Алан - Лия Рой

- Надо выпить. И поесть. Я там приготовил еды, - он кивнул в сторону кухни, но я снова покачала головой, морщась от боли. – Не упорствуй. Поешь, а потом нужно будет что-нибудь придумать с твоими… ранами. – Он поставил кружку на журнальный стол, что стоял рядом с диваном, но я и не подумала прикасаться до горячего напитка.

- Я не хочу.

Надо же, а ему ведь было стыдно. Ведь было? Опущенная голова, взгляд, который он отводил в сторону, нервно сцепленные друг с другом пальцы, тяжелые вздохи…

Нет, мне не казалось.

- Почему?

- Что «почему»?

- Почему ты так жесток со мной? – спросила я, понимая, что гнев, злость, обида, ужас пережитых дней, все смешивается внутри, подобно буре, и образует вихрь эмоций, готовых выплеснуться с секунды на секунду.

- Тася… не начинай, - прошипел Алиев.

- Почему?! – сквозь слезы прокричала я, не имея уже никаких сил сдерживать в себе боль. И физическую, и моральную. – Ты наказываешь меня за то, что я сделала в далеком прошлом, когда еще даже не была с тобой знакома! Что мне сделать, чтобы ты перестал относиться ко мне, как к последнему существу на этой Земле? Что я могу исправить? Как мне быть?! – продолжила кричать я. – Ты уже сделал все, что только мог! Просто убей меня и тогда мы оба будем спокойны! Ты ведь этого хочешь? Ты к этому ведешь?! – Я сорвала голос. Вот теперь это действительно случилось, потому что мой крик… это было громко даже для меня самой, но он не помог.

Алан не обнял. Не объяснился. Он ничего не сказал. Он не ответил ни на один мой вопрос. Он не желал идти мне навстречу.

- У меня нет шанса… - прошептала я, захлебываясь в рыданиях. – Ты ненавидишь меня и теперь мне тоже нужно учиться ненавидеть тебя…

- Я не этого добиваюсь, - стало мне тихим ответом.

- Алан… - Я протянула руку и коснулась рукой его плеча, легонько сжала его и, наконец, он повернулся ко мне. На мгновенье, буквально на сотые доли секунды я рассмотрела в черных глазах до боли знакомые нотки – любовь, вперемешку с трепетом и лаской, заботой и нежностью. Все то, что было мне так дорого…

Все то, что было важно мне. Все то, ради чего я жила последние полгода, все то, чем дышала.

- Я знаю, почему ты такой… я знаю, что сделала тебе больно, я понимаю, но это не было сделано нарочно и я ничего не могу исправить, - на изломе выдохнула я. - Если бы я только могла… - На мгновенье я зажмурилась и до боли сжала губы. Если бы я только могла, я бы отдала годы жизни, только бы никогда не оказываться даже знакомой с Пашей, только бы никогда не окунаться в устроенный любимым человеком ад. - Я дорожу тобой больше, чем дорожила кем-либо и когда-либо. Ты мое сердце, Алан и я всегда буду любить тебя, - срывающимся голосом прошептала, надеясь, что, может быть, меня все-таки услышат, - даже если ты заставишь меня люто тебя ненавидеть, поэтому я умоляю, дай мне шанс. Дай мне шанс доказать тебе, что я стою того, чтобы меня прощать. Дай мне шанс, и ты поймешь, что я не обманывала и никогда не обману, что я сделаю все, чтобы ты был самым счастливым. Или отпусти меня, пока не стало поздно для нас обоих…хотя бы ради того, что было между нами… Я знаю, что это было по-настоящему и этого никто уже не сможет отнять, даже ты. Я никогда не играла с тобой, и я знаю, что ты тоже был честен и я верю, что ты любишь меня и никогда не собирался причинять вред намеренно, заранее. Ты делаешь больно мне, потому что больно тебе, но это не выход. Так не может продолжаться вечность… Пожалуйста, Алан, любимый, услышь меня…

Пожалуйста, услышь меня.

Мой любимый, молю, откройся мне, мы все преодолеем вместе…

Я молилась.

- Мне… - Алан заговорил нерешительно, словно сомневался, но затем он поднялся с места и сделал это как-то дёргано, резко. – Я должен идти.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍- Куда? – Я вскинула голову, удерживая одеяло, в которое меня закутали и которое служило мне единственной одеждой на данный момент. Все тело отозвалось болью, но я не обратила на это внимание. Все было неважно. Только решение Алана имело значение.

- Я не вернусь сегодня.

- В каком смысле? - Я сглотнула и мое сердце сжалось в дурном предчувствии. Оно подсказывало, что все самое страшное у меня еще впереди, что Алан не даст передышки, что бы я не говорила. Он будет мстить и делать мне больно до тех пор, пока его сердце не успокоится.

- Не жди меня ночью. Я буду завтра. – Алиев бросил на меня неоднозначный взгляд. В нем был вопрос, словно он сам не знал, какой реакции от меня ждать, в нем была неуверенность, будто бы он все еще сомневался, как ему быть и что-то еще, чему я не смогла бы дать точного определения.

- Не делай этого… - Я покачала головой. – Алан, ты уже переступил черту… и не единожды, не ставь крест окончательно, у нас еще может все…

- Что?! – неожиданно грубо и громко перебил он меня. – Что у нас может быть? – Он взмахнул рукой. - Хочешь сказать, все наладится? Тася, приди в себя, ты вываляла мое имя в грязи! Ты втоптала меня в эту самую грязь! Мне каждый день пишут, звонят, сочувствуют, жалеют, смеются, эта история шумит и не забывается! И никогда не забудется! Я так и буду «лохом, что взял себе в жены давалку»! Это ты отмоешься от этого, разведешься со мной и пойдешь дальше по жизни с гордо поднятой головой, как ни в чем не бывало! Вернешься в свой Питер, найдешь себе еще одного дурочка и выскочишь за него замуж, а я так и останусь с этим пятном! Я останусь посмешищем и это устроила ты!

Я прижала ладонь к губам, чтобы сдержать очередную порцию рыданий. Вот как он думал…

- Не надо… - Это все, что я смогла прошептать в ответ на его тяжелый и эмоциональный монолог. – Я не прощу… Я не изменяла тебе, а ты собираешься… Алан… Я прощаю все, слышишь меня?!

Он бросил на меня нечитаемый взгляд. Такой тяжелый, что я даже забыла о боли, о дискомфорте, обо всех физических неудобствах.

- Я прощаю тебе то, как ты обращался со мной все эти дни. Я прощаю то, что ты поднимал на меня руку и ни раз. Я прощаю даже то, что ты сделал вчера. Я прощаю, потому что понимаю, что тебе плохо. Тяжело. Больно. Но если сегодня ты уйдешь, а завтра вернешься с клеймом изменника, то я больше никогда в жизни не взгляну на тебя, как на мужчину.

Алиев замолчал и будто бы несколько секунд раздумывал, а затем ухмыльнулся. Неприятно, хищно, холодно. Передо мной снова был тот незнакомый Алан, которого я так успела невзлюбить. Это был чужак.