Драма в Тихом океане - Лариса Шкатула

– Я пойду с вами, – решила Анастасия.

– С четырнадцати часов вахта старпома. Я предупрежу его относительно вас.

Что ж он такой ледяной! Ненавидит женщин, что ли? Интересно, те, кто ненавидит мужчин – феминистки, а те, кто ненавидит женщин? Голубые? Нет, ну почему сразу крайности? Они называются просто: женоненавистники.

Демидов тоже пошёл впереди неё, опустился на нижнюю палубу, провёл Анастасию неведомыми переходами – да здесь заблудиться можно! Остановился перед какой-то дверью, позвенел ключами, открывая, и торжественно провозгласил:

– А вот и ваше рабочее место.

Потомотступил в сторону, пропуская женщину вперёд. Какое уединенное место! Наверняка все остальные каюты находятся в стороне, так что они с капитаном на судне практически одни…

О чём она опять размышляет? Анастасия заставила себя внимательно осматривать лазарет, в котором ей предстояло работать.

Не стала ахать и приговаривать, как ей понравился медицинский блок, но на самом деле так и было.

В спортивном диспансере она ютилась в небольшом кабинетике, в котором стоял стол, узкая кушеточка, раковина, – вот и всё.

Здесь, как сказала бы дочь, хоть конём гуляй! Не думают же моряки, что она станет выполнять на судне сложные хирургические операции!

– … Если здесь чего-то, по вашему мнению, не хватает, мы успеем это заказать… Нам доставят заказ прямо в порт Находку… Но не буду вас торопить. Закончите здесь, зайдите ко мне, я вызову для вас рейдовый катер.

Он взглянул на часы, висящие на переборке.

– Через час у нас обед. Я вас приглашаю. Встретимся в кают-компании.

– Не будете ли вы столь добры, – сказала Анастасия, – прислать за мной кого-нибудь из матросов. Боюсь, мне придётся немало проблуждать, прежде чем я выйду к так называемой кают-компании.

– Почему, так называемой? – удивился он, выходя. – Кают-компания и есть кают-компания. Она так называлась и два века назад.

Он положил ключи на стеклянную полку открытого шкафчика с лекарствами, и они, как и положено, звякнули, отчего-то заставив Настю вздрогнуть.

Уже закрывая дверь с обратной стороны, капитан приоткрыл её опять.

– Я пришлю к вам моториста. Его звать Сергей Зиновьев… Будете уходить, лазарет закройте. У нас на судне ничего не пропадает, но лазарет надо закрывать на ключ. Так положено. В вашем ведении, насколько я знаю, имеются лекарства строгой отчётности.

Здесь всё было белым: стены – ах, да, не стены, переборки. Естественно, белый потолок с огромными лампами дневного света. Шкафчики с лекарствами и инструментами сплошь белые. Даже на полу – серо-белый линолеум. И ни следа какого-то человеческого присутствия. Так и казалось, чтосию минуту откуда-то из стены выдвинется механическая рука с наполненным шприцем, а кресло мягко примет в себя больного, чтобы тут же развернуться в операционный стол.

И ни одного яркого пятна.

Конечно, Анастасия по специальности хирург, но мало кто из хирургов проводит в операционной всё своё рабочее время.

То есть, она была бы не против того, чтобы в лазарет не заходить без необходимости. Тогда неважно, что он настолько стерилен. А если здесь заниматься приемом, к примеру, целый день, можно взвыть от этого однообразия. Надо будет прихватить из дома парочку репродукций каких-нибудь картин поярче.

Анастасия открыла белый же металлический шкаф, забитый медицинскими препаратами, наугад взяла связанную резинкой упаковку лекарств – всё самое свежее, производства этого года.

Так, одноразовые шприцы любого объема, как и те, что были в применении всегда, с металлической коробочкой для их кипячения. Хирургические инструменты. Всё новехонькое, в упаковке. Капельница какая-то навороченная. Анастасия такой раньше и не видела.

Похоже, владелец этого судна человек достаточно богатый, чтобы не скупиться на оборудование лазарета.

Анастасия раньше не интересовалась делами пароходства, и хотя знала многих богатых людей Владивостока, не могла себе представить, кто мог быть владельцем такого судна?

Короче, освоилась она быстро.

А минут через десять к ней постучал молодой парень и проговорил:

– Позвольте сопроводить вас в кают-компанию.

И опять повел её какими-то коридорами.

Кают-компания оказалась довольно большим помещением. По крайней мере, для того, чтобы в неё разместилось четыре довольнобольших стола. Заняты были всего два. За одним сидели трое незнакомых мужчин, которые при виде её встали из-за стола и поклонились. Анастасия от неожиданности запнулась и проговорила:

– Здравствуйте!

– Здравия желаем! – хором ответили мужчины и вновь сели за стол.

Она не поняла, это была сцена для неё, или на судне вообще принято вставать в присутствии женщины. Господи, чему она удивляется. Самой обычной сцене в исполнении воспитанных людей…

В присутственных местах так уже давно не делают, куда она попала?

Капитан Демидов,сидящий за соседним столом, при виде Анастасии лишь приподнялся и кивнул ей на кресло рядом.

Анастасия передала ему ключи.

– Дверь закрыта.

– Когда придёте к нам насовсем, я дам вам ключ от вашей больнички и вашей каюты – она по левую сторону от лазарета.

– На первых порах мне, наверное, придется ходить с сопровождением, – улыбнулась ему Анастасия. – У меня, кажется, пространственный идиотизм. Я совершенно не запомнила пути, по которому мы шли.

– Ничего, вы быстро освоитесь, пройдя минимум три раза в день из конца в конец… Кстати, я уже отдал распоряжение дневальной, чтобы она в вашей каюте всё, как следует, вымыла, всё проверила, бельё там, полотенца.

Странно, что он ей об этом рассказывает. Наверняка, дневальная делает это для каждого вновь прибывшего члена экипажа, тогда зачем он подчёркивает, что отдал распоряжение?

Значит, всё-таки Анастасия ему понравилась. Просто он хочет, чтобы никто об этом не догадался. Чтобы она не догадалась? Или никто из членов экипажа?

– Конечно, я слишком много от вас требую, – говорил Анастасии капитан, когда перед нею возникла какая-то молодая женщина с подносом и поставила на стол такой ароматный борщ, что даже в носу защекотало от забытого гастрономического зуда. – Чтобы вы навскидку определили, чего в лазарете не хватает? Вряд ли там нет чего-то особо нужного. Этим персонально занимался мой старинный приятель… Кажется, и ваш тоже.

– Имеете в виду Герасимова? Это мой однокурсник.

– Хороший мужик. Его рекомендациям я верю. В любом случае, рейс у нас, как вы поняли, занимает совсем мало времени… Если вам что-то не понравится…

– Я всегда смогу уйти, – подсказала Анастасия.