Эпсилон в созвездии Лебедя - Морвейн Ветер

И, толкнув дверь, вывел Кассандру из ванной. А затем, не обращая внимания на Донну, следившую за ними расширившимися глазами, подцепил её под руку и вывел уже в коридор.

В тот вечер Кассандра чувствовала себя странно, будто это была вообще не она. Впервые взгляды мужчин, пришедших сопровождать своих подруг на церемонию, не казались ей насмешливыми. Зато девушки смотрели с откровенной завистью и злобой.

Поначалу Кассандре казалось, что она не на своём месте или вовсе спит, и всё это просто сон — сияли звёзды, играла музыка, мерцали в полумраке струи фонтана, и самый шикарный мужчина из всех, кто посетил Сайликский монастырь в эту ночь, держал её за локоть и вёл вперёд.

Кассандре нестерпимо хотелось улыбаться — не этим людям, не преподавателям и даже не Юргену, который казался главным средоточием волшебства в эту ночь.

Уголки губ просто сами ползли вверх.

Они все произнесли клятвы. Каждой старшая наставница пожала руку, а когда очередь дошла до Кассандры, наклонилась к ней и в самое ухо прошептала:

— Не забывай меня, девочка моя.

Кассандра вздрогнула и покраснела, осознав оказанную ей особую честь. Поклонилась глубже других и вернулась в зал, где её ожидал жених. Юрген опустил руку ей на поясницу, приобнимая по-хозяйски, и вечер продолжил идти своим чередом.

Вместе с ней Юрген исполнил ритуальный танец — он всё время оступался и заглядывал в глаза Кассандре с непонятной жаждой, от которой у самой Кассандры сводило живот. А потом, когда вечер уже подходил к концу, обнял её и уткнулся носом в шею под самым ухом. Его зубы прикусили нежную кожу, и Кассандра не смогла сдержать стон, которого никто уже не услышал в последних звуках вальса, накрывшего праздничную площадь.

— Идём, — выдохнул Юрген ей в ухо и поволок за собой — мимо фонтана и зевак, аплодировавших оркестру, мимо корпуса учениц и зимнего сада и дальше по коридорам.

Кассандра сама не заметила, как оказалась в покоях жениха рядом с кроватью, осыпанной лепестками роз.

— Это сон… — прошептала она, но Юрген не дал ей закончить, крепко прижал к себе и снова принялся целовать шею, судорожно пытаясь распутать завязки пояса чёрной робы. Кассандра таяла в этих объятиях. Пальцы сами силились помочь Юргену, и узел уже почти что был побеждён, когда она осознала вдруг абсолютно ясно, где находится и что с ней происходит.

— Юрген, нет! — испуганно пискнула она.

Останавливаться Юрген и не думал, и Кассандре пришлось несильно ударить его в живот — делать больней она опасалась, чтобы не развеять остатки ещё искрившего в воздухе волшебства.

— Что? — спросил Юрген, разочарованно отодвигаясь от неё.

— Юрген, нет! Я знаю тебя всего неделю и… И… Мы всё равно скоро поженимся… Юрген… — закончила Кассандра уже мягче и погладила его по щеке. — Подожди ещё чуть-чуть. Давай не будем нарушать ритуал.

— Это тоже часть ритуала! Посмотри, — Юрген ткнул за окно. — Все делают это сейчас.

— Ну, Юрген, — произнесла Кассандра уже совсем грустно и, выпутавшись из объятий жениха, отступила назад. — Я не хочу делать это только потому, что так делают все… Мы же лучше их, разве нет?

Юрген скрипнул зубами и какое-то время мрачно взирал на неё.

— Хорошо, — процедил он наконец.

— Хорошо?

— Ты хочешь сделать это после свадьбы, я правильно тебя понял?

— Да, Юрген, да!

— Собирай вещи. Я жду тебя на посадочном поле через час.

— Что?

— Свадьба будет завтра, Кассандра. Я не могу больше ждать.

Всё происходившее дальше показалось Кассандре разноцветным ураганом, в котором смешались лица родителей жениха, родственников, друзей и недругов семьи Розенкрейцер.

У её родителей тоже было несколько друзей — в том числе крёстная Кассандры, по которой та успела соскучиться за годы обучения. И всё время, которое она посвятила размышлениям о свадьбе: она представляла себе, как наденет мантию, расшитую звёздными брызгами, и выступит в ней перед всеми ними, пригласит всех, кто знал её когда-либо, и всех, кто её не понимал, в том числе. И, конечно же, пригласит свою крёстную, пожилую интеллигентную даму Виргилу Монтен.

Теперь об этом не могло быть и речи.

Около двух часов, проведённых на корабле, Кассандра была предоставлена самой себе — Юрген всё это время провёл в обществе Эрики, так что отношения Юргена с этой красоткой заиграли для Кассандры новыми красками. Эрика, безусловно, подходила Юргену куда больше. Она была такой же наглой, такой же невоспитанной и так же заразительно улыбалась — только у Кассандры при виде этой улыбки на душе скребли кошки. Она уже поняла, что Юргену не нравится её внешность — в этом, впрочем, не было ничего удивительного: её внешность не нравилась никому. Но, кроме того, Юргену, похоже, было попросту интереснее с Эрикой, и Кассандре он не собирался давать ни малейшего шанса его заинтересовать. Кассандра, тем не менее, очень хорошо понимала, что заинтересовать такого, как Юрген, ей всё равно нечем — Юрген видел другие планеты, видел знаменитых людей, о которых Кассандра не читала даже в журналах, и наверняка он знал куда больше, чем сама Кассандра. Так думала юная леди Кинстон, сидя в своей каюте и сжимая от злости кулаки, но и не зная, ничего предпринимать.

Два часа пролетели довольно быстро — и хотя Юрген после посадки в Эрдоукаре всё так же был далек, как луна, он каким-то образом успел вызвать целую бригаду стилистов и портных, которые тут же взяли Кассандру в свои руки, принялись кромсать, утюжить, красить и завивать. Сколько бы Кассандра не кричала, что не хочет никаких кудрей, это не возымело силы. Создавалось впечатление, что её не слышит здесь вообще никто. И спустя два часа Кассандра стояла перед зеркалом, разглядывая отражавшуюся в нём незнакомую коллекционную куклу.

Нет, то, что она видела, было куда лучше того, что парой недель раньше сотворила с ней Донна. Здесь не было ни бантиков, делавших её похожей на маленькую модную собачку, ни завитков, заставлявших её причёску быть похожей на шар. Просто то, что она видела в зеркале, была не она. Это были не её лицо, не её волосы и не её шею держал в тисках высокий белый воротник — как она и мечтала, украшенный десятками маленьких звёздных брызг.

Кассандре стало почему-то невыносимо обидно, и на глаза навернулись слёзы, пока она смотрела на эту чужую фарфоровую маску, потому что вдруг до нее дошло, что чтобы стать красивой, привлекательной для Юргена — ей придётся полностью уничтожить себя. Кассандра не была к этому готова. И ещё, думая о том, какой была она сама и какой сделали её Донна и стилисты, и как легко и быстро Юрген расчесывал её волосы рукой меньше чем сутки назад, Кассандра к своему стыду поняла, что больше всего ей понравилась работа Юргена. Вот только Юрген и не думал уделять ей хоть капельку времени с тех пор, как забрал из Сайликского монастыря.