Две по цене одной - Диана Рымарь

Для Барсегяна-младшего не было никакой другой, кроме Евы, и не могло быть. Встречаться с кем-то еще ему казалось сродни тому, чтобы запихнуть в переполненный чемодан пятнадцатикилограммовый арбуз. Нереально.

Он давно понял: Ева та самая, да и не сравнится с ней никто. Какая девушка может соперничать с совершенством?

«В ней же ни одного изъяна!» — тогда он был в этом на сто процентов уверен.

— Не дури, — продолжал убеждать его брат. — Ты только после операции, тебе нельзя ехать, найдется твоя Ева. Или хочешь, давай Саргису позвоним, пусть сходит к ней на работу, проверит, как она…

— Если я его о таком попрошу, брат тут же отцу доложит… — качал головой Арам.

— А я, думаешь, не доложу? — хмыкнул Артур.

— Если доложишь, я тебя больше братом никогда в жизни не назову!

Несмотря на то, что Артур был старше, крепче и сильнее, Арам умудрился его подвинуть. И помчался в аэропорт. Полетел обратно в родной город.

А как приехал, будто в сумеречную зону попал, параллельный мир, где Евы больше не было.

Восемь лет назад

Баграт Барсегян очень любил своего младшего сына, Арама.

Считал самым непутевым, но любил больше всех.

Говорят, за благополучных детей душа не болит, а вот за Арама из всех четырех сыновей у Баграта душа болела больше всех, глубже других находился в сердце. Как же иначе, если собственная мать его бросила? Ох и говорящая девичья фамилия была у его второй жены — Сукачева.

Русская сучка, которая и доброго слова не стоила.

Марина Сукачева сначала Баграту всю душу сожгла своей изменой, а потом еще и от сына отказалась, как будто не она его десять часов рожала. Кукушка!

Баграт еще и потому вернулся к предыдущей жене, что мальчика приняла, проявила широту души. Большое Карине за это спасибо, вынянчила как своего. Та, кого бросил ради другой женщины, в итоге полюбила малыша больше родной матери.

С неродной родительницей, но в любви вырастили парня, стали выводить в люди. Баграт очень старался, чтобы Арам ни в чем не чувствовал себя ущемленным. Покупал ему хорошую одежду, гаджеты, не скупился на карманные расходы, будущее прочил светлое. Уж конечно, он не позволил бы, чтобы какая-то русская девка дурила ему голову.

Нет им веры. Ни одной из них.

Тем более он был против того, чтобы Арам встречался с дочерью этого идиота, Соловьева, того самого нищего работяги, который уже почти четверть века ревновал Баграта к собственной почившей жене. Ну сходили по молодости разок в кино, ну потрогал он ее за коленку. Так ведь не знал, что замуж собиралась! Ладно, знал… Но дальше ж не пошел, в постель укладывать не стал. Просто культурно пообщались, что тут плохого?

Если бы Баграт мог предположить, что Иван Соловьев окажется таким на всю голову двинутым, разве стал бы приглашать его невесту в кино? Ни за что не стал бы.

Красивая была, спору нет, жаль, что утонула, дочь оставила сиротой. Но семья Барсегян в несчастье Соловьевых совершенно не виновата. И ненавидеть их не за что.

Угораздило же Арама влюбиться именно в дочку Соловьева.

Как ее там… Ева? Она сразу ему очень не понравилась. Как почувствовал: принесет она Араму горюшка полную чашу.

Баграт был уверен: справился с проблемой по имени Ева раз и навсегда, разделив этих двоих территориально. Это являлось одной из основных причин, почему не приставил сына к семейному делу сразу, как двоих старших детей. Вместо этого отправил Арама по пути головастого Артура — прямиком в столицу — грызть гранит науки. Очень сыном гордился, поскольку за поступление даже не пришлось слишком много платить. Младший — умный малый.

Отец перекрестил его на взрослую жизнь и выдохнул, но, как оказалось, рано.

Неожиданно любимое чадо вернулось в родной город с перекошенным от горя лицом — Ева пропала. Дома нет, на работе нет, нигде нет, в полицию заявление не брали, он ведь ей по документам никто, а по факту жених!

Чтоб его… Жених он, видите ли.

А Баграт и не в курсе, что сын решил связать себя по рукам и ногам обязательствами перед этой прости господи. Русские женщины — страшная напасть, без мыла в любую щель пролезут, все нервы вытреплют, сердце ножом изрежут. Только и толку от них, что красивые.

И главное, Арам сам пришел просить отца о помощи. Как осмелился? Ведь знал, что тот думал о его связи с этой девушкой. Отец полжизни учил его держаться подальше от таких кукушек.

Видно, парень совсем отчаялся.

— Папа, если ты мне не поможешь, я сойду с ума… — все продолжал просить его Арам.

Баграт смотрел в бездонные черные глаза своего восемнадцатилетнего сына, так на бывшую любовь похожего, и не понимал, как так судьба повернулась, что сын повторял его судьбу точь-в-точь? Чем малец так нагрешил, что его через те же жернова? Чью карму отрабатывал? Может быть, грехи отца тому причиной? Или матери?

Ничего-то Баграту не оставалось, кроме как ответить испуганному насмерть чаду:

— Я разберусь, сын. Найдем Еву.

И начал поиски.

Был уверен, Соловьев сам где-то дочку прятал. Наверное, прознал о желании Арама на ней жениться и решил таким образом воспрепятствовать. Не удивился бы, если бы даже в подвале держал. С этого идиота станется.

Баграт был наслышан: девку свою Соловьев держал в черном теле, ничего ей не позволял. Поэтому пошел прямиком к нему домой.

Стучал, звал, но ему не открыли, тогда прошел незваным гостем. Застал весьма паршивую картину: горе-папаша сидел за столом, а вокруг полнейший хаос. В доме разбито все, что только можно разбить. Ни одной целой чашки, тарелки или окна.

— Куда дочку дел? — спросил Баграт напрямую.

А Соловьев будто только заметил, что в разгромленной кухне уже не один, вскочил и сразу бросился драться. Только на Баграта такие глупые замашки не действовали. Он шустро скрутил отца Евы, вывернул руку, прижал к стене и зашипел:

— Не спал я тогда с твоей Анжелой! Зря ты ей не верил…

— Врешь! — плевался ядом Соловьев.

А Баграт все продолжал твердить:

— Не спал, не спал, успокойся уже. Куда дочь дел?

— Не знаю я, где она…

— Что ж не ищешь?

— Искал, не нашел…

Баграт наконец отпустил Соловьева и вспомнил: видел Еву на вокзале. Припоминал даже, в какой автобус она села, рассказал ее отцу.

А тот все заладил твердить:

— Нечего ей делать в той стороне, она там никого не знает.

— Тогда зачем она села в тот автобус?

— По дороге находится деревня, где ее бабка жила, но туда она точно не поехала.