Фабрика гроз - Эльвира Барякина

Нет, хватит об этом думать. Спать, спать, спать!

С утра идея насчет Щеглицкой уже не казалась Кристине такой уж великолепной. Как можно предлагать двадцатилетней девушке заняться таким сомнительным делом как… м-м… соблазнение губернатора? А вдруг все ее разговоры об использовании мужиков — обыкновенный блеф?

Да и вообще, что это за преподаватель, который предлагает своей студентке заняться почти проституцией?!

Но деваться было некуда.

Кристина раздобыла в деканате телефон Щеглицкой, но еще долго не могла решиться позвонить ей. Воображение уже рисовало ей всякие страшные картины типа разборок, учиненных родителями Щеглицкой. «И тогда меня выгонят еще и из университета», — обреченно думала Кристина, набирая ее номер.

К ее удивлению Щеглицкая охотно согласилась на встречу и даже не поинтересовалась, зачем это она потребовалась Кристине Викторовне.

Они договорились пересечься в летнем кафе на Колесниковской.

… Было жарко, вверх и вниз по улице шли толпы людей, от многочисленных палаток с пиццами и пирожками поднимался мясной дух…

Кристина слегка опоздала. Щеглицкая уже сидела за столиком под большим ярко-зеленым зонтом. Завидев Тарасевич, она затушила в пепельнице тонкую сигаретку.

— Доброе утро!

Она вновь отлично выглядела: изящная белая маечка, узкая темно-бордовая юбка, дорогие солнцезащитные очки. Ремешок часов, сумка и босоножки — тон в тон. «Как же, должно быть, ее ненавидят женщины! — подумала про себя Кристина. — Она затмит кого угодно!».

— Доброе утро, — сдержано поздоровалась Кристина, присаживаясь за столик.

Вообще-то она не совсем знала, как ей начать разговор. Щеглицкая тянула через трубочку апельсиновый сок, выжидающе глядя на нее.

— Вы следите за ходом губернаторских выборов? — спросила наконец Кристина.

Щеглицкая пожала загорелым плечом.

— Так, время от времени… А что, вы хотите предложить мне поработать на кого-нибудь из кандидатов?

— Вообще-то да.

— Но я ничего не смыслю в выборах, — улыбнулась Щеглицкая. — Вы уверены, что обращаетесь к тому, кому надо?

Кристина тоже заставила себя улыбаться.

— Я хочу предложить вам работу по специальности. Именно по вашей специальности. Как бы вы отнеслись к идее пофлиртовать с господином Стольниковым? Я не требую ничего такого, мне просто нужно, чтобы губернатора застали в компании красивой девушки.

Теперь, когда все эти ужасные слова были произнесены, Кристине стало несколько легче. Самое страшное было уже позади.

— Значит, пофлиртовать со Стольниковым… — задумчиво повторила Щеглицкая. — Ну что ж, мне интересно… И сколько вы предлагаете?

Кристина опустила глаза, чтобы та не заметила пляшущий в них огонек торжества. И дело было даже не в том, что ей удалось завербовать эту девицу! Своим ответом Щеглицкая дала Кристине повод считать ее именно той, кем ей хотелось: шлюха, разряженная напомаженная шлюха! Теперь она могла говорить с ней свысока. Какая прелесть!

— Думаю, пятидесяти долларов за один день работы будет достаточно.

— Шестьдесят, и мы сойдемся, — небрежно кивнула Щеглицкая.

«О, господи, она еще торгуется!» — изумилась про себя Кристина.

— Ну, хорошо, пусть будет шестьдесят.

— А что вам хочется получить в результате? — спросила Щеглицкая. Какие-нибудь компрометирующие фотографии?

— Будет вполне достаточно, если Стольников как следует напьется и будет оказывать вам недвусмысленные знаки внимания на глазах у журналистов. Главное, чтобы свидетелей было побольше.

— Меня представят губернатору, или я сама должна буду с ним познакомиться? — деловито спросила Щеглицкая.

— Вас представят. Сегодня губернатор едет в Удоев. Знаете такой районный городок на юге области? Все будет подстроено так, что Стольников не сможет вас не заметить. Ну а уж там дело будет за вами.

На секунду тень сомнения все же отразилась в карих очах Щеглицкой.

— А что, если он вдруг не станет… Конечно, тут многое от меня зависит, но вдруг он побоится вляпаться в историю? Ведь это может очень сильно навредить его имиджу!

— Вы сомневаетесь в собственных силах?

— Нет, но…

— Подавляющее большинство кандидатов больше всего на свете любит пить и зажигать с девчонками, — снисходительно сказала Кристина. — Поэтому рано или поздно они захотят «оторваться». Удоев далеко от центра, и вполне вероятно, что Стольников расслабится и разрешит себе то, на что никогда бы не отважился в городе. Вы просто должны спровоцировать его на скандальное поведение, и как только поступит информация, что губернатор где-то затаился и пьет, мы подошлем к вам прессу. А если потребуется, то и милицию. Кстати говоря, было бы очень мило, если бы Стольников ввязался в какую-нибудь драку.

… Они договорились, что служебная машина заедет за Щеглицкой в пять вечера. Примерно в это же время губернаторский кортеж должен был выехать в сторону Удоева. Ночевать планировали на месте.

Они расстались, весьма довольные: Щеглицкая — тем, что ее оценили и посчитали способной соблазнить самого губернатора, а Кристина — тем, что ее собеседница на поверку оказалась не такой уж крутой девочкой.

«Дешевка, — с удовольствием повторяла она про себя. — Продается только то, что продают».

Ей казалось, что она сделала Щеглицкую по всем параметрам.

* * *

Удоев был пыльным заштатным городишкой, единственной достопримечательностью которого являлся памятник Ленину без руки. Рука обрушилась еще три года назад, когда какой-то упившийся гражданин решил сфотографироваться, устроившись у Ильича на локотке.

Помимо травмированного вождя в Удоеве имелся крупный моторостроительный завод, множество пятиэтажек, трамвайные пути и киоски с вино-водочными изделиями, но все это никак не могло прельстить взгляд заезжего туриста.

«Мерзкий городишко!» — думал Стольников, глядя на улицы Удоева сквозь тонированное окно своего «Мерседеса».

Ему нездоровилось: то ли погода, то ли какая-нибудь солнечная буря сказывались на давлении, и от этого у губернатора тяжелела голова и ныло под желудком. Как хорошо было бы сидеть сейчас у себя на даче под яблоньками, кушать шашлыки, смотреть, как жена и дочка протирают крыжовник для «царского варенья». Знатное варенье у них выходило! Ни с какими покупными не сравнить.

Но не будет никакого варенья, не будет шашлыков… Василий Иванович обязан был вновь стать губернатором. Перед женой, перед дочерью, перед зятем… Перед самим собой в конце концов! Ибо кем в этой стране может быть бывший губернатор? Есть только два пути: либо наверх, в Москву, в какое-нибудь министерство, либо на пенсию. Но куда приткнуться в Москве, Стольников пока не видел. А пенсия — это смерть. Он просто не мог без своего дела, без своего «хозяйства», без своей власти. Но цена у всего этого была слишком велика.