Щит царя Леонида - Наталья Александрова

Но перевод не понадобился – Царь Царей неплохо понимал по-гречески, переводчика же держал для соответствия придворным правилам, а также для того, чтобы иметь запас времени на раздумья.

Лицо владыки перекосилось от гнева… но затем оно разгладилось, Ксеркс взял себя в руки и заговорил:

–  Никто из смертных не смел стоять перед моим троном так гордо, как ты. За такую заносчивость любого другого я приказал бы тотчас же казнить, но я вижу твое царственное лицо и понимаю, что ты – истинный царь и ни перед кем не склоняешь головы. Расскажи же, Демарат, что привело тебя в мой дворец и чего ты хочешь.

–  Я – законный царь Спарты, двадцать поколений моих предков правили в этом великом городе, но сейчас родственники сместили меня. Я пришел просить тебя, о Ксеркс, о военной помощи, чтобы восстановить справедливость.

–  Я выслушал тебя благосклонно, о Демарат. Теперь я хочу спросить: если я помогу тебе вернуть трон твоих предков, поможешь ли ты мне покарать заносчивые Афины?

–  Да, государь! Демарат всегда возвращает долги и держит слово! Тем более я ненавижу заносчивых афинян, не ценящих истинное благородство и идущих на поводу у простого народа!

–  Скажи мне, Демарат, Спарта – это и впрямь такой великий город, как ты говоришь?

–  Да, государь. Самый великий и самый могущественный из греческих городов.

–  В чем же его величие? В огромной армии? В мощном флоте? В несокрушимых крепостных стенах?

–  Нет, государь! У Спарты нет флота, ибо она расположена далеко от моря. У Спарты нет каменных стен, ибо ее стены – это щиты ее сыновей. Армия Спарты не очень велика, но каждый спартанец стоит сотни других воинов.

–  Я выслушал тебя, Демарат. Но это – всего лишь слова. Ты говоришь, что каждый спартанец – великий воин? Но у меня есть моя гвардия, десять тысяч Бессмертных. Каждый из них – великий воин. Можешь ли ты сразиться с одним из них?

–  Да, государь.

Царь Царей сделал неуловимый жест рукой – и один из Бессмертных выступил вперед, встал перед спартанцем, вытащил из ножен длинную саблю.

Демарат быстрым взглядом окинул персидского воина, оценил его высокий рост и мощное телосложение, достал из ножен свой короткий меч – акинак.

Распорядитель и переводчик стояли чуть в стороне, наблюдая за происходящим. Они успокоились, царский гнев на сегодня их миновал, и теперь можно было полюбоваться поединком.

–  Твой соотечественник глуп, – вполголоса сказал переводчику мидянин. – У него нет ни одного шанса против Бессмертного! Кроме того, что он меньше ростом и слабее, его меч слишком короток. Он не сможет даже приблизиться к гвардейцу – тот снесет ему голову своей длинной саблей! И вообще, как хваленые спартанцы сражаются такими короткими мечами? Их слава явно преувеличена!

–  Подожди говорить прежде времени. Ты еще не видел спартанца в бою. Я готов поставить на него драхму. А что до длины меча – не в ней дело, а в том, чьи руки его сжимают. В большом бою спартанцы сражаются копьями, меч у них – лишь для рукопашной.

–  Драхму, говоришь? Я готов поставить на Бессмертного четыре драхмы, ибо не сомневаюсь в его победе!

–  Заметано!

Персидский воин, как всякий опытный боец, не спешил. Он принял боевую стойку и внимательно следил за поведением своего противника, чтобы изучить его манеру боя и выбрать подходящий момент для нападения.

Спартанец же стоял свободно, уронив руки вдоль тела, как будто его ожидал не поединок с могучим бойцом, а увеселительная прогулка по царским садам.

Бессмертному надоело выжидать. Он решил, что грек – жалкий противник, способный только бахвалиться. Он выкрикнул боевой клич и метнулся вперед, взмахнув длинной саблей, быстрой и сверкающей, как молния…

И упал на мраморный пол вниз лицом.

Никто не понял, что произошло.

Бессмертный лежал, не подавая признаков жизни, а из-под лопатки у него торчала позолоченная рукоять акинака.

–  Ты не забыл, мой друг, что поставил на Бессмертного четыре драхмы? – насмешливо проговорил переводчик.

И тут же замолчал, потому что заговорил Царь Царей:

–  Ты умеешь не только говорить, Демарат. Ты великий воин, и если остальные спартанцы хоть вполовину так хороши, как ты, то я согласен с тобой – Спарта могущественный город, и ей не нужны каменные стены, ее стены – это воины.

–  Ты поможешь мне вернуть трон моих отцов, государь?

–  Помогу. Тем более что я должен отомстить заносчивым афинянам за помощь мятежникам, и в этом ты, Демарат, поможешь мне…