Убей меня своей любовью - Маргарита Южина

– И вовсе не за мной! – петушком выкрикивал бедняга. – Может быть, у того Степана была целая рота любовниц?! Может, это чей-то неизвестный муж?! Тем более что я видел, кажется, за рулем мужчину!

– Эка невидаль! А никто и не говорит, что за вами охотится женщина, – не соглашался Дуся. – Уезжать вам надо. И срочно.

Яков Глебыч больше не стал капризничать, он понесся в свою комнату и через минуту уже выскочил оттуда с огромным чемоданом.

– Все. Я готов. Куда едем?

Олимпиада Петровна буквально онемела от такого предательства.

– Дуся! Что он делает?! Куда намылился этот пучок недоразумений?! Он что – сматывается?! Яша!! Брось сейчас же мой чемодан! Там мое нижнее белье! Я его упаковала для своего отъезда! И вообще! Я еще не получила паспорт!

– Ничего, ирисочка моя, не беспокойся за меня, – заблестел глазами Яков Глебыч. – Я могу и один. Что мне сделается? Я знаешь как умею прятаться – о-го-го!

– Какое еще «о-го-го»?!! А я?!! – взревела ирисочка раненым бизоном. – А наша свадьба?! Вот на днях получу паспорт… Дуся, мать твою!!! Почему мне еще не вручили документ?! Что за знакомство ты такое нашел, что меня сознательно не выпускают из города?!

Дуся даже не стал оправдываться. Он метнулся в комнату, залез в тайничок и вытянул несколько крупных купюр. Ни минуты дольше он не стал задерживаться дома – беда подступала как-то совсем уж близко к его родным, надо было действовать, а для этого мать и Машеньку нужно срочно отправить в безопасное место. Черт, и кто же так хочет, чтобы они уехали? И для чего?! Ограбить, что ли, хотят? А может, чем черт не шутит, охотятся за самим Дусей?

В паспортном столе ему попалась на редкость коварная дама. Сначала она выудила у Евдокима все деньги, потом туманно пообещала содействие, а затем торжественно объявила, что паспорт Олимпиада Петровна Филина сможет получить послезавтра до двенадцати часов. По обычной очереди, без дополнительного капиталовложения, этот документ госпожа Филина могла получить тоже послезавтра, однако ж после четырнадцати ноль-ноль. Временная и денежная разница впечатляла. И все же Дусик уже ничего не смог поделать – ускорить процедуру дама была не в состоянии, а деньги возвращать отказалась наотрез.

– Да и ладно, завтра еще как-нибудь дома пересидят, зато потом… – бубнил себе под нос Евдоким, поднимаясь на свой этаж.

Все равно он сделает матери этот паспорт, а затем вплотную приступит к расследованию. Хотя нет, прямо с завтрашнего дня, да, вот так.

Дома царила тихая паника. Яков Глебыч с упоением рассказывал про утренний случай Инге, Верочке и Милочке и смаковал каждую подробность. Мало того, теперь он дополнял рассказ вскриками, вскидывал руки к потолку, кое-где даже рычал для спецэффекта и бегал по комнатам, подобно джипу-убийце. Неизвестно, чего добивался почтенный муж, но в конце его рассказа тихая и скромная Верочка Прохорова проявила железную силу воли – она быстренько упаковала сумки и бодро направилась к двери. Как выяснилось минутой позже – к себе в деревню. Только у самого порога скромно притормозила:

– Спасибо вам на добром слове, а я лучше к себе в деревню. Сегодня еще успею на автобус. Только деньги мне выдайте за те дни-то, что я с девчушкой сидела, мне они не лишние будут, деньги-то.

Олимпиада Петровна лишилась дара речи. Несколько минут она молча, с вытаращенными глазами разводила руками и шлепала губами, и только потом ее прорвало:

– Верочка!! Какие деньги?!! Что вы себе позволяете?! У вас еще не закончился контракт! – возмущенно кидалась Олимпиада Петровна красивыми словами. – Кто же будет нянчить Машеньку? Вы не можете бросить ребенка на произвол судьбы!

