К колдунье не ходи - Дарья Калинина

– Пока Ульяна не появится. Вася с Сергеем вчера весь день и сегодня с утра пытались с ней связаться, но у них ничего не получилось.

– Не берет трубку?

– Струсила! – подтвердила Алена. – Небось думала, что отхватит всю квартирку себе целиком, без лишних проблем, что сын старика из Канады не вернется, а Сергей взял и нарисовался!

– Но зачем Ульяне от него бегать? Логичнее было бы встретиться еще раз и все выяснить окончательно.

– Да, действительно, – немного растерялась Алена. – Но, знаешь… это ведь мы с тобой понимаем – взрослые и разумные женщины. А у этой свиристелки с головой, может, не так хорошо, как у нас с тобой. Вот и усвистела куда-то. Надеется, что проблема волшебным образом решится сама собой.

– Однако женить старика на себе у нее все же ума хватило.

– Для этого не ум нужен, а совсем другое место, – спошлил Сергей.

– И конечно, она не могла не знать, что у ее мужа есть старший сын, – не обращая на него внимания, продолжала рассуждать Инга. – Странно, что она не предвидела такого поворота событий, когда этот сын вернется и потребует дележа имущества.

– Что я тебе и говорю! Дура она! Фу-у-у… Ну, чем тут все-таки так пахнет?

– Если мы пробудем тут какое-то время, надо выбросить испортившийся мусор. Иначе мы попросту задохнемся.

Предложение было дельным. От запаха надо было срочно избавляться. Женщины в сопровождении Вани прошли в кухню, но, не перешагнув порога, застыли на месте. Прямо посреди кухни их поджидал страшный сюрприз. Тут лежало тело женщины! Оно было все в запекшейся крови, и над ним в изобилии кружили жирные мухи.

– Вот откуда запах! – прошептала Инга, едва держась на ногах. – Алена, что делать-то?! Она ведь мертвая!

– Вася! – слабым голосом позвала мужа Алена. – Поди сюда, милый…

– Что там у вас? Сами справиться с помойным ведром не можете? Попросите Ваню, он поможет.

– Милый, иди сюда!

– Да, Василий Петрович, подите-ка вы сюда сами, – поддержал хозяйку и охранник. – Тут такое дело… Нужно, чтобы вы сами взглянули. И брата вашего захватите с собой!

И он, с трудом сглотнув слюну, взглянул на тело женщины. Оно лежало таким образом, что лица ее было не видно. Но, судя по одежде и фигуре, женщина была молода и не лишена привлекательности. Неужели это Ульяна?! Та самая Ульяна, которую они безрезультатно прождали столько времени, сидя в ее комнате? А она все это время лежала тут… с мухами?

– Это Ульяна? – шепотом спросила у Вани Алена.

– Похоже на то.

– Сколько же она тут лежит?

– Похоже, уже давно.

В это время на кухню пришли братья. Первым шел Василий Петрович, выглядел он недовольным и своих эмоций не скрывал:

– Что тут у вас такое?

Ваня молча посторонился, чтобы хозяин мог сам взглянуть. Василий Петрович взглянул, пошатнулся и охнул:

– Ох, мать честная! Это кто же ее так?!

– Не знаю.

– Кровь-то запекшаяся… Да и запашок уже пошел. Похоже, она тут дня два уж лежит.

– Кто же ее так?

Инга нахмурилась. Сейчас на дворе лето. Окна кухни выходят на южную сторону. Кондиционера или жалюзи на окнах нет. Да что там говорить, окна не были прикрыты даже плотными шторами. На них болтались лишь черные от грязи, рваные тюлевые занавески. Конечно, они не могли уберечь пространство кухни от палящих лучей солнца. Днем помещение должно основательно прогреваться, и тело стало быстро разлагаться.

Тем временем Ваня, как самый морально стойкий и наименее брезгливый, осторожно приблизился к телу мертвой женщины и, откинув волосы, заглянул ей в лицо.

– Ну что?

Вместо ответа Ваня мрачно кивнул головой. Сердца у всех ухнули куда-то вниз. Это была Ульяна, и она была мертва.

– Когда вы в последний раз видели Ульяну живой?

– Так… позавчера днем. Поговорили с ней, она нам копии документов дала, чтобы мы убедились, что она в самом деле та, за кого себя выдает. Вчера должны были с ней встретиться, но она трубку не брала. И сегодня мы ей много раз звонили.

– А сюда приезжали?

– Сегодня вот собрались и приехали.

– Похоже, она лежит тут с самого вашего ухода.

– Что ты имеешь в виду? – возмутился Василий Петрович, сердито глядя на Ингу. – Что это мы ее убили?

– Нет, но…

– Но у полиции могут возникнуть такие подозрения, – договорила за подругу Алена. – Брось, Вася, что ты на Ингу набросился? Она дело говорит. Если Ульяну найдут, у вас с Сергеем могут появиться нешуточные проблемы. Он уж точно будет первым, кого они обвинят в убийстве Ульяны.

Сергей затрясся:

– Я ее не убивал! Жизнью клянусь! Когда уходил, она жива была! Да мы вместе с братом уходили!

– Но домой Вася вернулся один, – вспомнила Алена. – Ты приехал только ближе к вечеру. Где ты был?

– Я должен перед тобой отчитываться?!

– В полиции тоже захотят это узнать.

– Гулял! – с вызовом ответил Сергей. – Просто гулял по городу и думал!

– И сюда ты больше не приходил?

– Что мне тут было делать?

– Так приходил или нет?

Сергей отрицательно помотал головой. Но глаза при этом отвел. И вообще, выглядел он заметно смущенным и растерянным. Поэтому никто из присутствующих ему не поверил. И в кухне повисло тяжелое молчание, нарушаемое лишь жужжанием мух.

– Одно могу сказать: я Ульяну не убивал! – заявил Сергей спустя пару минут.

И на сей раз друзья ему поверили. Да, Сергей был лицемерен, жаден и плутоват. Кроме того, он был черств и себялюбив. Но при этом он еще был и труслив. И убить женщину, да еще таким кровавым образом, он вряд ли бы смог.

– Не говоря уж о том, что убийца должен был испачкаться в ее крови, – произнес Ваня, осторожно осмотревший тело Ульяны – от носа и до кончиков пяток. – Девчонке перерезали горло. Кровищи должно было хлынуть целое море!

Ингу передернуло. До сих пор она не думала о самой жертве. Для нее погибшая была всего лишь именем. Но сейчас, впервые подумав о ней как о личности, Инга ощутила, как в душе у нее поднялась волна темной тревоги. Что-то ей Алена рассказывала об этой Ульяне… что-то такое… очень важное.

Неожиданно Инга поняла, что ее тревожит. И темная волна поднялась еще выше, буквально захлестнув ее.

– Постойте, а где же ребенок?! – воскликнула она с ужасом.

– Ребенок?

– У этой Ульяны был младенец! Сын Леонида Владимировича.

Все растерялись.

– Точно, – произнес Ваня. – Ребенок был. Толстый такой мальчишка.