Чемпион - Юрий Винокуров

class="p1">— И у меня к тебе просьба, Олаф. Я не хочу брать с собой Мари.

— Путь воина? — понимающе хмыкнул он.

— Угу.

— Давай тогда на сутки отправимся в бунгало на берег, семьями. А вечерком мы с тобой направимся на китовый бой. Традиционно мужское развлечение, да и занять может всю ночь.

В общем-то — не зря завёл разговор. До момента, как Олаф поморщился на «через пару дней» — я был не уверен, что стоит его просить о помощи. Но, очевидно, геронтократические заморочки были и ему не слишком приятны. Или отношение Нильса к его к другу — тоже вариант. Так что с моим планом, в смысле «щелчка по носу» он поможет. А отдых в бунгало на море — так я и не против. На осуществление Пути мне понадобится несколько часов, а остальное время — отдохнём.

В общем, полетели мы на побережье, где и пообщались, и потрепались и вообще — приятно провели время. Да и с Мари чисто по-человечески, а не по «господиномужески» случился занятный инцидент, довольно занятный. Итак, добрались мы до этого бунгалы — как я понимаю, родовой собственности Стальных, где отдыхают при желании просто уведомляя. И направились к морю, с пеcчанным пляжем, тёплому и вообще. Ну а у Стальных при всех их заморочках были нормальные нравы. Ну в том смысле, что в баню и купаться — приличные люди одежду не одевают. Знаю, что есть дурачьё, которое даже в бане в кучу барахла закутывается и всё такое — и, кстати, вторая невеста Олафа похоже из такой культурной традиции — заметно стеснялась. Хотя, как по мне, ей особо стеснятся нечего, всё при ней.

Ну так вот, понятно что мы купаться пришли, а не на всякие интересные места пялится, но вот меня заинтересовали сисяндры сестры Мари. Не в эротическом или ещё каком плане! А именно как их сделали-то: огромные же, но не обвисают, топорщатся как пузыри, да и не бултыхаются особо. Ну реально интересно стало: что там такого понаделали, чтоб всё было, как есть. А Мари моё взгляд заметила. И понял бы, если бы там обиделась на меня, ещё чего… Но нет: погрустнела, потупилась, руки скрестила, свою небольшую, но очень даже симпатичную грудь прикрывая. А я ей честно сообщил на ухо, приобняв:

— Мне твоя — гораздо больше нравится. Правильной формы красивая и вообще.

— Правда? — недоверчиво, но с надеждой уставилась на меня девчонка — вот честно, и милая такая, и чуть ли не первый раз по-человечески, а не «господински» ко мне обратилась. — А почему?..

— Правда, — честно кивнул я. — А смотрел — пытался понять, почему не обвисает и не болтается. Она же здоровая!

— Да, здоровая. Я узнаю, — пригрозила она, но в целом — поверила.

Руки убрала, грудь выпятила, носик задрала. Так что её полуторный размер почти двойкой казаться стал, хех. И вот вроде мелочь — а по большому счёту ни фига подобного: тут даже этикетка толкает на то, чтобы в семействе был приятная и спокойная психологическая атмосфера. И не только потому, что мне нервы трепать будут или не очень, а ещё потому, что мои девчонки пилоты. И будут они довольные — жить мне долго, приятно и счастливо. А наоборот — неприятно, несчастливо и недолго.

Ну а в остальном — просто отдохнули, поплавали в тёплом море. Очень нелишнее оказалось — я вот как оказалось подустал, сам не замечая. Ну и ближе к вечеру Олаф выгнал этакую яхту на воздушной подушке — жуткий анахронизм, выше пары метров от поверхности не поднимающийся. Но — оправдано традициями, да и яхта была большой, а в ней стояло несколько монодисков — как я понимаю, для китовой охоты. Мари хотела с нами «как воин», но олафовые девчонки её удержали, а потом и она, задумавшись, с ними отошла: выяснять информацию, секретное задание, хех.

Ну а через полчаса я входил в «Блекус» — очень «формальный», я бы даже сказал — скучноватый внешне клуб-ресторан. Меня пытались было задержать, но аристократического отклика хватило. А вот внутри… Ну что я могу сказать — бюрократы жгли. Обстановка была официальной, но на вполне себе деловых столах стояли чуть ли не бочонки с пивом. И извивались танцовщицы стриптизёрши, чуть ли не в официальных, постепенно снимаемых костюмах.

Самих посетителей в небольшом, двухяросном зале было не больше полутора десятков. Все — колобки, в смысле Стальные, большая часть в возрасте. Ну виденные мной — на пятьдесят биолет, насколько я понимал в физиологию Стальных. И, что удачно для моих планов — явно пренебрегали своей формой. То есть понятно что были чудовищно сильны, но ощущались не как туго надутый мяч — как Олаф, да даже Нильс дурацкий. А как мячи полуспущенные, заплывшие жирком.

