📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыБабочка на огне - Елена Аверьянова

Бабочка на огне - Елена Аверьянова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 62
Перейти на страницу:

Казалось, только вчера Василий Басманов — младший брат уже известного режиссера Артема Басманова, получившего золотой приз на одном из европейских конкурсов, со страхом переступил порог ВГИКа. Преподавателей он не боялся — все они бывали у них в доме не раз, пили чай с вишневым вареньем. Студентов и абитуриентов тоже знал как облупленных — еще с общей песочницы детского сада для детей творческих работников. Страх, от которого у него весь первый курс потели руки, относился к нему самому и брату, которого он любил и уважал до слабости в коленках, когда имя Артема кто-то произносил при нем. Брата он боготворил за цельность, присущую камню. Сам же тогда более походил на кусок глины. Стать достойным брата — вот чего хотел и боялся, что этого у него не получится, Василий, втайне лелея мысль — подняться выше брата в творчестве. Когда на втором курсе Артем предложил Василию поработать у него ассистентом, тот обрадовался и отказался. У него уже тоже прорезался нюх на вещи, которые могут принести ему славу, а могут не только не принести, но и шансов на жизнь не оставить, потому что камень, как известно, сильнее глины, он мнет ее, как хочет. И вот когда Василий понял это да еще поставил знак равенства между жизнью и не столько творчеством, сколько успехом, который обязан, по его разумению, сопровождать любое творчество, у него перестали потеть руки, он больше не боготворил брата, и он знал, что у него все получится. Потому что ставка — жить без успеха он не смог бы — была слишком велика.

— Кому много дается, с того много и спрашивается, — не раз говорил ему отец по разным незначительным поводам, показывая на стены большого длинного коридора — там висели портреты предков отца и матери.

Некоторые из них, таких было не мало, были известны не только в семье, но и в стране. Втайне от всех домашних Василий часто и нарочно проходил по домашнему музею, задерживался у портретов, пытался найти в лицах, на них изображенных, собственные черты. Находил внешнее сходство и радовался, понимал: от внешнего до внутреннего один шаг.

Никогда не говорил себе Василий Басманов-Маковский, что сделает этот шаг, предпочитая действовать.

Его ум вобрал в себя изворотливость, хитрость, прозорливость шестивекового басмановского рода, ведущего начало от постельничего Ивана Грозного — Микитки Басманова. Тот, как предполагал Василий, в эпоху Смутного времени, когда головы сподвижников и слуг царя летели с плеч созревшими подсолнухами, вряд ли планировал конкретные шаги заранее. Задача была общая — хотелось выжить. Микитка выжил, удачно состоялся как личность — в учебнике истории России, часть первая, о нем было упомянуто в двух строках — и передал свой ум, обогащенный опытом выживания, своему сыну, а тот — своему. И так далее, по цепочке веков.

Василий Басманов, как и его знаменитый предок, для достижения цели никогда не планировал конкретных шагов, потому что конкретной цели у него тоже никогда не было. Он не говорил себе: «Сниму в этом году вот этот фильм, в следующем — фильм на эту тему». Решение всегда появлялось спонтанно, бывало, в одну ночь. Бывало, спонтанность растягивалась на месяцы. Так и должно проявлять себя творчество, считал Василий, — неожиданно браться из ничего и всего сразу. Как говорил известный композитор — «Все, что сделано до меня, это — мое».

— Все, что я, знаю из известных всем источников — тоже мое, — добавил бы Василий и стал бы снимать свой фильм по Чехову.

Его брат Артем был более прогнозируемым, рациональным творцом. Он снимал то, что нравилось зрителю — конкретно, народу, конкретно, партии, конкретно, зарубежной киноэлите. Снимал Артем фильм, как суп варил — ложка супа народу (за массовость), ложка — партии (за разрешение снимать), ложка — зарубежной киноэлите (за призы).

