📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаЗаписки беспогонника - Сергей Голицын

Записки беспогонника - Сергей Голицын

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 175
Перейти на страницу:

Несколько раз я отправлялся глазомерно привязывать колодцы в Кармановском районе. Я путешествовал и пешком и на попутной автомашине. Однажды меня забрали, приняв за шпиона, и под конвоем четырех баб привели в районное НКВД, откуда я был освобожден только поздно вечером.

Однажды вместе с Николаем Владимировичем и Володей мы совершили большое путешествие в Ново-Дугинский район, где я зарисовывал кроки колодцев, выкопанных нашими буровиками.

И вот попадаем мы в лес, где нет помятой, побуревшей ржи, где пахнет свежестью и смолой, где осинки трепещут… И сразу славно, легче делается на сердце.

А настоящее становилось все тревожнее и тревожнее. С опозданием на месяц было опубликовано в газетах оставление Смоленска, пал Днепропетровск, за ним Николаев, у Кременчуга немцы перешли Днепр, все теснее сжималось кольцо вокруг Киева. А может быть, «Сталин допустил» и Киев давно уже был в руках у немцев? Чувствовалось, что сводки Информбюро многое и многое скрывали. Мы же верили сводкам, и это особенно угнетало.

Наступила осень. Следовало кого-то послать в Ковров за теплыми вещами для всех нас. Кого же именно?

Николай Владимирович выбрал меня. Я готов был броситься к нему на шею. Лущихин запротестовал: надо чертить, надо копировать, но я умолил Мирскую, и она меня пожалела, сказала, что обойдется без меня.

Николай Владимирович приказал мне объехать всех наших буровиков и геологов, разбросанных по Сычевскому и Ново-Дугинскому районам, взять от них письма и поручения. Я должен был отправиться на нашей машине ЗИС с водителем Николаем Ивановичем, нам предстояло объехать по крайней мере семь точек.

Николай Иванович стремился попасть к семье еще больше, чем я, у него был дом в селе Пенкине на полпути между Владимиром и Ковровом.

За один день мы объехали все точки и сделали круг километров на 250. Везде нас радостно встречали, везде угощали, просили остаться, но мы мужественно отказывались от самогону, торопили писать письма и мчались дальше. Запомнилась объемистая миска давленой малины со сметаной и сахаром, поднесенная нам буровиком Волковым в глухой лесной деревушке.

Часов в 11 вечера мы вернулись в Карманово, намереваясь на рассвете двинуться к своим.

Николай Владимирович еще не спал. Он отправлял семью обратно в Ковров. Возвращалась и Надежда Васильевна. Она — бедная — почти и не видела своего мужа.

Николай Владимирович никак не ожидал, что мы вернемся так быстро, надеясь побыть еще один день с семьей. Должен был ехать также Лущихин за буровым оборудованием в Углич, а вернее, к семье, которая была эвакуирована в Мышкин возле Углича. Возвращались на побывку в Москву две синештанные девушки.

Я все боялся, а вдруг в последнюю минуту меня задержат, но Николай Владимирович, наоборот, именно мне поручил не только привести всем теплые вещи, но и отвезти его семью в Ковров.

Еще с вечера шофер Николай Иванович предупредил меня:

— Хочешь выехать пораньше, вставай в четыре, поможешь мне с машиной.

Проспав не более трех часов, я вскочил еще в предрассветных сумерках. Николай Иванович уже возился вокруг своего детища. Накачал я баллоны, завертел скаты, помог заправить машину.

В пять утра, когда солнышко только чуть показалось из-за леса, мы подкатили к дому Николая Владимировича. Подошел заспанный Лущихин, за ним две синештанные девушки и Надежда Васильевна.

Вера Михайловна, болезненная, нервная, со своими вечно напуганными глазами, показалась на крыльце, за нею вышел Володя с двумя чемоданами. Хороший мальчик был этот Володя — не по годам серьезный, начитанный, он часто беседовал со мной, все советовался — хотел идти в армию добровольцем, а я отговаривал его.

Раньше, когда Николай Владимирович куда-либо отправлялся на машине, то неизменно уступал место в кабине или одной из наших женщин, или Лущихину. Сейчас Лущихин сказал, что ему, как обладателю всех документов, следует сидеть в кабине.

Вера Михайловна, разумеется, согласилась, и муж ее поднял и посадил в кузов. Каждый из нас уселся поудобнее на постеленной соломе, и мы покатили.

Я вез своим килограмм сала и пуд муки, который мне подарил наш завхоз Сашка. Впоследствии этот ценный подарок послужил предметом неприятного разговора между Николаем Владимировичем и крокодилами.

Я знал, что наш водитель Николай Иванович не подкачает, и тут он показал во всем блеске свои шоферские таланты.

Он и не думал тормозить на спусках и поворотах и мчался все вперед и вперед. Так же как и мне, ему страстно хотелось попасть к семье. Промчались через Гжатск, выехали на автостраду.

Николай Иванович рванул. Мы летели так, что дух захватывало. Однако через каждые 3 часа, выбрав подходящий лесок или кусточки, он останавливал машину, вылезал из кабины и говорил нам:

— Ну, теперь гулять.

И тотчас же все слезали, разминая затекшие суставы. Дамы отправлялись в одну сторону, мы в другую. Сам Николай Иванович, постукивая гаечным ключом по скатам, деловито обходил машину, потом на две минуты прятался от дам за кузов и оставлял лужицу на асфальте.

И снова мы усаживались на соломе и мчались дальше.

Часов в 10 утра, благополучно миновав все КПП, мы въехали в Москву. У Смоленской площади сбросили Лущихина и девушек и покатили по Садовому кольцу.

Я привык к Москве нарядной, веселой, чистой, и потому меня поразило количество мусора на улицах. Следов бомбежек почти не было заметно. И вдруг я обомлел: вместо прелестного Гагаринского дома на Новинском бульваре, который я помнил еще с детства, я увидел груду кирпича, торчащую позади нового забора. И дальше на Садовой-Кудринской участок был обнесен забором, возле Бронной зияла пустота, на Самотеке я увидел несколько разрушенных домов.

Остановившись у Красных Ворот, кое-что закупили в магазинах, я едва успел опустить открытку родителям в Дмитров, и мы помчались дальше. На Таганской площади свернули налево, поехали по Владимирскому шоссе. На КПП у нас проверили паспорта, и мы покатили дальше по идеально прямому Горьковскому шоссе. Николай Иванович еще прибавил ходу, и машина помчалась так, что ветер свистел в ушах.

Скорее, скорее! Трудно было читать вывески на улицах деревень и городов. Километровые столбы вновь поставили, они мелькали один за другим. Промчались через города Ногинск, Покров, Владимир. Движения было совсем мало, и потому никто нам не мешал ехать на большой скорости. Подъехали к мосту через Клязьму, где в селе Пенкине жила семья Николая Ивановича. Но он забежал домой только на 15 минут — занес гостинцы и вещи и снова вскочил в машину.

Я понял его хитрый маневр: он хотел завезти нас и в тот же вечер вернуться обратно к семье.

Наконец, уже в сумерках, показался долгожданный поворот на Ковров. Асфальт кончился, мы задребезжали по булыжному шоссе. Решили ехать не через Ковров, а повернуть раньше на проселок через деревню Бабенки. В глубоких сумерках едва разглядели поворот и по сыпучим пескам, в темноте, ни разу не сбившись, не буксовав, въехали в Погост.

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 175
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?