Консультант ll - Анна Вальман

— Это могу сделать я, — проговорил он, собирая острым языком исчезающую струйку крови на моем животе. Носом он потерся мне под ребром, слегка пощекотав, чтобы я отмерла для ответа или пошевелила застывшей рукой.

Тыльной стороной ладони непослушная кисть касалась волос внизу его живота. Попытавшись вытащить руку, я только намотала на кончик пальца короткую прядь его лобковых волос, и царапнула ногтем у основания ствола. Он ловко освободил себя из белья и, сжав мою руку, опустил ниже, чтобы пройтись по всей растущей плоти. Скатав мою юбку на поясе, он притянул меня к себе, чтобы соединить тела.

Конец с гладкой головкой уперся мне в живот, требовательно надавливая, словно хирургический инструмент. Немного привыкнув к обнаженному женскому телу, и очертив руками все его изгибы, мужчина словно тряпичную куклу развернул меня спиной к себе и меж бедер провел свое орудие до самого входа. Намокшие складки коснулись влажного кончика и уже готовы были раскрыться, когда он крепко зажал мне рот рукой и попытался войти, но я в последний момент дернулась в сторону.

Мое тело внизу спины пронзило словно электрическим током боли, когда с размаху член ткнулся в основание бедра. И я прикусила его пальцы.

Борьба была энергичной лишь несколько мгновений, и он сдался. Развернув меня лицом к себе, не скрывая разочарования во взгляде, он нашел в себе силы ободряюще улыбнуться. Но вслед за приливом крови к щекам, я теперь почувствовала саднящую боль вокруг промежности, будто конец его тела был дубиной, покрытой наждачной бумагой.

Робкие холодные мурашки пробежали по моей спине от волнения, и на глаза навернулись крупные как град слезы.

Он неспеша приблизился и поцеловал в уголок глаза, позволяя слезе стечь по щеке.

Я робко подняла свою руку и уперлась ладонью ему в грудь.

— Я хочу сделать этот подарок другому. И должна для этого вернуться домой с лекарством.

— Уверена, что он оценит это? И не воспользуется твоей доверчивостью?

— Я не такая уж и… — начала было я, когда он поднял руку и повертел перед моими глазами шилом из рога, которое, видимо, давно выпало из кармана.

— Ты бы не оказалась здесь, если бы была осмотрительнее, и, если бы он был рядом с тобой.

— Мы разлучились во время Собора домов. Сейчас я даже не знаю, где он.

— Кто бы он ни был, он мог тебя потерять, и все еще может. Надеюсь, у него веские причины так рисковать.

— Спасение вашего вида?

— Да он герой, — сказал Николас с иронией, вернув мне оружие. — Тогда я просто не могу вставать на пути. Спокойной ночи.

Он поцеловал меня в лоб и вылез из капсулы, оставив меня одну. Мысли путались от того, что произошло, но я заставила себя расслабиться и поспать, крепко сжимая кольцо из проволоки на мизинце.

Мне снился кошмар, в котором вампиры нападают на лагерь охотников, и маленькое растерзанное и неестественно вывернутое тело Адонсии на черной земле с широко раскрытыми, кристальными как капли воды, глазами. Я проснулась, когда самолет коснулся земли в столице. Наконец, я дома.

Возвращение домой, о котором начинаешь мечтать едва ступаешь за порог даже по самым незначительным делам, за эту неделю стало маниакально преследующей меня мыслью. В своем марш-броске в резервации и по дороге в Сантьяго я мечтала, как окажусь в родном городе, возьму такси и поеду к своему дому. Словно я из будущего вернулась в прошлое с багажом знаний в голове, который никогда уже не втиснется в такой знакомый, стабильный, распланированный мир.

Стабильность. Это слово так переоценивают. Неделю назад я назвала бы стабильностью свою маленькую квартиру и работу с девяти до шести. Сегодня обязательным не может считаться даже прием пищи. Разделение на завтрак, обед и ужин перестает играть роль, когда вы не знаете, сколько прошло времени с того момента, когда вы в последний раз нормально ели.

В этот момент постоянное чувство голода становится вашей стабильностью.

Шасси уже ударились об твердь взлетной полосы, вырвав меня из беспокойного сна, и я, быстро поправив одежду, выскользнула из темной капсулы.

Сухое печенье драло рот, а от горячего чая сводило зубы, но я заставила себя съесть и выпить как можно больше, забыв о стеснительности.

Все пассажиры уже были в сборе. Наталья нетерпеливо барабанила пальцами по затянутому в кожу колену. Голод портил настроение кому угодно. Я предпочла не встречаться с ней взглядом.

Судя по бортовым часам, на улице наступила ночь, чуть больше часа после двенадцати, значит мы потеряли почти сутки в пути.

Четвертый день пошел, как я разделилась со своими спутниками на Соборе и не знала ничего об их судьбе.

— Возьми это, — услышала я голос Нико, заставивший оторваться от размышлений. Он протягивал мне медицинскую маску, закрывавшую лицо от глаз до подбородка.

— Меня и так никто не узнает в лицо. — Мне думалось, что крупным планом в новостях моя внешность вряд ли мелькала в кадре, ведь меня изображала другая девушка.

— Надень сразу, как выйдешь из самолета. И держись к нам поближе.

Глядя на две спортивные сумки, я недоумевала, что может в них быть. Оружие?

— Надеюсь, никто в здании не пострадает. — Суровое лицо вряд ли могло быть рычагом давления на группу озлобленных и вооруженных убийц.

— Хорошо.

— Хорошо? — Перебив меня, за герметичной дверью раздался звук присоединяемого трапа.

— Надежда — это хорошо. Теперь идем, нас ждет машина. Маску — сейчас.

Мы вышли из самолета, закрыв лица, и я сразу увидела журналистов. Похоже, кто-то уже сообщил им, что борт владыки вампиров садится в аэропорту. Несколько вспышек, и девушка с распросами о загадочной эпидемии, не вызвали у прилетевших никаких эмоций. Мы молча вошли в здание аэропорта и двинулись на выход, где поджидал большой серебристый фургон.

Я ошибалась, когда ожидала, что только я стану незнакомкой, и все будет казаться маленьким, а люди глупым и скучными, ничего не знающими о мире вокруг.

В аэропорту было непривычно многолюдно. И большинство людей, которые нам встречались, также носили маски. Ощущение нервозности витало в воздухе и заставляло насторожиться.

Щемящее чувство возвращения отступило, окончательно сменившись тревожным будильником. От этих мест внутри веяло узнаванием, но мир тоже сильно изменился.

По пути к парковке то и дело встречались листовки и плакаты о необходимости соблюдать дистанцию. Навстречу нам несколько раз прошли вооруженные патрули. Впрочем, нам легко удавалось избежать столкновения, потому что зал ожидания был забит до отказа. Сотни людей атаковали стойки регистрации, собираясь покинуть город.

Атмосфера коллективной паранойи за секунду до надвигающейся всеобщей паники. Неужели это болезнь, поразившая резервации на нескольких континентах, гнала людей прочь из мегаполиса?