Василий не осуждал брата, который был его второй половиной. Он даже понимал, что ему-то, Басманову-Маковскому, непонятному ни зрителю, ни партии, ну, если только зарубежной киноэлите — чуть-чуть понятному (так до нее еще добраться нужно), позволяют снимать, а значит, и жить, благодаря всевозможному лауреатству Артема, благодаря тому, что брат крепко уперся ногами в землю и — попробуй сдвинь его. А мог бы тоже не планировать конкретных шагов, парить в своих мечтах птицей, как Василий Басманов-Маковский, творить, как душа просит.

Но вот парадокс, случись так, и ничего страшного не произошло бы. Тогда уж Василий бы отказался от того, чего душа просит, и уперся бы в землю ногами, позволяя брату «путешествовать по небу», выражать себя. Их общий ум, доставшийся им обоим от Микитки Басманова, всегда был направлен на выживание басмановского рода. Артем и Василий, как две равноценные половинки рода, просто бы поменялись местами, перелились бы, как вода, из одной ниши в другую, как кровь — из одного полусердия в другое. Вот такие они были — братья Артем и Василий. Одно целое, а любви — друг к другу — две.

«Было две, — поправил себя Василий Сергеевич и тяжело вздохнул. — Все-таки странной смертью умер брат: нелепой и какой-то насмешливой, глумливой — от руки человека, недоразвитого в умственном отношении, а потому не отвечающего за свои поступки. В стародавние времена посредством вот таких юродивых бог общался с народом, высказывал, так сказать, свои пожелания массам».

«Да, — еще раз тяжело вздохнул Василий Сергеевич, чем очень растревожил всегда чуткую к настроениям мужа Лизавету. — С богом не поспоришь».

— О чем ты, Вася? — окликнула Лизавета своего дорогого и единственного. — Расскажи, полегче станет.

Возвращаться к мыслям о боге — теме, глубоко личной, Василий Сергеевич не стал. О другом подумал вслух:

— Я сегодня жен Артема вспоминал. Их ведь семь было, а я только шесть насчитал. Где ошибся, кого забыл? Вот послушай.

Василий Сергеевич поименно перечислил бывших жен своего брата, дошел до цифры шесть и развел руками.

— Ну, вот опять забыл кого-то, — обиделся он на свою память и спросил Лизавету: — Хочешь, расскажу тебе анекдот про склероз?

Жена не ответила, и он начал рассказывать анекдот из какой-то газеты.

— …потому что у вас буду я — склероз.

Жена легко рассмеялась, а Василий Сергеевич легонько хлопнул себя по лбу и торжествующе воскликнул:

— Вспомнил, кого забыл. Сопочку. Мать Златы. Ну, ты подумай. Четвертую жену Артема забыл. Ведь он с ней дольше всех — лет десять прожил.

— Пятнадцать, — поправила мужа Лизавета. — Потому и забыл, что дороже всех она ему была, что дольше всех с ней Артем прожил.

— Как это? — не понял Василий Сергеевич.

Жена задумалась, подыскивая наглядный пример для более точного объяснения.

— Ну, вот, бывает, ключ ищу, ищу, не помню, куда положила, а потом, глядь, — он на самом видном месте лежит. Или очки некоторые ищут, а они у человека на лбу.

— Да-да, — «пропел» Василий Сергеевич, улыбаясь пришедшим на ум стихам: — Лицом к лицу лица не увидать. Как мне все-таки с тобой повезло, Лизонька. Давай спать.

В этот вечер Катюша так и не спросила тетю Зину, кого убил соседский сын Сережа, какого такого режиссера. Уточнения и подробности чужого горя непременно заслонили бы свое — странную смерть бабушки. В ходе расследования этого события что-то тревожило Катюшу сейчас, не давало уснуть, будто причиной бессонницы были комары или плохо взбитая подушка, «затюканная» Катюшей со всех сторон.

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 62
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?