«Несвядомая» история Белой Руси - Всеслав Зинькевич

Спустя пару лет Изяслав и Всеслав помирились и проявили обоюдное стремление к союзу. В 1073 году Всеслав сосватал своего сына Глеба за дочь Ярополка Изяславича – Анастасию, внучку киевского князя. Этим актом был заключён политический союз.

В конце 70-х годов XI века в борьбу с полоцким князем вступил Владимир Мономах, являвшийся в то время сначала смоленским, а затем черниговским князем. Он совершил несколько походов на Полотчину, последний из которых состоялся в 1084–1085 годах. С 1085 года и до смерти Всеслава в 1101 году Полоцкое княжество существовало без войн, а Полоцк получил возможность дальнейшего развития в качестве экономического и культурного центра Руси.

Составляя исторический портрет князя Всеслава, Эдуард Загорульский отмечает: «Ни один исторический деятель Западной Руси не был столь популярен, как Всеслав. Его слава и известность вышли далеко за пределы Полоцкого княжества, а сам он приобрёл черты общерусского героя»[24]. Действительно, полоцкий князь изображён в «Слове о полку Игореве» храбрым воином, обладающим способностью перевоплощаться в волка; он также стал прототипом одного из героев русских былин – Волха Всеславьевича.

Загорульский объясняет это так: «Своей необыкновенной популярностью Всеслав, конечно, был обязан не только и не столько личным качествам, сколько обстоятельствам, сделавшим его киевским князем. Именно ореол народного избранника сделал его общерусским, почти былинным героем… Избрание Всеслава киевским князем в трагическое для Руси и Киева время после поражения от половцев нельзя рассматривать как случайное. Уже тогда в народном понимании он, скорее всего, сумел прославить своё имя военными победами… Думается, что славу ему составили победы над соседней Литвой, успехи в овладении подвинскими землями»[25]. Как считает учёный, именно с деятельностью Всеслава следует связывать выход Полоцкого княжества к берегам Балтики, чьи народы платили дань полочанам вплоть до начала XIII века.

Всеслав Брячиславич. Изображение из Радзивилловской летописи.

После смерти Всеслава Полоцкая земля была разделена между его сыновьями, которых было шестеро: Борис, Давыд, Глеб, Роман, Святослав и Ростислав. Со временем они тоже стали наделять «волостями» своих детей. В результате Полоцкое княжество, подобно другим русским землям, разделилось на удельные княжения.

В 1103 году Давыд принял участие в совместном походе русских князей против половцев. Поход оказался успешным, князья вернулись домой с «полоном великим, и со славою, и с победою великою».

Однако в 1125–1127 годах полоцкие князья, желая расширить свои владения, совершили ряд нападений на земли великого киевского князя Мстислава. Для того чтобы наказать полоцких князей, Мстислав в 1128 году собрал огромное войско и направил его на Полоцк, где тогда княжил Давыд. Посланные киевским князем войска без труда взяли Логойск и Заславль и подошли к Полоцку. Здесь их ждала неожиданность. Полоцкое вече посчитало виновником войны своего князя Давыда, после чего полочане выгнали князя вместе с его сыновьями из города и направили послов к Мстиславу в Киев. С собой они привезли Рогволода Борисовича, чтобы киевский князь дал согласие на занятие им полоцкого стола. Мстислав «сотвори волю их». Таким образом, главным результатом похода войск великого князя в Полоцкую землю было изгнание самими полочанами одного князя и утверждение в Киеве другого.

Эдуард Загорульский отмечает: «Судя по итогам событий 1128 года, можно утверждать, что поход киевских князей на Полоцк не преследовал цели лишить Полоцкое княжество той степени самостоятельности, какой располагали другие земли Руси. Нет никаких данных и о территориальных потерях Полоцка. Итогом событий 1128 года стали перемены, произошедшие на полоцком княжеском столе: киевский князь не поддержал Давыда Всеславича, несмотря на то, что в прошлом он был его близким союзником. События 1128 года ещё раз показали, что Полоцкая земля была частью Руси и Киеву было небезразлично, что в ней происходит»[26].

В 1129 году великий князь Мстислав решил организовать совместный поход Руси против половцев. О своём решении он оповестил русских князей и предложил им прибыть на совет в Киев или прислать своих представителей. Полоцкие князья ответили Мстиславу отказом: «Ты с Боняком Шолудяком (так звали половецкого хана. – Прим. авт.) здравствуйте оба и управляйтесь сами, а мы имеем дома что делать». Совершив успешный поход против кочевников, Мстислав не оставил без последствий отказ полоцких князей и сразу же после возвращения из похода, посоветовавшись с другими русскими князьями, направил в Полоцк воевод, которым было поручено объявить полочанам, что их князья отказались защищать Русскую землю от неприятелей, а потому их следует серьёзно наказать. Важно отметить, что Мстислав приказал своим воеводам ни городов, ни людей не трогать и «крови русской не проливать», а привезти в Киев на суд лишь одних полоцких князей.

И в этот раз полочане добровольно отказались от своих нерадивых правителей. В Киев были привезены Давыд, Ростислав, Святослав и «два Рогволодовича» с жёнами и детьми. Устроенный Мстиславом суд постановил сослать полоцких князей в Византию. На трёх суднах, с сопроводительным письмом к императору Иоанну, зятю Мстислава, они были отправлены в Царьград. По прибытии полоцкие князья были посланы византийским императором в войско, которое вело борьбу с сарацинами (арабами). Там изгнанники проявили себя наилучшим образом.

После высылки полоцких князей Мстислав направил в Полоцк своего сына Изяслава, который до этого правил в Курске. Однако в 1132 году полоцкий стол снова занял представитель местной ветви династии Рюриковичей – Василько Святославич.

После смерти в 1132 году киевского князя Мстислава политическое единство Руси ослабело, наступил удельный период русской истории, во время которого княжества приобрели существенную самостоятельность в политической и экономической сферах. При этом Киев продолжал считаться старшим столом Руси и оставался объектом притязаний наиболее могущественных русских князей.

Удельный период был естественным этапом развития Древнерусского государства, и он вовсе не предполагал распада Руси на отдельные государственные образования. Белорусский историк Яков Трещенок отмечает: «Никакого «распада» Руси не было, как не было единого централизованного государства, невозможного в ту эпоху. В ІХ-ХІІІ веках у восточных славян была своеобразная архаичная федерация, иерархическая структура из отельных земель. Роль великого княжения то вырастала, то умалялась в зависимости от исторической ситуации. Она имела тенденцию к ослаблению по мере укрепления феодальных порядков и возвышения местных центров, к переходу верховного контроля над страной от великого князя к коалициям сильнейших князей. Но на Руси, постоянно сталкивавшейся с внешними угрозами, этот процесс до конца не доходил. Наряду с центробежными всегда существовали центростремительные силы»[27].