Часть колобков уставилась на меня с удивлением — я явно не входил в перечень завсегдатаев этого заведения. Другая часть не обратила: оказывали знаки внимания выпивке, еде и стриптизёршам. Ну и верно, вообще-то. Раздевающиеся девицы всяко приятнее как зрелище, чем не желающий раздеваться я. Да и в кулинарном плане я вряд ли составлю конкуренцию пиву и окорокам с колбасками. Но мне нужно было внимание «публики», точнее их реакция, так что я жестом послал спешащую ко мне официантку в деловом костюме, «небрежно» растёгнутом чуть ли не до промежности и начал орать:

— Так вот чем занимаются бездельники-Стальные, когда мне приходится ждать! — завопил я, скорчив противную и надменную физиономию. — Жрут в три горла и девок портят! А как разжирели-то, — покачал я головой. — Лентяи. дармоеды и дурачьё!

— Ты вообще — кто такой?!! — послышался ответный рёв на несколько голосов, явно возмущённых.

— Ожидающий от вас документов, жирные ленивые канцелярские крысы! — почти честно ответил я, ловко увернувшись от летящего в меня стула. — Да ещё и криворукие и косые… — припечатал я.

Последнего колобки не выдержали — чинуши чинушами. Но Род, всё-таки, боевитый. Да и выпимши… Ну в общем покатилась колобковая рать меня бить. Но я не даром прикидывал свои преимущества, главное из которых был пилотский комбез. Вторым — жиры и пьянство отдыхающих чиновников, но без первого бы это мне не помогло. Спаррингуя с Олафом я постоянно его отключал — но сейчас не спарринг, а выказывание Роду Стальные неудовольствия от меня. Так что все системы комбеза не только работали, но и были выведены в форсированный режим. А теже спарринги с Олафом меня просветили, куда Стальным бить, чтобы надёжно и больно. Так что начал я… убегать. В процессе убегания кругами уворачивался от стульев, бутылок, стриптезёрш⁈

— Вы как, мадам? — обрушив стол и прикрывшись им от метательного обстрела уточнил я выхваченной из воздуха стриптезёрше.

— Я? Бельё не обмочила, — сообщила она озабоченно, опустив руку. — Ой, а на мне его и нет! — захихикала она, чмокнула меня в щёку и шепнула «спасибо».

Ну а я продолжил метания, выдавая подвернувшимся под руку, ногу или стул со столом колобкам звиздюлей. Несколько раз чувствительно получил, но им досталось больше: через пять минут в полуразгромленном заведении валялись аккуратно, но сильно битые бюрократы.

— Отлежитесь, — старась не морщиться распорядился я. — А потом — бегом покатились решать мой вопрос! — припечатал я, топая к выходу.

На выходе меня встретили вооружённые типы, судя по всему СБ-шники Стальных. Но, даже не говоря, послали запрос — а я ответил. Ух как бедолаг скорчило — на миг в броне передо мной стояли не колобки, а сухарики. Дурачьё какое — вот я им искренне улыбался!

Так и дотопал беспрепятственно до монодиска и, с чувством глубокого морального удовлетворения, полетел к Олафу.

А он, пока я наводил порядок и всякое такое, отловил совершенно здоровенного тюленя, причём уже освежевал его. Хмыкнул на моё появление, ну и направил яхту к бунгало. А там, выгружая добычу, стал превозносить мою «помощь» — то ли прикрывая, то ли я не понял зачем. На что я честно и громко признался, что никакого активного участия в охоте не принял, не умею и вообще.

— Понятно, господин муж мой, — поклонилась Мари, подошла ко мне и… стёрла со щеки помаду. — Вас зацеловали до неспособности охотится. Тюлени — страшные звери, — ехидствовала она.

— Не тюлени, — вздохнул я. — Давай я тебе всё расскажу, но наедине.

— Как будет угодно даймё Ульверу, — склонилась Мари, но глазами довольно сверкнула — видно не очень огорчилась, да и вправду всё расскажу. — Но с начала — мой рассказ. Я выяснила по вашему приказу…

— Не приказу, а непрямой просьбе, — уточнил я. — Интересно, не более.

— Как вам будет угодно. Докладывать?

— Докладывай, но наедине, — решил я, направляясь в отведенное нам крыло с Мари под ручку.

7. Сильный, но глупый колобочище

Доклад убийственно-серьёзной Мари (что само по себе, учитывая «тему» доклада было довольно забавно) сюрпризов не преподнёс: одна из проведённых модификаций совместимости со Стальными, с армирующим ткань коллагеном (жировую и сосудистую, как я понимаю в данном, конкретном случае). Именно сиськи и задницы — чистый эстетизм, никаких хитрых вывертов.

— Вам нравится, Гален? Может мне… — начала было