Морфо - Амелия Грэмм

В воздухе залетали папки, застучали клавиши печатных машинок, зашуршала бумага. Чашки с чаем и кофе поднимались и опускались, глухо ударяясь о столешницы. Сотни невидимок упорно трудились на своих рабочих местах. Тут Флинн вспомнил, как Танат говорил, что чужих психофоров увидеть нельзя.

– Эй, Тайло, а все ли психофоры дети? Или ты один такой? – спросил он, наблюдая за парящим в воздухе белым мелком. Кто-то нарисовал на стене зверька (почему-то безухого).

– Коллин, милая, что ты делаешь?! – воскликнул Тайло. – Как так можно?

Он подошел к невидимке, сердито отнял мелок, а потом дорисовал зверю уши. Вышел кролик.

– Уши – это самое главное! – Тайло указал на свою шапку с кошачьими ушами. – Если их сделать острыми – выйдет кот, если круглыми – медведь, а если длинными, то кролик. Уши меняют все! – Он отдал невидимке мелок и вернулся к Флинну. – Да, все психофоры дети, и поверь мне, тебе достался не самый капризный. Пойдем, у нас дел выше крыши.

– Куда мы? К распределителю заданий? А их будет много? Они сложные? – затараторил Флинн, догоняя своего психофора.

– Слишком много вопросов, у меня уже голова трещит, – потирая виски, пожаловался Тайло. – Давай все делать по порядку? В загробных делах у меня больше опыта, согласись.

Тут к нему подплыла чашка с кофе, а за ней, вальяжно перекатываясь по воздуху, румяный пончик, посыпанный сахарной пудрой.

– Коллин, ты душка, – умилился Тайло, принимая угощение. – Если бы не ты, я бы давно уволился, честное слово!

Флинн жадно посмотрел на еду. Ему жутко захотелось есть. Видать, невидимка поняла это, и вскоре к нему подлетел черничный кекс, а вслед за ним чашка с чаем, в котором плавала долька лимона.

– Спасибо… Коллин? – неуверенно сказал Флинн.

– Да-да, это она, – с набитым ртом подтвердил Тайло. – Коллин у нас здесь одна такая милая и внимательная. Кстати, как твои дела, Коллин?

Тайло, судя по серьезному выражению лица, очень внимательно слушал невидимку, в чем-то соглашаясь с ней и периодически удивляясь.

– Вот оно как… Да, это очень серьезное дело. Не переживай. Все будет хорошо, – подбодрил Тайло невидимку.

Флинн откусил от кекса небольшой кусочек. Ему отчего-то казалось, что еда в мире мертвых обязана быть резиновой и безвкусной, но ошибся: ничего вкуснее он никогда не ел. Мир мертвых впервые порадовал.

– Подкрепился? – спросил Тайло, и Флинн кивнул. – Тогда ноги в руки.

Они быстрой походкой направились к выходу.

– Пока, Коллин, – дружелюбно попрощался Тайло уже у самой двери и помахал невидимке рукой.

– Хорошего дня! – пожелал ей Флинн.

– Она тебе тоже желает хорошего дня, – передал Тайло слова невидимки. – Говорит, что ты лучше, чем думаешь о себе.

– Боюсь, что она ошибается. – Флинн поник. – Я не самый лучший человек.

– Коллин никогда не ошибается в людях. У нее нюх на доброту, – сказал Тайло, переступая порог. – Хотя не исключаю, что она могла перепутать доброту с простотой.

Улица встретила их освежающей прохладой и слабым ветерком. Влажный воздух легким поцелуем коснулся щек Флинна. Небо опять отодвинулось, и теперь звезды сияли не так ярко, как раньше.

– Так почему все психофоры это души детей?

– Все просто, – пожал плечами Тайло. – Взрослые попадают сюда с багажом прошлого. Здесь они исправляют свои ошибки, если получается, конечно. Дети же чисты, как первый снег. Мы ничему не научились при жизни, не извлекли никаких уроков – не успели, – поэтому нас делают компаньонами взрослых. Мы перенимаем ваш опыт, без которого нам дальше нет пути. Взамен же даем советы – простые и правильные, как я уже говорил. А еще мы делимся с вами внутренним светом, которого вам так часто не хватает.

– Жить страшно, а не успеть пожить еще страшнее… – Флинну стало тяжело на сердце.

– Да, намного страшнее, – согласился Тайло, задумчиво рассматривая небо. – Я вот никогда не пробовал клубнику. В Чистилище она не растет. Почему – загадка. Может, климат слишком сырой. – Он чихнул. – Что-то лень мне идти на своих двоих. Последний пончик был лишним.

Тайло подпрыгнул и завис в воздухе. Нарисованные крылья на его кедах ожили и стали настоящими – он летал.

– Я бы тоже не отказался от таких кед. Можно мне пару?

– А смысл? Все равно не сможешь взлететь, – ответил Тайло, делая вираж.

– Сомневаешься в моих способностях? – поинтересовался Флинн, идя следом.

– Дело не в них. Твоя душа слишком тяжела для полетов. Груз вины и ошибок не даст тебе подняться. Ты ведь слышал о Небесных Чертогах и Лимбе?

– Да, – кивнул Флинн, смутно припоминая речь господина Аяка.

– Так вот, – продолжил Тайло, – легкие души могут вознестись в Чертоги. Отдохнуть там, а после переродиться. Это что-то вроде зала ожидания, только ты сам решаешь, когда придет твой поезд. По слухам, это чудесное место, где исполняются любые мечты. А вот тяжелые души, переполненные злобой и страданиями, камнем падают в Лимб. Туда ведет особый лифт, но только судьи знают, где он находится. Говорят, что Лимб – это бесконечный лабиринт, выхода из которого нет. Души одиноко бродят в нем, поглощенные темными мыслями, потому что в наказание у них забрали все радостные воспоминания, все счастье. Со временем они становятся частью Лимба, растворяясь в нем.

– И часто души попадают в Лимб? – Флинна невольно передернуло.

– М-м-м, не могу сказать, – промычал Тайло. – Вряд ли кто-то ведет статистику. Но ты не бойся, тебе дадут много шансов на исправление, – обнадежил он. – Некоторые души живут в этом городе столетиями. Взять хотя бы Платония Квинта. Он уже две с половиной тысячи лет торчит в Чистилище. Но мне кажется, что ему тут просто нравится, поэтому он и не уходит. Ему даже присвоили звание почетного жителя. А теперь я покажу тебе твой новый дом.

– Дом?

– Ну да, не на улице же тебе ночевать. Ты, конечно, уже не сможешь подхватить воспаление легких и умереть, но это как-то не по-людски. Тебе нужна крыша над головой.

– И что? Я буду жить в доме с призраками? – усмехнулся Флинн, представив себе эту картину.

– Ты и сам призрак, – напомнил ему Тайло. – Город разделен на кварталы. Все они отображают то, – он помедлил, подбирая нужные слова, – то, что гложет тебя больше всего, что не дает быть счастливым и хорошим человеком. К примеру, здесь есть квартал Потерявших Надежду, квартал Одурманенных или квартал Скорбящих.

– И где же мое место? – Флинн сглотнул. Он почувствовал, как кровь застучала в висках.

– Увидишь.

Остаток пути Флинн молчал. От всего услышанного у него голова шла кругом. Сейчас он не хотел ни о чем думать, ни о чем спрашивать. Ноги не гнулись, но он не жаловался и продолжал идти, хмуро глядя на дорогу, хотя на самом деле ему хотелось бежать от своего нового дома куда подальше.