Рыжая - Ана Ховская

Когда я ответила, Сара удивленно придвинулась к Джону, в ее взгляде появилось любопытство, а я не поняла: что изменилось? Тот растерянно переглянулся с сестрой.

– Теперь вы поможете мне?– тихо спросила я.

– А с чего ты взяла, что мы можем тебе помочь?– поинтересовалась Сара.

– Потому что вы – нарушители,– уверенно ответила я.

Джон и Сара снова переглянулись. Лица оставались прежними, но в глазах мелькнула тревога. А когда они вновь посмотрели на меня, я спокойно ровным тоном проговорила:

– Вы оба говорите на неизвестном языке, скорее всего, на английском, так как вы англичане,– удивление в их глазах заставило пояснить:– Вы разговаривали, пока я сидела на скамье, а ваши губы двигались по-другому. Это не общий язык, не русский, но и не древний хомони… Я предположила, что это ваш родной…

– Мы родились на Тоули. Наш родной язык – общий,– улыбнулась Сара, но я точно поняла, что она лжет. Не по глазам, не по улыбке – по интонации, будто сама хотела себя выдать…

Но я также спокойно продолжила:

– А еще, вы знаете древний. И пока будете искать того, кто научит меня русскому языку, хочу, чтобы вы научили меня и древнему хомони.

– Мы не знаем древнего хомони!– оглянулась Сара на брата.

Я невозмутимо поправила одеяло на груди и ответила:

– Вы оба поняли, что значит «Эс карра ниен эхь», и почему-то не хотите мне об этом сказать. Я ведь все равно узнаю…

Сара сжала губы и прищурилась, а Джон задумчиво опустил голову. Моя уверенность в них начала таять, и от этого становилось холодно, но я все же добавила:

– Вам обоим нельзя было делать мне эту операцию без оплаты, но вы как-то смогли обойти это правило. Вы, Джон, не заявили стражам о том, что сделал мой брат, потому что знаете, что накажут не только его, но и отца, и меня за то, что не выдала их.

– Саша, это шантаж,– беззлобно улыбнулся Джон, а я вздохнула с облегчением: по его лицу вдруг поняла, что он со мной, и холод отступил.

– Я говорю правду,– протянула руку я и коснулась его пальцев.– В конце концов, вы люди. А как я успела заметить, люди вовсе не почитают порядок, установленный хомони, даже если они рождены в альянсе.

Молчание нарушила Сара.

– Джон, пойдем со мной…

Они вышли в общий коридор, и я услышала, что к ним кто-то подошел. Они тихо, но напряженно переговаривались. А я не могла усидеть на месте, не зная, о чем идет речь, поднялась с постели и подкралась к двери.

– Джон, где ты ее нашел? Она – ребенок! Ты понимаешь, чем это всем нам грозит?– узнала я голос хорда Лефара.

– Мне ее жаль, но я ни в чем не уверена,– прошептала Сара.

– Эта девочка вызывает у меня какое-то странное чувство,– настойчиво вмешался Джон.– Я хочу ей помочь. Она особенная! Не знаю, может, потому что так странно говорит, реагирует, но она абсолютно считывает наши эмоции… буквально видит, что мы лжем, сама, как сканер. При этом она безумно боится, но владеет собой. А сканер очень сложно обмануть. Нам приходилось учиться этому и, похоже, нужно усилить тренировки. Ее же чип не показывает положительной реакции. Она проявляет эмоции, но будто контролирует их на каком-то химическом уровне. В ее возрасте это очень необычно. Уверен, нельзя бросать ее на произвол судьбы…

– Если ты хочешь, я научу ее. Но сколько это займет времени, даже не знаю,– ответила Сара.

– Почему-то уверен, что она очень быстро учится… Басил, ты мог бы назначить ей физиопроцедуры после этих двух дней? Она будет появляться здесь через день… Вот и время…

– Это вполне возможно, если вы настаиваете,– ответил хорд Лефар.

– Поймите же, отцу на нее наплевать. Он даже не поймет ничего, для него главное, что бесплатно. Давайте дадим ей шанс?

Я открыла дверь, и все беспокойно оглянулись. Но я смотрела только на хорда Басила Нером Лефара. Хемани был на стороне людей.

– Вы можете говорить в моей палате. Я умру, но никому не выдам правды,– ровно произнесла я.– И я буду помогать вам, когда вырасту.

Все быстро вошли в палату и закрыли дверь. Я села на край кровати и положила руки на колени. Джон сел на корточки передо мной и спросил:

– Ты уверена в том, что настолько хочешь изменить свою жизнь, Саша? Ты нарушишь очень много правил…

– Я не хочу, чтобы она была прежней. И если для этого нужно нарушить кодекс и законы хомони, – я готова. Знаю, мне нужно научиться слишком многому… И быстрее я это сделаю с вами, чем сама,– уверенно выдала я.

– Но ты понимаешь, что придется много общаться,– улыбнулся Джон, намекая на мое «странное» молчание.

– Я умею говорить,– вскинула подбородок я.

Он смущенно прикусил губу.

– Я не это имел в виду… Не сердись,– погладил меня по руке Джон.

– Вряд ли злость мне поможет,– ответила я и внимательно посмотрела на Сару.

– Что ж, я готова учить тебя. Первое занятие завтра с утра,– уверенно проговорила та и взяла мужа под руку.– А сегодня, пока не уснешь, выучишь алфавит и произношение. А ты, братец, проследишь.

Сара ткнула брата пальцем в плечо, а потом подмигнула мне и коротко улыбнулась.

– Саша, возможно, этому языку тебе рановато учиться,– засомневался хорд Лефар.– Вдруг случайно выдашь себя…

– Сколько должно исполниться человеку, чтобы его восприняли всерьез?– не отводя непримиримого взгляда от его лица, произнесла я.

– Она просто шокирует, да, Басил?!– беззвучно рассмеялся Джон.

__________________________

* Стражи – категория служащих, обеспечивающих защиту порядка, установленного в альянсе (законы и кодекс хомони).

** А-сеть – информационная сеть межпланетного альянса хомони.

* * *

В медцентре Тазира я провела еще два дня. После волшебного геля мое лицо стало заметно лучше. Джон и сам удивился, что моя кожа так быстро регенерирует. Отек сошел довольно скоро, но вот желто-фиолетовые круги под глазами не спешили исчезать. Однако Сара поделилась своей косметикой, и в школе я могла появиться уже с менее заметными синяками.

В последний вечер в Тазире я все-таки спросила Джона, что он имел в виду, говоря отцу об успехе на комиссии и торгах. Кто кем будет торговать? И узнала о том, о чем не говорят на прогулках в парке и дома просто так, ведь обсуждать некоторые события раньше времени не велит кодекс. Об этом официально, но довольно кратко, рассказывают на первом курсе колледжа. В двадцатый день рождения в дом девушки является специальная комиссия. После собеседования в течение пятнадцати дней изучают ее историю, репутацию в обществе, успехи в учебе, окружение и направляют на медицинское обследование, где выясняют состояние здоровья и не имела ли она близких отношений с мужчиной, ведь таковые разрешены только с двадцати одного года. И если все правила соблюдены и девушка не имеет нарушений, ее определяют в базу невест и допускают до торгов.