Знак свыше - Антон Леонтьев

Писателем он был никудышным, а вот патологоанатомом – гениальным. Поэтому Егор быстро отложил сочинение насквозь фальшивого опуса об историческом бриллианте и любовнице олигарха и направился в больницу, где работал Борис Борисович.

Мрачные своды патолого-анатомического отделения навевали скорбные мысли, и Егор даже поежился, подумав, что не хотел бы оказаться ночью один в мертвецкой. Слава богу, что был день и в морге кипела работа.

Борис Борисович Жнец – высокий статный мужчина с окладистой смоляной, уже начинающей седеть бородой – встретил его радостным восклицанием. Еще бы, Егор был для него представителем недосягаемого журналистского мира. А Рыжик и не говорил ему, что является в этом недосягаемом мире всего лишь подмастерьем.

Борис Борисович тотчас завел речь о своем новом рассказе и даже предложил Егору просмотреть рукопись, но тот деловито перевел беседу на «любопытного покойничка». Жнец хлопнул себя по лбу лапищей и заявил:

– Ну конечно же, Егор Антонович! Ведь я сам вас попросил заехать! Надеюсь, не отвлек от важных дел?

– Ну, как сказать… – протянул Егор. – Однако сенсационная статья может и подождать! Давайте, показывайте вашего покойника!

Борис Борисович провел его в просторное помещение, выложенное кафельной плиткой бирюзового цвета. В помещении было пронизывающе холодно, виднелись металлические столы, на которых лежали покойники. Егор быстро отвел глаза. Неужели любой и каждый окажется когда-то на таком столе?

– Так вот, уважаемый Егор Антонович, работа ведь у меня жутко интересная! Вернее, и жуткая, и интересная. И главное, дает такой простор для полета фантазии и изобретения сюжетов! Но не строчить же детективы, как это все сейчас делают! Нет, я поклонник серьезной литературы…

Егор подумал, что Борис Борисович вполне бы мог ваять криминальные романы или триллеры с медицинским или патолого-анатомическим уклоном. С его-то опытом и познаниями романы получались бы наверняка захватывающие. Он уже несколько раз намекал на это Жнецу, но тот каждый раз с гневом отвергал эту идею: он-де не собирается растрачивать свой талант впустую!

– И вот что я вам скажу, уважаемый Егор Антонович, – ни один автор, даже с самой буйной фантазией, не изобретет таких сюжетов, какие подбрасывает нам жизнь! Вернее, в моем случае, конечно же, смерть! Хотя одно без другого невозможно!

Егор окинул взором стол, на котором покоился не первой свежести труп с вывороченной грудной клеткой и распиленным черепом, и почувствовал подкатывающую к горлу волну тошноты.

– Ага, вот и наш любопытный покойничек! – раздался голос Жнеца, остановившегося перед крайним столом.

Егор приблизился и увидел атлетически сложенного молодого мужчину с длинными темными волосами и красивым, однако надменным лицом. Тело было по пояс прикрыто клеенкой.

Покойник как покойник, возможно только, несколько гламурный, но что с того взять? Но мертвец явно не был представителем тусовки или шоу-бизнеса – всех «звезд» и «звездочек» Егор знал в лицо.

– Дергушинский Олег Валерьевич, – зачитал Борис Борисович. – Тридцати девяти лет. Доставлен к нам прошлой ночью.

Егор обошел стол и спросил:

– И отчего этот самый Олег Валерьевич скончался?

Борис Борисович усмехнулся:

– В корень зрите, Егор Антонович! Именно поэтому я вас и пригласил взглянуть на этого покойничка!

С этими словами Жнец откинул клеенку, и Егор увидел несколько ран в области живота и грудной клетки.

– Вроде бы все ясно! – заявил Жнец. – Смерть наступила от кровопотери, тело обнаружили соседи – дверь квартиры этого самого Дергушинского была приоткрыта. А в квартире царил кавардак, причем, как сообщили мои источники из Следственного комитета, главенствующей и, собственно, единственной является версия банального ограбления на сексуальной почве. Что и подтверждает наличие в квартире покойного окурков со следами губной помады, два бокала с шампанским, вскрытая пачка презервативов, а также ажурный бюстгальтер алого цвета. Причем в шампанском содержались следы быстродействующего снотворного препарата, частенько используемого в криминальной среде жрицами любви, грабящими своих клиентов.

Егор заявил:

– Так, может быть, так оно и есть? Как понимаю, этот тип был холостяком?

– Разведен, – пояснил Жнец. – Но обитал в квартире один.

– Судя по всему, деньги у него водились! – продолжил Егор. – И за собой этот Дергушинский следил. В общем, наслаждался жизнью вовсю. Так почему бы он не мог пригласить какую-нибудь шлюшку, которая решила его травануть и ограбить? У нее что-то не заладилось, и она его пырнула ножом?

Борис Борисович покачал головой и заметил:

– Кто-то хотел, чтобы это выглядело именно так! Это, конечно, всего лишь мои предположения, но, уверен, очень близкие к имевшим место событиям. С одной стороны, преступление вроде бы случайное, заранее не запланированное, с другой же – хорошо продуманное и отлично инсценированное. Так, орудия убийства на месте преступления обнаружено не было. Хотя если убившая Дергушинского девица в панике от содеянного бежала, забыв при этом собственный бюстгальтер, то отчего прихватила нож?

– Ну, мало ли чего сделает человек в состоянии шока! – протянул Егор.

– А как быть с тем, что бюстгальтер новехонький? – быстро спросил Жнец. – Он явно не ношенный! Ни микрочастиц кожи, ни следов пота, ни единого волоска! Как будто его никто и не надевал, а специально подбросил, оформляя мизансцену убийства!

Егор некоторое время размышлял, а потом сказал:

– Бюстгальтер девица могла принести с собой, причем бюстгальтер новый. А этого Дергушинского заводило алое нижнее белье. Но еще до того, как дело дошло до секса, у них возникла ссора, и проститутка зарезала бедолагу.

Борис Борисович усмехнулся в бороду и пробасил:

– Версия хорошая, я бы даже сказал, просто отличная! Но, увы, при внимательном рассмотрении критики не выдерживающая. Ранения Дергушинскому нанес человек, поднаторевший в подобных кровавых делах…

– Ну, проститутка могла быть заодно и маньячкой! – ввернул Егор.

– …причем ранения сами по себе не смертельные, во всяком случае, далеко не сразу. Ведь умер Дергушинский от потери крови. Спрашивается – если жрица любви его пырнула, а затем, прихватив нож, но оставив свой бюстгальтер, дала деру, то отчего жертва не вызвала «Скорую помощь» или хотя бы не обратилась к соседям? К соседям, кстати, которые не слышали ни криков, ни стонов…

– Но вы же сами сказали, что в шампанском была какая-то дрянь, от которой теряешь сознание! – выпалил Егор. – Так и есть – шлюха пырнула Дергушинского, сбежала, а тот потерял сознание от лошадиной дозы снотворного и, так и не приходя в себя, умер от кровопотери!

Егор победоносно посмотрел на Бориса Борисовича, и тот сказал:

– Думаю, что девяносто девять из ста моих коллег удовлетворились бы подобным объяснением. Девяносто девять, но не сто. Потому что сотый – это я сам! Да, в желудке Дергушинского обнаружена солидная доза шампанского, сдобренного сильным психотропным веществом…