Celistic. Эхо мира - Дэннис Лэнгли

Запись отключилась, и паренек еще долго сидел на краю. «Где я? Кто я? Что я делаю?» – спрашивал он себя. И ответы не приносили удовлетворения. Он не помнил, какими мыслями руководствовался в прошлые свои визиты к маяку, но сейчас результат был очевиден.

Назвать себя человеком он не мог.

В конце концов, достаточно не перезаряжать наномеханизмы, и память снова начнет работать, записываясь, будто с чистого листа и оттесняя все дальше неясную подсознательную сущность.

Парень протянул руку к пробирке, готовый ее выбросить, и тут подсознание заработало.

Оно не сопротивлялось, не пыталось мешать. У него не было своего мнения или характера. Оно просто напомнило: «Джесс».

На дежурство вот-вот должен был выйти старший офицер «Оперона». Сонно протирая глаза, он проглядел последние новости, бросил взгляд на поверхность Промоса за иллюминатором. Еще не прошло послевкусие от кофе, а он уже слушал рапорт прошлого дежурного, думая лишь о том, как бы незаметнее подавить зевок.

Рапорт звучал обычно – без происшествий.

Офицер поставил электронную подпись в системе, подтверждая, что дежурство принято и наконец-то, убедившись, что остался один, зевнул. Его пальцы механически пробежались по интерфейсу, выполняя стандартные процедуры. Следуя этим нажатиям, «Оперон» выстрелил по Промосу. А потом еще раз и еще. Снаряд за снарядом. Равномерно и буднично.

Внутри корабля звуки выстрелов отдавались глухими утробными хлопками. Они были настолько привычными, что никто, по большему счету, даже не обратил на них внимание. На всем корабле был только один человек, слушающий их. Этот человек лежал, накрывшись грязной накидкой, вместо одеяла, и сверлил взглядом потолок. Он не знал, сколько уже времени прошло. Казалось – целая вечность. А хлопки продолжались. Начиненные ядерными зарядами или химическими, нанороботами или просто старой доброй взрывчаткой, они заставляли его содрогаться.

Наконец, с наступлением тишины, он поднялся. А вокруг – на узких койках, бордюрах, а кто-то прямо на полу – лежали люди. Такие же грязные и ободранные, много раненых. Некоторые спали, кто-то стонал. Беженцы.

Он прошел через все помещение. Когда-то оно было огромным генераторным залом «Оперона», но потом генератор взорвали, а новый так и не построили, ограничившись дополнительным модулем. «Оперон» из полноценного линкора временно стал бомбардировщиком. А зал перегородили, превратив в помещения для беженцев.

Тем временем у выхода собралась толпа, и когда люк открылся, люди хлынули наружу, в специальный док.

В этот док прилетали корабли гуманитарных организаций и частных компаний. Одни помогали больным, другие здоровым. У первых были квоты на инвалидов той или иной группы. Квоты небольшие, но зато обеспечивали жильем и едой. Вторые искали дешевую рабочую силу, нередко вывозя людей с одного поля боя, только чтобы кинуть в другое. С некоторых кораблей разбрасывали еду, и разные людские потоки, перемешиваясь, создавали невообразимый воющий хаос.

«Ищете родственника?» – спросил справочный робот.

«Не совсем».

«Задайте поисковый запрос, пожалуйста».

«Имя: Джесс. Когда-то работала в полиции в пригороде Каполе, на Промосе».

«Есть семнадцать точных совпадений и тысяча сто сорок три близких».

«Эта», – он указал на одну из фотографий на голограмме.

«Джессика Винстер. Боюсь, что она не проходила ни через „Оперон“, ни через другие корабли Совета».

«Значит, она на планете?»

«Мои соболезнования. Остается только надеяться, что с ней все в порядке».

«С ней не все в порядке».

Он отошел от робота и направился к одному из гуманитарных кораблей, размышляя, что если вылететь с планеты все-таки можно, то попасть на нее – настоящая проблема. Вокруг корабля уже не было толпы, так что он легко подошел к самому люку. Пилот преградил дорогу: «Прости, друг, но погрузка закончена. Мы отлетаем».

– Вижу. Но у вас ведь есть флаер, с которого вы должны скинуть гуманитарную помощь на город.

Пилот удивился: «А ты неплохо разбираешься в нашей работе. Ну да, есть у нас такой флаер, и что?»

– На планете есть один человек, которому я обещал помочь, если с ним что-то случится. И вот что-то случилось.

– Что-то случилось, – пилот горько усмехнулся. – Война случилась. То есть тебе на планету нужно?

– Да. Обещания нужно выполнять.

– Понятно. Только не выйдет. Сейчас что-то сбрасывать на планету – чистое самоубийство. Мы не собираемся рисковать ради гуманитарной помощи.

– Тогда отдайте флаер мне. Я сброшу сам и, если выживу, направлю флаер вам назад на орбиту на автопилоте, – в ответ пилот задумался, и парень угадал его мысли. – Вы ведь собираетесь списать и продать на стороне и флаер, и груз?

Тот обозлился: «Ты вообще не лезь ни в свое дело! Мораль еще мне собрался, что ли, читать?»

– Я не собираюсь читать вам мораль.

– А что собираешься?

Они встретились глазами, и парень проговорил медленно, почти что шепотом: «Помогите мне выполнить мое обещание, и я помогу вам выполнить ваше».

Пилот задумался. Все-таки на стороне этого незнакомца была справедливость. Он еще немного поколебался и наконец решил: «Ладно. Забирайся в кабину».

Корабль быстро покинул доки и завис на ближней орбите Промоса. Пилот обернулся на последнего пассажира, наблюдая, как тот втискивается в тесную кабину флаера. Снизу уже раскрылось отверстие в пустоту, перегороженное лишь слабым защитным полем, не пропускающим вакуум. Воздух на границе закручивался. Отверстие шумело, как паровой котел, и где-то под ним проглядывалась атмосфера планеты. Оба сделали глубокий вдох.

– Кто ты, вообще, такой, парень? Я смотрю, хорошо знаешь устройство наших флаеров, да и летчиком должен быть преизрядным, чтобы сунуться без поддержки ради какого-то обещания.

Тот поднял взгляд, отвечая, скорее, самому себе: «Я и сам не знаю. Просто путешественник. Странник», – он смотрел с грустью, будто пытаясь найти что-то в глубине себя, и не находя.

– Ну что ж, удачи тебе, странник.

– Спасибо.

И флаер стремительно вывалился из корабля, тут же врубив ускорение вниз. Кабину затрясло, и моментально вспыхнув, сгорела вся пыль на внешней обшивке. Еще не успел проясниться вид за бортом, когда приборы уже предупредили о приближающихся ракетах. Но проблема была не в них. Флаер закрутился волчком, уходя в сторону, когда небо прорезали мириады тонких лазерных лучей. Вместе с ракетами лучи пустились в дерганный завораживающий танец, в то время как флаер зашел в немыслимый вращающийся маневр, подныривая под лучи и пользуясь своим малым весом, чтобы скакать из стороны в сторону. К счастью впереди показались облака, позволившие флаеру ненадолго скрыться от лазеров, но оставались еще ракеты.