Полночное пробуждение - Лара Эдриан

— Все в порядке, Элиза, — сказал он. — Расслабься. Все хорошо.

Тиган поднял ее и понес к футону. «Какая она легкая, даже слишком легкая», — подумал он. Элиза была маленькой и хрупкой женщиной, но сейчас ему казалось, что он держит на руках ребенка. Когда она в последний раз ела? Ее лицо находилось так близко, что Тиган не мог не заметить ее заострившиеся скулы и впалые щеки.

Элизе нужна была кровь. Хорошая доза крови вампира, которая даст ей силы и снимет физическую боль. Но роль Донора Тигана не привлекала. У Элизы была метка Подруги по Крови, выделявшая ее среди прочих женщин человеческой расы как генетически способную произвести потомство в союзе с вампиром. Открыть для нее свои вены — значит во многих смыслах спасти ее, но как только кровь Тигана попадет в ее тело, между ними установится прочная связь. Только любящие пары имели право соединять себя узами крови, это был самый сакральный обряд Рода. Лишь смерть могла разорвать кровные узы. Очень немногие вампиры решались отдать свою кровь кому бы то ни было даже из чувства глубокого сострадания.

Элиза овдовела несколько лет назад, и совершенно очевидно, что все эти годы она не получала крови вампира. Кроме того, жизнь среди людей ежедневно истощала ее силы.

Тиган аккуратно опустил ее на футон. Медленно и осторожно он укладывал Элизу так, чтобы ей было удобно. Пояс халата развязался, и полы распахнулись. Тигану пришлось вытягивать из-под нее концы пояса, прилагая усилия, чтобы не замечать нежной белизны обнажившегося тела. Было бы лицемерием утверждать, что он остался равнодушным к ее женственным формам: округлой груди и нежному изгибу бедра, при виде которого Тиган едва не задохнулся.

Здесь, на внутренней стороне правого бедра, виднелась крошечная метка Подруги по Крови — капля, падающая в полумесяц чаши. У Элизы родинка находилась в самом соблазнительном месте — у нежной складочки паха.

— Черт!.. — Тиган отпрянул, рот мгновенно наполнился слюной от желания коснуться губами заветной метки.

«Спокойно, парень! — приказал он себе. — Держи себя в руках».

Его движения стали резкими, дыхание сделалось шипящим из-за инстинктивно увеличившихся клыков. Тиган тщательно запахнул полы халата, скрывая соблазнительную наготу женского тела. От головной боли у Элизы снова пошла носом кровь, оставляя алый след на белой щеке. Он вытер кровь краем своей черной футболки, стараясь не замечать манящего аромата, пробуждавшего в нем вампирскую природу. Ее учащенный пульс эхом отдавался в его ушах, и глаза невольно скользнули по изящному изгибу шеи к сонной артерии.

— Черт! — пробормотал Тиган, усилием воли заставляя себя отвести взгляд.

Присутствие этой женщины обострило в нем голод, настойчивый, почти неистовый, хотя воин охотился совсем недавно. Разумеется, кровь уличных бродяг не шла ни в какое сравнение с кровью той, чей нежный аромат завораживал его.

Элиза тихо застонала и поморщилась, по-прежнему страдая от мигрени. Перед натиском боли она была такой хрупкой и беззащитной!

И сейчас, кроме Тигана, рядом не было никого, кто мог бы ей помочь.

Вампир провел пальцами по ее прохладному влажному лбу, положил ладонь на закрытые глаза.

— Спи, — сказал он, погружая женщину в легкий транс.

Тиган сидел на краю футона и смотрел на Элизу: ее дыхание постепенно успокоилось, напряженные мышцы расслабились, она мирно заснула.

Элиза медленно пробуждалась, словно ее сознание легким перышком в потоке теплого ветра возвращалось из далекого приятного путешествия. Может быть, это все еще сон? Долгий сладкий сон, которого она была лишена в течение многих месяцев. Элиза осторожно вытянула ноги, ощущая мягкость махрового халата и укрывавшего ее одеяла. Она свернулась калачиком, сладостно нежась в тепле, вздохнула и удивилась, услышав звук собственного дыхания.

В абсолютной тишине.

Ни оглушающей музыки, ни орущего на полную мощность телевизора. Без этого шума Элиза не могла спать — не могла жить.

Она резко открыла глаза, ожидая, что сейчас снова начнет слышать голоса. Но стояла тишина. Господи! Шли секунды, минуты… и ничего, кроме блаженной тишины.

— Хорошо спала? — раздался низкий мужской голос.

Элиза почувствовала запах тостов и — яичницы, слышно было, как она шипит и потрескивает на горячей сковородке. Тиган стоял у плиты и из скудных запасов готовил завтрак. Его присутствие только усилило сюрреалистичность происходящего.

— Что случилось? — хриплым после сна голосом спросила Элиза. Откашлявшись, она продолжила: — Что ты здесь делаешь?

Господи! Едва слова слетели с губ, как Элиза все вспомнила: Тиган спас ее от Отверженных, напавших на нее на улице, потом из-за головной боли она отключилась, а он по какой-то причине вернулся, проник в ее квартиру и выключил аппаратуру, производившую оглушительный шум, в котором она так нуждалась.

Элиза вспомнила, как проснулась ночью, изнывая от головной боли. Ее охватил стыд, когда она представила, какой жалкой и безобразной выглядела, в истерике пытаясь вернуть на место звукоизоляционную панель. Она бросила взгляд на окно: панель находилась там, где и должна была быть.

Элиза также вспомнила ощущение неожиданного покоя и погружения в сладкое небытие…

Это сделал Тиган?

Придерживая полы халата, Элиза скинула с себя одеяло и села. Ей не верилось, что в квартире тишина и нет никаких голосов, доводящих ее до исступления. Она ждала, что вот сейчас все начнется снова.

— Что такое ты сделал со мной ночью?

— Тебе нужна была помощь, и я помог.

Лаконичный ответ Тигана прозвучал как обвинение, он стоял у кухонного стола, глядя на нее с холодной отчужденностью. На нем была типичная для ночного патрулирования одежда — черная футболка и черные брюки. Кожаная кобура и пояс с устрашающего вида кинжалами лежали на столе.

Элиза посмотрела ему в глаза:

— Ты каким-то образом отключил меня?

— Легкий транс, чтобы ты смогла спокойно уснуть.

Элиза сжала халат на груди, вдруг осознав, что под ним на ней ничего нет. Ночью она была полностью во власти Тигана и могла рассчитывать исключительно на его благородство. Элизу охватила тревога.

Тиган нахмурился, вероятно прочитав ее мысли:

— Вы в Темной Гавани считаете, что воины Ордена не только холодные убийцы, но еще и насильники? Или такого мнения заслужил только я?

— Ты никогда не обижал меня, — ответила Элиза, испытывая неловкость за свои несправедливые подозрения. — Если бы ты хотел сделать что-то плохое, то уже давно сделал бы.

Тиган криво усмехнулся:

— Какие высокопарные речи в мою честь. Я должен быть польщен?

— На самом деле я должна тебя поблагодарить, Тиган. Прошлой ночью ты спас меня дважды. А я тебе даже спасибо не сказала, как и за то, что несколько месяцев назад ты отвез меня из бункера домой.