– Нет уж, вы меня не держите, мне этот ваш город всю печенку проел, – обстоятельно объясняла Верочка. – Машенька у вас, конечно, славная, но только я еще и своих хочу понянчить. А с вашими заморочками я тут долго не проживу! То какие-то мины пихают, то машинами наскакивают, нет уж, извольте. Я уж лучше у себя в деревне. Там на меня ни одна лошадь не кинется!

Яков Глебыч понял, что переборщил со страшилками, поэтому старался теперь все обернуть в шутку:

– Ой, я не могу! Гы-ы-ы, гы-ы-ы! Верочка! Ну куда вы собрались? Чего испугались? Подумаешь – машина дяденьку задавила! У нас вон по телевизору показывают, что каждый день в городе не только давят, но и убивают, насилуют, грабят… Чего бояться-то? Эка невидаль! У нас тут недавно в соседнем доме старушку задушили, так теперь чего нам…

– Яша!! Какой черт тебя за язык тянет?!! – вскинулась Олимпиада Петровна. – Верочка! Не слушай этого недоразвитого! Кстати, телевизор тоже не включай… А ты знаешь, к нам в город приезжает певица! Да! Помнишь: «Я буду честно, честно твоя невеста, тесто…» Ну что-то про свадьбу, я уж точно не помню…

– Вер, ты чо?! – набычилась Милочка. Она, как никто, понимала, что с отъездом этой деревенской серой мышки все заботы о Машеньке улягутся на нее. – Ты ж замуж здесь собиралась?! За миллионера. Прописка, все дела…

– Не надо мне никакой прописки! И невесты никакой не надо! Я домой хочу, пока еще жива! – топнула ногой Верочка и молчком поперла свою сумищу к двери. Возле самого порога она обернулась. – А таких миллионеров мне и даром не хочется – еще неизвестно, есть ли у его такие миллионы, за которые мне башку снесут. И на рожу он страшный.

Это был уже камешек в Дусин огород, и терпеть такие выпады он не собирался.

– Ступай, Верочка! – картинно поднялся он, вытянул руку и трагически заявил. – Прощай, милая… пастушка… и пастух… Наш город не пал к твоим ногам! Поэтому… уноси ты эти ноги куда подальше. Эх, не тянется молодежь сейчас в город, так и бежит в деревню. Ступай!

– Ага, «ступай»! А деньги? – упиралась настырная Верочка.

Евдоким молчком полез в глубокий карман брюк, вытащил кошелек и отсчитал девушке несколько бумажек.

– Все! Теперь ты можешь смело подаваться на волю, к крупному рогатому скоту…

Верочка хотела уточнить, что вовсе не к скоту, а к маменьке, но молча затолкала деньги за пазуху, захлопнула двери и понеслась вниз по лестнице.

– Ну?! – грозно надвинулась на будущего супруга Олимпиада Петровна. – Прогнал девку? Чего сидишь-то теперь? Слышишь же – Машенька проснулась, плачет. Бегом кормить ребенка!! Да, и не забудь подержать ее над горшком!

Яков Глебыч криво хихикнул, но перечить не осмелился.

Вечером и хозяева и няни находились в гостиной, глупо пялились в телевизор и как-то все вместе, по-родственному размышляли, как жить дальше. Со стороны они были похожи на большую дружную семью. Дусик валялся прямо на ковре, по его животу ползала Машенька и пыталась достать у отца язык изо рта. Олимпиада Петровна восседала в кресле и вытянутой рукой постоянно тыкала в телевизор пультом, Милочка завязывала на голове у собачонки Душеньки роскошный бант, а Инга быстро перелистывала страницы какой-то поваренной книги. Яков Глебыч, по обыкновению, находился в ванной. Вроде бы семейство дышало покоем и умиротворением, но на самом деле каждый испытывал тревогу, а то и откровенный страх.