Кто, если не мы - Николай Лузан

— Николай Валентинович, так я сказал это без задней мысли, — смутился Петровский.

— Ладно, что еще?

— А чуть не упустил, Первушин занимал восьмое место по шахматам среди юношей на первенстве еще СССР. Умный, ну, что еще надо? Где тут штамп?

Кубанский ничего не ответил, поднялся из кресла, прошелся по кабинету. Петровский сопроводил его взглядом и с нетерпением ждал ответа.

— Шахматист?.. Восьмое место?.. — вслух каким-то своим мыслям произнес Кубанский.

— Так точно, Николай Валентинович, в деле имеется справка, — подтвердил Петровский.

— Шахматы, оно, конечно, хорошо. Но оперативная работа в качестве руководителя такого ранга, как заместитель начальника управления, да еще какого, которое защищает военную науку, — это, Сергей Иванович, не деревянные фигурки по доске двигать. Работа с людьми — самое сложное в нашей деятельности.

— Товарищ генерал, так я же это отразил? — Петровский снова обратился к справке и зачитал: — Вот, пожалуйста, коммуникабелен, быстро находит общий язык с людьми…

— Стоп, Сережа! Я не слепой, читал. Ты извини, но общий язык находят и за стаканом. Руководитель должен не язык искать, болтунов и так хватает, а организовывать результативную работу подчиненных.

— Так я это и имел в виду! Первушин способен мобилизовать подчиненных на решение задач, сплотить вокруг себя коллектив.

Кубанский поморщился и отрезал:

— Слушай, Сергей, оставь эти лозунги кому-нибудь другому! Первушин и Сахнов — они что, святые?

Петровский озадачено посмотрел на него и, пожав плечами, ответил:

— Нет, нормальные люди.

— Так если они, как ты утверждаешь, нормальные, то почему у тебя получился некролог?

— Ну, почему так сразу некролог?

— А потому. Я не нашел в справке ни одного недостатка. Если судить по ней, то Первушин и Сахнов — святые.

— Нет, конечно, не святые, есть у них отдельные недостатки, но они не носят принципиального характера.

— Говоришь, не носят принципиального характера? Тогда почему некоторых, как ты говоришь, нормальных нам приходится снимать с должностей, а кое-кого выгонять на гражданку?

— Ошибки при подборе.

— Ошибки? Они слишком дорого обходятся государству. Только вчера одного мерзавца уволили. Успел дослужиться до подполковника. Как же так получается, Сергей Иванович?

— Выходит, где-то просмотрели, Николай Валентинович.

— Просмотрели, и в первую очередь мы! Кадровик в военной контрразведке — это не канцелярская мышь или скоросшиватель для аттестаций и представлений! На нашем уровне главная задача состоит в том, чтобы находить талантливых, преданных делу, а не своему кошельку сотрудников, растить из них руководителей и продвигать по службе. Запомни, Сергей, серые кадры — серая система! В военной контрразведке такого допускать нельзя! Она, если можно так выразиться, иммунная система армии! А что такое армия в России, я думаю, тебе объяснять не надо?

— Знаю, Николай Валентинович! Она больше, чем армия. Точнее, чем император Александр III о ней не скажешь: «Во всем свете у нас только два верных союзника — наша армия и флот».

— Все так, Сергей Иванович, не менее важна и вторая ее часть: «Все остальные при первой возможности сами ополчатся против нас», — напомнил Кубанский вторую часть знаменитой фразы и подчеркнул: — Сегодняшняя действительность лишнее тому подтверждение. Поэтому преданные Отечеству и высокопрофессиональные кадры контрразведчиков необходимы как никогда ранее.

— Николай Валентинович, я уверен с Первушиным и Сахновым ошибки не произойдет. Они достойные офицеры! — заверил Петровский.

— Хорошо, Сергей, тогда еще один вопрос: скажи, Сахнов — романтик или расчетливый прагматик?

— В каком смысле, Николай Валентинович? — опешил Петровский.

— В том, что «кремлевский курсант», начальник штаба дивизиона обеспечения академии Генштаба — ему прямая дорога в генералы, а тут такой резкий поворот, перешел к нам на капитанскую должность. Что за этим стоит: нежелание ехать из Москвы к черту на кулички?

— Исключено! Сахнов дважды побывал в горячих точках! Первый раз, когда служил в армии, а второй — у нас, и еще остался на продленку.

— И все-таки что подвигло его на такой переход?

— Я так думаю, мечта. Он бредил Павлом Судоплатовым.

— Ладно, мечтатель, приглашай обоих. Поговорим, как говорится, лицом к лицу! — распорядился Кубанский.

Петровский вышел из кабинета и возвратился с Первушиным и Сахновым. Они представились Кубанскому и замерли в тревожном ожидании. Его строгость и требовательность, прямые и жесткие вопросы, которые вгоняли в краску и в пот кандидатов на вышестоящие должности, были им известны. Осмотрев их с головы до пят, Кубанский задержал взгляд на Первушине — его лицо показалось знакомо, и спросил:

— Товарищ полковник, мы с вами где-то встречались?

— Так точно, товарищ генерал-майор. В декабре прошлого года в спорткомплексе на Лавочкина.

— На финале по волейболу! — оживился Кубанский.

— Да, мы тогда выиграли 3:2 у вашей команды, — подтвердил Первушин.

— Вот так взяли и обыграли руководство? Это было опрометчиво, Александр Васильевич, — сурово заметил Кубанский, а в уголках его глаз лучились лукавые морщинки.

Первушин не растерялся и быстро нашелся:

— Товарищ генерал, так это же тот случай, когда не наказывают.

Кубанский улыбнулся, и обратил взгляд на Сахнова — тот подтянулся, и прямо в лоб спросил:

— Сергей Степанович, ты не жалеешь, что ушел из академии?

Сахнов выдержал его испытующий взгляд и также прямо ответил:

— Никак нет, товарищ генерал!

— В армии, при хорошем раскладе, ты бы мог уже командовать бригадой. Чего тебе там не хватало?

— Творчества, товарищ генерал! В контрразведке жизнь каждый день подбрасывает нестандартные ситуации, и они требуют нестандартных решений! — с жаром заговорил Сахнов. — Вот, например, вчера…

— Сергей Степанович, с примерами пока погоди, дойдем и до них… — остановил его Кубанский. — Сначала обсудим вопросы, относящиеся к организаторской деятельности руководителя. А руководить вам предстоит особым коллективом с особыми задачами. Оттого как будет развиваться военная наука, зависит не только уровень боеспособности армии, но и в целом мощь нашего государства.

— Товарищ генерал, я это понимаю. Во время службы в дивизионе обеспечения академии Генштаба мне приходилось соприкасаться с научными вопросами, — пояснил Сахнов.

— Соприкасаться — это одно, и совсем другое дело — принимать участие в их решении, — подчеркнул Кубанский и предложил: — Присаживайтесь, товарищи офицеры, об этом мы сейчас и побеседуем!