Хочу тебя наказать - Джулия Ромуш

— Мы едем на УЗИ.

Произнеся эти слова, он усмехнулся, а мне было совершенно не смешно.

— Пятнадцать минут, Алиса, советую тебе одеться, если ты не хочешь, чтобы я посадил тебя в машину прямо в полотенце.

Трясущимися руками я надевала на себя одежду. Неужели он знает? Или просто догадывается? В моей голове все превратилось в кашу. Я не понимала знал Глеб о беременности или нет. А если даже и нет, то шансов, что УЗИ ничего не покажет не было.

Вариант сбежать тоже был таким себе. Чернов прямо сказал мне о том, что устроит Яну небо в алмазах если я не буду себя хорошо вести. А подставить парня еще сильнее я просто не имела права. Я и так хотела использовать его для того, чтобы просто освободиться от Чернова. Но упечь его в тюрьму в другой стране… Нет, это уже было слишком.

Глубоко вдохнув, я вышла из комнаты и спустилась на первый этаж.

Может и правда хватит играть во все эти игры? Сказать Глебу о ребенке и тут же сказать ему о том, что я не намерена жить с ним? Сказать, что не буду препятствовать его общению с ребенком? И что мы вообще можем общаться и даже иногда проводить время втроем?

Не выдержав этого потока бреда в моей голове, я громко засмеялась. Идиотка! Он даже слушать тебя не станет. Все, как и всегда будет так, как захочет он, а твоими условиями просто подотрутся.

Выйдя на улицу, я увидела Глеба, который смотрел на часы на своей руке.

— Опоздала на две минуты, — кинул мне издевательским тоном.

— Какая жалость, накажешь меня за это? Запрешь в доме? — растянув губы в усмешке, я сложила руки на груди.

Каковы были мои шансы вывести Чернова из себя и заставить в бешенстве умчаться отсюда без меня? Раньше у меня неплохо получалось.

— Сначала мы съездим к врачу, а после обсудим и это.

Скопировав мою улыбку, Чернов открыл дверцу машины, а я в последний момент чудом сдержалась, чтобы не выругаться вслух. Козел!

— Я так и не поняла для чего меня снова нужно показывать врачу.

Произнесла я после пятиминутного молчания, которое начало меня раздражать. Мне нужно было как-то скрыть то, что я нервно ерзала на сидении. И я не нашла ничего лучше, чем начать его выводить глупыми вопросами. Конечно же “глупыми” они были только для него.

А меня интересовало только одно!!! Когда я успела настолько налажать, что натолкнула Чернова на мысль об УЗИ?!

— На всякий случай.

От его издевательского тона меня начинало потряхивать.

— Значит после приема у врача ты отпустишь меня и Яна?

Развернувшись в его сторону, я начала прожигать его глазами. Я не знаю почему задала этот вопрос. Он меня не отпустит. Я знала ответ. Видела это по его глазам. И самое ужасное было то, что в глубине души он меня устраивал.

— Посмотрим на твоё поведение.

— Что это значит?! — скрывать свое волнение уже практически не получалось. На каждую его фразу я реагировала слишком бурно и лишь вызывала этим улыбку на его лице.

Он так ничего и не ответил, а я все так же не находила себе места. Что-то было не так, но я не могла понять что. Слишком уж резко у него поменялось отношение.

Мы снова замолчали, а я в который раз подумала о том, что нужно ему все рассказать. Ну сколько я выиграю себе времени этим молчанием? Полчаса? Час?

Когда я уже было себя уговорила раскрыть рот, то увидела, что Чернов свернул на заправку.

Мысль о том, что это неплохая возможность сбежать, моментально посетила мою голову.

— Даже не думай убегать, — он мне подмигнул, словно мысли читая, — догоню и накажу.

— Кто бы сомневался, — выдав нервный смешок я выругалась про себя. Я была настолько предсказуемой, что он знал все, о чем я думаю.

— Буду через пару минут, — он схватил кошелек, валявшийся на приборной панели, и предусмотрительно достал ключи из замка зажигания, — не скучай.

Скривившись в ответ, я отвернулась в другую сторону. Меня бесило его спокойное поведение. Оно было странным. Для него. И меня это заставляло нервничать еще больше. Он как будто специально надо мной издевался.

Поток моих мыслей прервала вибрация телефона. Я не сразу поняла откуда шел звук, а после увидела, что телефон застрял между сидениями. Скорее всего, он у Глеба случайно выпал.

Желание взять телефон в руки и посмотреть кто это там так настойчиво пытается до него дозвониться никак меня не покидало. Но я сдержалась и снова отвернулась к окну. Вот только кое-кто был очень настойчивым и телефон снова начал вибрировать. Закатив глаза вверх, я все-таки не выдержала и, схватив телефон, увидела, что на экране высвечивалось имя Светланы. Мои пальцы моментально сжали телефон так, что еще бы немного и я бы, наверное, его раздавила.

Экран потух. Она перестала звонить, а моё сердце колотилось в груди как сумасшедшее. Телефон снова завибрировал в моей руке. Но на этот раз это было сообщение. От нее. Повернув голову в сторону и, посмотрев не идет ли Чернов к машине, я не сдержалась и нажала на сообщение.

“Ты отправил меня сюда, чтобы напоследок еще разок трахнуть малолетнюю подстилку? Сделал бы это в Лондоне. Незачем было притаскивать ее сюда. Девочка может поверить в себя, ну, а ты всегда возвращаешься ко мне. Разобьешь ей сердце еще раз”.

Весь этот текст, все эти буквы были пропитаны каким-то ядом. Отрава из них так и сочилась, проникая в меня.

Эта корова не постеснялась о себе напомнить. Хотя, чего ей стесняться… у них же вроде как все серьезно. Ребенок будет, все дела… ну, а я кто такая на их празднике жизни? Так, “малолетняя подстилка”, которая как будто специально готова была разрушить их идиллию.

Я только рассмеялась, как я недавно совершенно искренне считала, что ему стоит о чем-то рассказать. Светлана была права, ожидания чего-то большего могли мне только разбить сердце.

А мне оно было нужно. Я его и всю свою душу собиралась вложить в ребенка, и подобные драмы с участием его истеричной пассии мне точно были не нужны.

Мои сомнения затухли. Мои чувства, которые словно стали возрождаться, снова осели где-то на уровне подошв. Росла только уверенность в том, что я теперь сама по себе. Что мы теперь сами по себе и никто нам не нужен.

Краем глаза увидев, как приближался Чернов, я отшвырнула телефон как кусок грязи. Мужчина был в отличном настроении, но, к сожалению, это по воздуху не передавалось. Я чувствовала себя ужасно.

— Не понимаю, зачем эта глупая поездка, — сказала раздраженно. — Что тебе моё самочувствие? Ну, болит у меня живот. Какое тебе дело?

Сказала нервно, потому что снова стала неконтролируемо раздражаться. Даже меня пугали эти чертовы гормоны, я заводилась с пол оборота.

А Чернов молчал. И это заводило меня еще больше.

— Если уже и ехать, то к психиатру, чтобы он подтвердил, что я все свое громадное состояние отдаю в здравом уме и светлой памяти. А то мне не поверят, что ты на столько мудак, что я готова расстаться со всем этим лишь бы ты оставил меня в покое.