Ягоды страсти, ягоды смерти - Татьяна Гармаш-Роффе

Но тогда не был к этому готов он... И Даша лишь испортила бы все! Она бы стала для него одной из тех многочисленных девиц, которые первым же взглядом дают понять, что не прочь... Или даже хуже, как Ева, пытающаяся всеми способами заявить на Влада права... Он бы тогда от Даши сразу отвернулся, сразу бы сбежал...

А теперь, теперь-то как быть? Решиться наконец выяснить, каков его темперамент? А вдруг окажется, что он ей не соответствует? Тогда что? Расставаться с ним? Когда она уже его так... Так любит!!!

...Или не расставаться? Дождаться дня, когда он сам ей скажет: я ухожу, ты вызываешь у меня комплексы неполноценности?!

Проблема казалась неразрешимой, и Даша проплакала до рассвета.

* * *

А на следующий день, когда она пришла в библиотеку опухшая от недосыпа и слез, к ней нежданно-негаданно заявилась Ева.

...Влад представил их друг другу в первый же раз, когда Даша заехала за ним в ресторан, – они собирались на поздний сеанс в кино. Глаза женщин встретились: безмятежные Дашины и жаркие, как жерло вулкана, Евы.

Уходя, Даша чувствовала, как у нее между лопатками горело. Она обернулась. Ева смотрела на нее жадными и обреченными глазами.

Даша поежилась.

– Она тебя любит, да? – спросила она Влада, когда они вышли на улицу.

– Ева? Наверное. – Он пожал плечами.

– Она красивая...

– Красивая, – кивнул Влад.

– Тебе ни разу не захотелось ответить на ее чувства?

– Тебе обязательно это знать?

– Желательно. Если ты не против.

– Ну, поначалу, когда она к нам пришла работать, я подумал: роскошная женщина! Мне даже хотелось с ней переспать.

– И почему же ты...

– Потому что между «переспать» и... «завести роман», назовем это так... большая разница. А Еве очень скоро захотелось именно романа со мной. Что меня не устроило.

– Потому что она старше тебя?

– Нет... Я думаю, что немало мужчин, и даже помладше меня, были бы просто счастливы на моем месте.

– А почему ты не захотел?

– Какая ты любопытная! Зачем тебе копаться в подробностях, а?

– Так интересно же узнать, что у тебя в душе происходит! Мы же друзья! – И Даша посмотрела на него чистым наивным взглядом, поправив очочки.

«Друзья». Знала б она только, как каждую ночь он, засыпая, раздевает ее, как прижимает к себе ее хрупкое нежное тело, как воображает все те ласки, которыми так хотел ее осыпать!

– Ах, ну да, друзья, – иронично растянув слова, произнес он.

Но Даша на его иронию никак не отреагировала. Или сделала вид, что не заметила.

– Я не захотел, потому что Ева... Я бы стал плюшевым котенком в лапах тигрицы. Она бы мне бутылочку с соской совала в рот в поощрение за хорошее поведение и шлепала бы когтистой лапой по заднице за ослушание! Роль сыночка-любовника мне никак не улыбалась.

– Ева властная?

– Без сомнения.

– А по-моему, она несчастная.

– Ты хочешь, чтоб я ее пожалел? – хмыкнул Влад.

Даша шутливо возмутилась в ответ, и тема о Еве была закрыта.

* * *

Во вторую встречу с Евой в том же ресторане Даша убедилась: эта «роскошная женщина» была несчастна. Вся ее яркая внешность напоминала клоунскую нарисованную улыбку, за которой почти незаметны его печальные глаза.

Даше живо представился провинциальный южный город, местная красавица из скромной семьи, жаждущая красивой жизни и красивых отношений... В школе училась спустя рукава – не ее это конек, знания! – зато в те годы сформировались ее вкусы, высмотренные жадным взглядом в модных журналах. Наивная и ограниченная, она постоянно обжигалась на парнях. «Простые» ее бросали из-за ее непомерной жажды «красивой жизни», которую не могли ей дать, а те, которые могли бы, те просто ею пользовались... А потом случилось чудо: муж ее сестры разбогател, выбился в «олигархи», и Еву по доброте душевной пригрели, в столицу за собой перетащили, денег подкинули... И тут Ева бросилась осуществлять свои мечты: нахватала нарядов, о которых грезила еще в отрочестве, и принялась старательно входить в образ «светской львицы». Да только вычитанный в модных журналах рецепт успеха счастья ей не принес, вот в чем беда!

Неудовлетворенность, которую Даша ощущала в Еве, не имела ничего общего с сексуальной. Без сомнения, у нее были любовники, – может даже, тот самый добренький олигарх... И доступ к красивым вещам и красивой жизни она приобрела. Нет, неудовлетворенность Евы была природы душевной: ей не хватало настоящего.

И Даша женским чутьем поняла: Влад приглянулся Еве даже не потому, что был хорош собой и молод, нет. Она учуяла в нем то самое настоящее. Ту неподдельную поэтичность, с которой он воспринимал мир. Ту любовь, которая овевала его отношения со всем сущим...

То, что Даше самой так нравилось в нем!

Иными словами, Даша Еву понимала и даже ей отчасти сочувствовала. Но таранная напористость Евы была ей глубоко чужда и несимпатична и Дашу настораживала...

* * *

И вот Ева заявилась к ней в библиотеку!

Даша не работала на выдаче книг, она занималась рукописями в отдаленной от читального зала комнатке, но ее позвали.

– Можем поговорить? – осведомилась Ева, перекинув прядь завитых волос с плеча на спину.

– Проходите, – спокойно ответила Даша.

В комнатке она заняла обычное место за столом, а Еве указала на свободный стул, сняв с него стопку книг. Диспозиция Еве не понравилась: будто на приеме у начальства. Но, обведя глазами комнатушку, она поняла, что другого варианта нет, и царственно опустилась на стул. Положила ногу на ногу, обнажив точеное колено, перекинула прядь в обратном направлении... Даша ждала, сложив руки на столе.

Молчание затягивалось. Ева изучающе рассматривала Дашу. Даша смотрела на Еву не изучающе – просто ждала, что скажет посетительница.

– Что у вас с Владом? – выпалила вдруг Ева.

– Не лучше ли вам у него спросить? С ним вы коллеги, а со мной даже незнакомы.

– Я спрашивала.

– Ну так?.. Надеюсь, его ответ вас удовлетворил.

– Ни черта он меня не удовлетворил! Он сказал, что меня это не касается!

– Может, он прав?

– Меня это касается!

– Вы его мама?

– На мой возраст намекаешь, говнюшка?

Даша встала, раскрыла дверь:

– Извольте выйти вон.

Ева не шелохнулась. Даша тоже, держа дверь раскрытой. Из смежной комнаты на них стали посматривать сотрудники.

– Ладно, извини, – выдавила из себя Ева. – Закрой дверь, сядь.