(Не) мой наследник - Елена Левашова

же не денег идешь просить, тут вопрос жизни и смерти! Доктор, а я могу сдать анализ на совместимость? Может, я подойду?

– Амиран, ты не должен идти на такие жертвы.

– Я сам решу, Злат.

– Алина Евгеньевна, давайте сначала дождемся результатов анализов, – решительно произношу я. – Может, Никиту можно будет вылечить без пересадки?

– Конечно, Злата Леонидовна. Пересадка может и не понадобиться. Располагайтесь в палате и набирайтесь терпения.

Доктор выходит, оставляя нас одних в просторной палате. В горле скапливается тугой горький ком от желания плакать и осыпать Амирана благодарностями. Это все он… Организовал платную палату, «отблагодарил» врача за оперативность и повышенное внимание к мамаше-размазне…

– Спасибо тебе, – обнимаю его за плечи. – Для меня никто столько не сделал… Спасибо.

– Злата, если бы у меня были деньги, то я… Квартира у меня в ипотеку, помещение кофейни я снимаю в аренду и…

– Амиран, прекрати, пожалуйста! Мы не настолько близки, чтобы ты так тратился. Извини… – Добавляю, заметив его потемневший тусклый взгляд.

– Как будешь признаваться бабуле?

– Ох, не знаю… Эта новость ее убьет. Она же сама еще в больнице. Почему все это навалилось на меня сейчас?

– Злата, давай оставим Никитушку в палате, а сами съездим за вещами? Алина Евгеньевна права – ты должна набраться терпения и решимости. Твое состояние передается сыну, как ты не понимаешь?

– Я все понимаю. Только ничего не могу с собой поделать. Ладно, поедем. А бабуле придется признаваться… Попрошу ее завтра к нам приехать.

Голос дрожит и садится, когда я по телефону прошу бабушку приехать. Отделение гематологии и онкологии, седьмая палата… Она всхлипывает в динамик, обещая приехать в скором времени. Срывается и прилетает к нам через полчаса. Пока врач не ограничил посещения, но в скором времени это случится… У Никитки почти нет иммунитета, и любая инфекция может губительно сказаться на его самочувствии.

– Золотко мое… Надо рассказать Никите, внучка. Эх… так я и знала, что кому-то передастся дурная наследственность Леонида!

– Ну, бабушка!

– Поезжай к Никите.

– Он ему не нужен, бабуль. Я же тебе рассказывала про него и его расфуфыренную жену! Что я ему скажу?

– Он должен знать, вот и все. Пусть сам решает, что с этой информацией делать.

Мы лежим в больнице вторую неделю, а я все не решаюсь поехать к Никите. Да и он за все это время не проявил никакого интереса к нашей судьбе – ни разу не спросил обо мне или Никите. Тогда, какой смысл ехать?

Глава 12

Злата.

Жизнь превращается в череду из боли и слез… При сынишке я стараюсь не плакать – выхожу в коридор, когда он спит или убегаю в туалет, запираюсь в спасительной кабинке и даю волю слезам. Как же мне жалко его! За что, Господи?! Лучше бы я умерла, а он был жив. Если бы я могла принять его боль… Перенести ее вместо Никитушки и испить до дна… Лишь бы он был здоров. Но это невозможно. За что моему сынишке такие испытания? В пять-то лет? Умываюсь в больничной раковине и возвращаюсь в палату. Скоро обход и врач, наконец, озвучит приговор. Прижимаю головку Никитушки к груди и раскачиваюсь, сидя на краешке больничной койки. Умалишенная, обезумевшая от горя мать – вот кто я…

– Злата Леонидовна, как самочувствие моего маленького пациента? – Алина Евгеньевна впархивает в палату. Нарочито довольная, улыбающаяся – я успела понять, что скрывается за улыбками врачей… Ежедневно они пропускают сквозь себя тонны боли, километры отчаяния и море родительских слез…

– Давайте ближе к делу, – выдыхаю я.

– Мне очень жаль… Но анализы показали слабую чувствительность к препаратам. Лечение займет дольше времени. И вы… Мне жаль, но вы не подходите сыну, как донор. Типирование крови показало отрицательный результат.

– О боже… И что теперь?

– Приводите родного папу мальчика, если он, конечно, согласится помочь. И… – мнется Алина Евгеньевна, теребя розовую пижаму. – Никитушке поможет пересадка костного мозга. Операция способна подарить вашему мальчику надежду на долгую и счастливую жизнь, но…

– Но… – дрожащим шепотом повторяю я.

– Операция не оплачивается за счет государства, – сухо произносит она. – И мы рекомендуем зарубежные клиники.

– Я могу поехать к отцу Никиты вместе с сыном? Мне кажется, это поспособствует тому, что он… – мямлю, не зная, как объяснить уважаемому доктору, что Гончаров детоненавистник.

– Только никуда больше не заезжайте. Никитка только начал терапию, вы же понимайте…

– Я туда и обратно, обещаю.

Одеваю Никитушку, раздумывая, как подобраться к Гончарову? Позвонить, чтобы выслушать отказ? Не подходит. Значит, надо ехать в офис и добиваться встречи там. Несмотря на мои отговорки, Амиран все-таки купил мне смартфон. Набираю в поисковой строке запрос и быстро нахожу адрес модного офиса Никиты. На мой звонок отвечает секретарша, подтверждая, что «Никита Федорович на месте». Вызываю такси, одеваю Никитушке шапку и выхожу на крыльцо. Солнце слепит, прохладный морской воздух забирается под одежду, но мне так жарко, что впору расплавиться. Прыгаю в такси, молясь, чтобы Никита помог…

Сынишке становится хуже, когда мы подъезжаем к высокому блестящему строению. Вхожу в просторный холл, нарвавшись на охрану.

– Вы к кому, девушка? Вы записаны? Сначала надо записаться. Никита Федорович сегодня не принимает…

Они сверлят меня грозными взглядами и хлопают дубинкой по ладони. Странно переглядываются. Кажется, напряжение повисает в воздухе, как плотная грозовая туча – того гляди придавит к полу… Нет, Злата, нельзя отступать… Только не сейчас…

– Я… Э… Мне срочно надо, извините, – нагибаюсь и юркаю под турникетом.

Никитушка бессильно роняет голову на мое плечо, пока я бегу по мраморному полу длинного коридора. Сердце гулко стучит в висках, по спине градом катится пот… Убегать от охраны с ребенком на руках так себе развлечение… Тихий звук моих шагов эхом отражается от стен, а потом в него вплетается цоканье каблуков.

– Стойте, женщина! Остановитесь!

А вот и женушка пожаловала. И не подумаю! Пусть стреляет в меня, если хочет, но я добьюсь своего – поговорю с Гончаровым. Да и на таких ходулях ей меня не догнать.

– Женщина! – Габи нагоняет меня возле двери его кабинета. – Что вам нужно от моего мужа? Вы… Вы попрошайка? Думаете самая умная? Тут таких столько ходит… Ах, это вы? Злата, кажется? – произносит, словно я незнакомка.

– Вам лучше отойти, – цежу сквозь зубы. – Я все равно войду.

– Давайте я вам денег дам? Сколько? – расстегивает сумочку и роется в ней. Черт, как же унизительно…

Сейчас я точно похожа на бродяжку – бледная и изможденная от бессонных