Три круга над домом - Василий Сабиров

три, и так далее до ста. Потому что почему? Потому что слюна — лучший друг человека.

Очень всё это было не по-настоящему, как в фильме или в неинтересной игре. Славке очень, очень, очень в “Лесном уголке” не нравилось. И в один день он вдруг понял, что не может сдержать слёз. Просыпался — и сразу в слёзы. Плакал весь день. И засыпал — тоже со слезами.

— Мужики не плачут! — говорил папа по телефону.

— А я плачу. Наверное, я не мужик. И я больше хочу плакать, чем быть мужиком, — сказал Славка сквозь слёзы.

В отряде ещё была девочка Лариса, она тоже постоянно плакала. Они со Славкой иногда ловили затуманенные слезами взгляды друг друга.

— Странная она какая-то, — думал Славка.

Однажды Никитка упал с качели, больно ударился головой и тоже начал плакать. Отовсюду набежали тётушки-воспитательницы и медсёстры и стали кричать на него:

— Что ж ты за качель-то не держался?

— Упал сам, вот и ревёт.

— Ну хоть в следующий раз крепче держаться станет!

— Или вообще к качели не подойдёт!

— Ну-ка перестань реветь! Сопли тут повесил.

Шишка на лбу Никитки в это время росла на глазах и почти доходила до глаз.

Славка неожиданно сам для себя очень разозлился, почувствовал, как к ушам приливает кровь, услышал в барабанных перепонках свой пульс и подошёл к тётушкам. И громко и чётко сказал:

— У вас ребёнок упал. Он маленький, ему семь лет всего.

— А мы-то что? Он сам качался и сам упал.

— А вам за что деньги-то платят?

Тётушки очень разозлились из-за последней фразы Славки и повели его к главному врачу, тому самому, на тоненьких ножках. И что он предложит делать? Жевать сто раз? Может, из лагеря выгонит? Так оно и к лучшему.

Но главный врач оказался неожиданно добрым и сказал, что прав здесь именно Славка. А Никитке попросил передать большое красное яблоко.

После той ситуации Славка обрёл уверенность, но всё так же продолжил плакать каждый день. И этой уверенности и этих слёз хватило, чтобы на очередном телефонном звонке Славка убедил маму забрать их с Никиткой из лагеря. Мама приехала на следующий день и забрала. Прошло всего две трёхдневки и один день — и Славка с Никиткой были уже дома.

Дома Славке нравилось больше всего на свете. По утрам он читал книги (ведь отработка закончилась ещё до “Лесного уголка”), а по вечерам играл в футбол.

А ещё смотрел телевизор, записывал на видеокассету выпуски КВН, потом пересматривал их и даже начал писать какие-то шутки для своего выступления. Вдруг оно когда-нибудь случится!

Ну и конечно ел “Александру и Софью”, иногда даже два раза в день. Такое получилось лето. Без особых приключений, даже какое-то никчёмное, но наверное иногда надо и так.

Первого сентября, когда начался учебный год, к Славке подошёл парень Женя. Оказывается, Женя был с ним в “Лесном уголке”, а Славка даже и не заметил.

— Ларису помнишь? — спросил Женя.

— Помню, — ответил Славка. — Плакала ещё постоянно, всегда зарёванная такая.

— Ты как уехал, она ещё больше плакать стала. Оказывается, она в тебя влюбилась, прикинь. И плакала, потому что ты на неё внимания не обращаешь.

В Славку до того никто никогда не влюблялся. Так что лето, как оказалось, не такое уж и никчёмное было.

Зеркальце

В школе у всех были анкеты. И у девочек, и у мальчиков. В анкете было много вопросов про жизнь: твое любимое блюдо, твоя любимая музыка, кто тебе нравится? В мальчишеских ещё спрашивалось что-нибудь про любимый вид спорта, а в девичьих — обязательно про то, кого ты любишь и кто тебе нравится.

А дело в том, что Славке тогда очень стала нравиться одноклассница Аня. Она была такая красивая и такая аккуратная, и голос у неё был всегда такой звонкий. Славка не знал, влюбился ли он, но да — Аня ему точно нравилась. И вот однажды, когда Славка заполнял девичью анкету одноклассницы Наташи, он встретил там вопрос “Кто из девочек в твоём классе тебе нравится?” и как-то даже не задумываясь написал: “Аня”. А зачем думать? Если нравится — зачем же это скрывать?

Ещё у Наташи в анкете были вопросы: “Кого из нашего класса ты любишь?” и “Кого из нашего класса ты не любишь?”. Вопросы казались Славке странными: они делили весь мир на тех, кого ты любишь, и тех, кого не любишь. А ведь можно просто относиться к человеку нормально, хорошо, ну или может немножко плохо, но зачем же сразу раскидывать людей на две такие далёкие стороны? Когда ты говоришь “люблю”, тут всё понятно. А когда ты говоришь “не люблю”, что ты имеешь в виду? Что “не любишь” человека (то есть он тебе прямо вот очень не нравится) или что ты его не “любишь” (то есть среди тех, кого ты действительно любишь, этого человека нет)?

Или вот, например, “любимое блюдо”. Почему оно может быть только одно? Ведь “любимое” означает, что я его люблю, но не означает, что я люблю только его.

Не самая логичная, в общем, была анкета. Славка не стал отвечать на эти вопросы. Просто написал, что ему нравится Аня — и всё.

Славка отдал анкету Наташе, она тут же посмотрела в нижнюю часть страницы, где были вопросы про любовь — и шёпот стал носиться по классу, а потом все стали хихикать. ”Славке нравится Аня, Славка влюбился” и так далее.

Жизнь после этого как-то изменилась. Все стали шутить, переглядываться и кидаться записками, лишь бы Славка не увидел. Пацаны (они просили называть себя именно так, не ребятами и даже не парнями) стали на перемене вставать в кружок и не пускать туда Славку. А Аня, Аня даже перестала смотреть в его сторону.

Как назло, через две недели был ещё День Святого Валентина. Все дарили друг другу валентинки, и Славка тоже дарил, но никогда не получал. Только один раз, когда одноклассница Оля просто разослала валентинки всему классу. А тут ещё эта история с Аней.

Всё развивалось, как в страшном сне, где почему-то с каждым шагом всё становится ещё хуже. Аня решила сделать вечеринку у себя дома на день Святого Валентина и позвала одноклассников, почти всех, кроме Славки. За что ему такое — Славка