Маги - Вера Крыжановская

– Скажи мне, ты не одобряешь странную судьбу, на какую толкнул меня рок? – с грустью и беспокойством спросил Супрамати.

– Я не смею порицать, дорогой Ральф: для этого я слишком невежественна. Я только опасаюсь, не будет ли слишком тяжело испытание бессмертием и ожидающий тебя громадный труд, чтобы сделаться достойным таинственных сил, данных тебе в руки. Спроси тех, кто проник в высшие области знания и кто исчисляет свою жизнь тысячью лет, счастливы ли они тем, что вечно носят тленную оболочку, не имея возможности отдохнуть в смерти? Подверженная тысячам страданий, присущих земной жизни, так как привилегию бессмертия испытывает одно только тело, душа остается по-прежнему уязвимой и не пользуется преимуществом не чувствовать, не любить, не оплакивать страданий, которые она облегчить не может.

Дух на минуту умолк и затем продолжал, но уже более слабым голосом:

– Я чувствую, что улетучивается сила, данная мне. Итак, до свидания, сын мой! Я явлюсь, когда ты позовешь меня в тяжелую для тебя минуту, не для разрешения проблем управления вселенной, но для того, чтобы ты услышал нежное слово матери.

Он чувствовал, как рука ее становилась все менее плотной, а затем расплылась и сделалась неосязаемой. Все видение таяло, делалось прозрачным и наконец совершенно исчезло.

Тяжело дыша, опустился Супрамати на стул и закрыл глаза. Тогда Дахир зажег свечу и сказал:

– Ты утомился, мой друг, не телом, конечно, а душой. Итак, прекратим этот сеанс! Несмотря на твое бессмертие, ты отлично сделаешь, если ляжешь спать.

Супрамати выпрямился, взял оставленные матерью на столе цветы, на лепестках которых блестели еще капельки росы, и со смешанным чувством горя и счастья прижал их к губам.

Несмотря на добрый совет Дахира, все остались на своих местах и продолжали беседовать. Супрамати горевал, что скептики с предвзятой целью упорно мешают развитию спиритизма, который является, однако, источником утешения для страждущих душ и в то же время, способствует их нравственному возрождению, возвращая им веру в загробную жизнь.

– О, эти скептики! – со смехом вскричала Нара. – Иногда у меня появляется страстное желание убедить их, надев им магические очки. Я думаю, что все эти великие болтуны лишились бы тогда рассудка, убедясь, что вся атмосфера вокруг населена теми невидимыми существами, существование которых они отрицают, и что в пространстве, которое, по своему тщеславному заблуждению, они считают пустым, живет целый мир неосязаемых существ.

– Вот уже несколько раз я слышу, что ты и Дахир упоминаете о каких-то магических очках. Покажите же мне их хоть раз,- попросил Супрамати.

– С удовольствием, – ответила Нара.

Она открыла резное бюро, отделанное слоновой костью, вынула из ящика большие очки в золотой оправе и подала их мужу.

С совершенно понятным интересом рассматривал Супрамати очки, сделанные из какого-то незнакомого ему вещества, более прозрачного, чем стекло, и переливавшегося различными цветами.

Недолго думая, он надел их, но к крайнему своему удивлению, ничего не увидел, кроме разноцветных волн, которые звучали, двигались и сливались. В то же время ему показалось, что его череп сдавлен раскаленным обручем.

– Сними очки и вымой лицо! Сегодня ты ничего не увидишь, так как органы твои слишком насыщены тем веществом, которое я сожгла перед сеансом, – сказала Нара. – Но эти очки делают прозрачной для глаз обыкновенного человека завесу, скрывающую невидимый мир.

Она спрятала очки, а Супрамати поспешил в свою комнату, чтобы поскорей вымыть лицо, так как чувствовал головную боль, которая, впрочем, тотчас прошла от холодной воды.

Прошло несколько недель, не принеся с собой ничего особенного. Супрамати с жаром изучал магические знаки и странные, почти всегда непонятные формулы, сопровождающие их. Когда же он просил Дахира объяснить их ему, тот отвечал, что надо прежде хорошенько заучить их. – Но ведь гораздо трудней заучить галиматью, которую не понимаешь! – с нетерпением возражал Супрамати.

– А между тем, это необходимо; так как, если бы ты понимал смысл этих магических формул, то они тотчас же вызвали бы присущие им явления – и ты оказался бы в положении ученика колдуна у Гете. Только незнание произносимых тобой слов мешает твоей мысли и воле привести их в движение.

Супрамати доля-сен был удовольствоваться таким объяснением. Мало-помалу он начал осознавать справедливость слов Дахира, подмечая и сам странные явления.

Так, когда он произносил магические формулы, им овладевало какое-то неопределенное, но невыразимо тягостное беспокойство. Ему слышался странный шум, около него появлялись тени, в темных углах вспыхивали искры и горячее веяние пробегало по его жилам.

Когда подобного рода проявления делались уже слишком явственными, Дахир прерывал изучение формул и на некоторое время переходил к другим занятиям. Тогда он говорил своему другу о скрытых свойствах драгоценных камней, указывая ему на различные цвета, которые они излучают, иллюстрируя примерами действия, производимые этими световыми эманациями на растения, животных и людей.

Они изучали также растительные, животные и минеральные яды, свойства растений и действие животного магнетизма; но теперь глазам молодого доктора открывалась совершенно новая ботаника и новая химия.

Они продолжали также упражнения дисциплинирования мысли. Однажды Дахир принес в лабораторию большой круг, закрытый черным сукном. Поставив его на стол, он снял покрывало.

Супрамати с любопытством стал рассматривать черновато-синий металлический диск, отливавший всеми цветами радуги, как и магические зеркала, виденные раньше. Этот диск был вставлен в рамку, в которую были вделаны различные металлы, драгоценные камни и медальоны с жидкостью. Наверху же рама была украшена медальоном в форме амфоры.

– Что это? Это тоже магическое зеркало? Для чего оно служит? – спросил Супрамати.

– Да, это магическое зеркало, только оно сделано из других материалов, нежели те, которые ты видел. Оно поможет тебе достигнуть очень трудного умения управлять и дисциплинировать живую мысль и ее изображение. Это зеркало, видишь ли, составлено из самых восприимчивых веществ. Оно чувствительнее барометра, который воспринимает только колебания атмосферы. На этом драгоценном инструменте, необходимом каждому истинному магу, отражаются самые легкие вибрации мысли; это барометр души. Профаны глупо воображают, что магическое зеркало имеет только одно назначение: открывать магу картины прошлого и будущего и выдавать тайны того или другого субъекта, совершенно безразличного ученому. А между тем в действительности этот инструмент предназначен для серьезных занятий и служит для упражнения мысли. Настало время и для тебя приступить к таким занятиям. Итак, смотри на диск, думая о какой-нибудь вещи и стараясь как можно точнее представить ее себе. Выбери какую-нибудь простую, но точно определенную вещь, чтобы с самого начала привыкнуть ясно формулировать свою мысль, так как мимолетные и хаотические мысли не воспроизводят ничего.