Тройное счастье попаданки - Шана Лаут

- Обычно, когда приходят за благословением Богини, то выпивая элексир, начинают неосознанно привлекать всех мужчин, не обременённых браком. Это выражается во всём: во взгляде, движениях, запахе. Поэтому приходят в храм чаще с теми, кого уже выбрали, и дают им решить, возьмут они в жёны женщину, и сколько их, решившихся, будет. Потом только получают благословение Покровительницы, которое зацикливает желание на тех, кто всё же вступил в брак. И пока вы его не получили, тебе будут предлагать себя многие, - и хмуро посмотрела на меня. – Поэтому всё делается в стенах храма с выбранными заранее мужчина. И то, что с тобой так поступили, это очень нехорошо. Нам лучше поспешить, пока ещё кого не приманил твой запах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Здешние мужчины не пойдут против нас или Рилваша, - продолжила свекровь, когда очередная партия нагшвари выползла из-за поворота коридора, куда нам нужно было свернуть. – Потому что подчиняются нам, но стоит нам покинуть территорию дома…

Ей можно было не продолжать, я и так поняла, чем это грозит. Защитить меня толком не смогут, ведь приманенные будут в своём праве по законам этого мира. Ох, и подставила же ты меня Ленка! Или она тут не причём, а только моё воображение. Не важно. Важно то, что лучше быстрее либо добраться до этого их храма, либо очнуться.

Вот только бред не спешил заканчиваться, лишь набирая обороты.

У главный ворот ограды территории нас ждала карета, запряжённая ящерами. Увидев динозавроподобных животных, стоящих на задних лапах, а чуть менее длинные передние прижимающие к груди, я встала как вкопанная.

- Времени не так много, - свекровь потянула меня за локоть в нутро кареты. – Потом полюбуешься зорнами, - и усадила меня спиной по направлению хода.

Сидения были широкими и мягкими, усыпаны небольшими подушками, да и вообще внутри было много места, чтобы разместиться. Как раз для нескольких нагшвари с их длиннющими хвостами. Но подкупало скорее то, что движение транспорта было плавным и быстрым.

- Как только прибудем в храм, оставайся с Ливиэ и будь внимательна, чтобы никто из посторонних мужчин близко к вам не подходил. А если норовят, то отходи и ни в коем случае не смотри на них слишком пристально, чтобы не приняли за одобрение, - наставляла меня бабуля. – Я же быстро перехвачу главного жреца, объясню ему ситуацию.

- А Рилваш успеет? – не могла не спросить. Всё же мы в карете уже едем, а он в доме остался.

- Успеет, ему нет резона тормозить, - подмигнула мне мама мужа. – Ох, всё не могу на тебя налюбоваться. Такая красавица, повезло сорванцу.

- Дуракам всегда везём, - беззлобно усмехнулась старшая женщина рода.

- Что делать, если кто-то всё же притянется или не отстанет? – в какой-то момент меня стало тревожить эта мысль, оттого и решила узнать выход из таких ситуаций.

- Тут уж как сама захочешь, - пожала плечами бабуля. – Это уже дело твоего желания. Если понравится, можешь и согласиться принять его, пока жрец не пришёл. Никто и слова тебе не скажет. Но к моменту начала ритуала взывания к Богини для благословения тебе лучше определиться с выбором.

С последними словами карета стала притормаживать, отчего у меня от волнения зашлось сердце. А когда она остановилась, то и ладошки вспотели. Но жать чего-то никто не стал. Сначала наружу вышла бабуля, следом свекровь, а потом уже я.

Мы стояли у самого подножья широкой лестницы, ведущей к красивому зданию в арабском стиле, с минаретами и куполами. Всё белое и такое воздушное, тянущееся куда-то в небо. И лишь огромные окна и входные врата отличали архитектурный образ здания от знакомых мне черт.

К воротам мы и поспешили. Правда, не скажу, что незаметно, потому что одно только наше появление привлекло много внимания у тех, кто проходил мимо храма по улице. Что уж говорить о тех, кто уже посетил его или только собирался, спускаясь или поднимаясь по лестнице. И почти все встреченные нам на пути, все увиденные мной на улице, были мужчинами.

Большая их часть – нагшвари, но то тут, то там мелькали представители и других рас. И если принадлежность некоторых к иным от человеческой расам я могла лишь предполагать по ярким глазам, иному, совсем нечеловеческому цвету кожи, то вот отличительные черты остальных бросались в глаза сразу же.

Вон там прошёлся смуглый парень с огромными рогами и тонким хвостом с пушистой кисточкой. На другой улице мелькнул огромным силуэт зеленокожего гиганта. Недалеко от него мелькнуло чёрное пятно с серебристой макушкой, оказавшееся при рассмотрении среброволосым, чернокожим тощим мужчиной с заострёнными ушками. Точно такие же ушки мелькнули из-под волос цвета солнца у бледного субтильного парнишки, пробежавшего куда-то мимо нашей кареты.

Но больше всего меня поразил до синевы бледный мужик с голубыми волосами, чешуйчатой пятой конечностью в виде толстого хвоста, костяным хребтом на спине и разлапистыми перепончатыми раковинами ушей, выглядывающих из-под необычных волос. Это так меня поразило, что я застыла на месте, где-то в середине подъёма, забыв о том, куда и для чего мы сюда прибыли и вообще спешим.

- Наталья! – окликнула меня бабушка Рилваша. И я бы не обратила на это внимание, если бы его голос не был наполнен нотками испуга, заставляя всё же обернуться на неё.

Причина такого поведения была найдена сразу: преградив мне дорогу и отрезая от семьи мужа, стоял высокий вполне себе человеческих мужчина. Только глаза выдавали в нём нечеловечность. Ярко-жёлтые они очень выделялись на смуглом лице, оттенённом кроваво-красного цвета волосами.

- Какая сладкая, - промурлыкал он, шумно втягивая воздух через нос.

И не говоря больше ни слова, мгновенно закинул меня на своё огромное плечо и рванул с места. Я только и слышала отчаянные крики женщин и звук погони, бросившейся следом. Но сильная качка и рывки похитителя не давали понять, куда мы бежим и догоняют ли нас.

Удивительно, но испуга упасть на такой скорости я не испытывала, а вот страх потеряться и не найтись – очень даже. Но паршивей всего было от осознания, что я могу больше не увидеть мужа. Казалось бы, плод моего воображения, а так зацепил что-то внутри своей неподкупной искренностью в реакциях, словах, поступках. Да и внешне он был мне очень приятным. И будь вполне реальным, я бы без зазрения совести позволила себе в такого влюбиться.