и вернулся, а может быть, тот, кто совершал и совершает эти взаимопереходы. Мы пока не можем знать все это, но мы можем знать, что все эти образы и знание их знакомы нам и где-то в отдаленной глубине нашего естества мы знаем это, а также знаем, что однажды с диким незвериным воем очнется она ото сна и совершит свой естественный переход туда, где зеленая кровь и гримасы, навевающие ужас, кажутся проявлением высшего блаженства и радости. А вой становится лучшей песней миров невозможных и далеких в своей близости к нам.

Взаимопереход есть место, где нелюди и люди, гнездящиеся в наших телах, расходятся по разным тропам, и если доведется им встретиться, то нечеловеческий парализующий страх обуревает людей.

Где мы осуществляем переходы из одного состояния в другое наиболее часто? Конечно же во сне, который приходит к нам, когда мы спим. Что происходит с нами, кроме того, что наше тело отдыхает и мы можем видеть сны, когда власть ночи утверждает свои права