Инна Гулая и Геннадий Шпаликов - Лиана Полухина

В этом смысле «Застава Ильича», пусть искромсанная, переименованная и положенная на полку, — по большому счету победа Хуциева и Шпаликова. А «Я шагаю по Москве» — победа Данелии и Шпаликова, несмотря на критические баталии, развернувшиеся по поводу фильма на страницах прессы.

Шестидесятые годы ознаменовались для отечественного кинематографа рождением множества талантов. Если говорить о киноактрисах, то появление одновременно Анастасии Вертинской, Марианны Вертинской, Жанны Прохоренко, Жанны Болотовой, Александры Завьяловой, Светланы Светличной — перечисление можно продолжить — было подобно некоему демографическому взрыву.

Инна Гулая выделялась даже на таком ярком фоне. Она была более чем красива. В красоте ее крылась какая-то тайна. Ее лицо притягивало, как магнит, такое вряд ли еще встретишь. Мало кто не запомнит ее, хоть раз увидев на экране, женщину несусветной, как выразился Александр Пороховщиков, красоты, с глазами-омутами, обладающими почти гипнотическим свойством. И актрисой она была значительной, неординарной, оригинальной.

Инна Гулая родилась в Харькове 9 мая 1941 года. Позже семья переехала в Москву, где Инна окончила школу. Отец ее умер рано, и мать воспитывала ее одна.

Знавшая Инну в те годы актриса Валентина Малявина пишет в своей книге «Услышь меня, чистый сердцем»: «Мы познакомились с Инной давным-давно, когда я еще училась в школе. Нам было лет по семнадцать. Познакомили нас Саша Збруев и Ваня Бортник. Они уже учились в Щукинском.

У Инночки была любовь с Ваней Бортником. У меня — с Сашей Збруевым. Это были еще школьные романы».

Саша и Ваня, когда знакомили их, сказали хором: «Познакомьтесь!» Это было смешно, и они расхохотались. У них было веселое настроение. Инна же как-то слишком серьезно заметила:

— Вы что? Совсем того? Сумасшедшие? — И протянула Вале руку. — Инна.

Малявина назвала свое имя, и все вчетвером пошли в гости к ее подруге. Там вдруг развеселилась Инна, заражая всех своим смехом. Ей вообще были свойственны перепады настроения. А потом предложила Вале: «Давай с тобой дружить!»

И они подружились.

Вскоре Инна стала учиться в театральной студии при Центральном Детском театре, где ее педагогами были М.О. Кнебель и А.В. Эфрос. Малявина поступила в Школу-студию МХАТ. Детский театр и Школа-студия были совсем рядом, и подруги виделись почти ежедневно, во время перерыва вместе пили кофе в кафе «Артистическое». Малявина и Збруев поженились. Инна замуж не спешила.

Ее артистическая карьера уже началась. В театре она и Геннадий Сейфулин исполняли главные роли в знаменитом спектакле А. В. Эфроса «Друг мой, Колька!».

В 1960 году Гулая сыграла главную роль в картине Ордынского «Тучи над Борском» (до этого у нее была эпизодическая — в фильме «Шумный день» Г. Натансона по пьесе В. Розова.). Картина мгновенно привлекла внимание и профессионалов-кинематографистов, и зрителей к Инне Гулая, тогда еще студентке. В ней увидели актрису щедрой самоотдачи и большой творческой потенции.

Тема фильма «Тучи над Борском» была трудной. Инна играла свою роль очень эмоционально. Я давно смотрела этот фильм, но до сих пор передо мной стоят глаза девочки, попавшей в сети сектантов — глаза Инны, а в ушах звучит ее истовое, почти истеричное: «Дай, Господи! Дай, Господи! Дай, Господи!» Эта сцена не могла не потрясти.

В «Шумном дне» она сыграла школьницу Фиру, которая намеревается поставить на комсомольском собрании вопрос об аморальном поведении одноклассника: он написал записку с признанием в любви ее подруге. На самом деле за этой «принципиальностью» крылась ревность и великая обида, что записка эта предназначена не ей. Эпизод небольшой, но сыгран юной актрисой чрезвычайно убедительно.

Подлинным триумфом для актрисы стала роль деревенской девушки Наташи в фильме Льва Кулиджанова «Когда деревья были большими». Кинодраматург Наталья Фокина, жена и друг режиссера Льва Кулиджанова, в своей книге воспоминаний «Тогда деревья были большими…» рассказывает об истории создания фильма.

Путь его к экрану был нелегок.

Началось все со сценария. Кулиджанову он понравился, и он решил ставить по нему фильм. Дружно хвалили сценарий и в объединении. Но неожиданно он вызвал возражение у главного редактора: тот затруднялся с определением рубрики, по которой можно квалифицировать «Когда деревья были большими», ведь этот сценарий «ни про что». В конце концов, отнесли его к колхозной тематике.

Ростислав Николаевич Юренев, ознакомившись с содержанием фильма на стадии режиссерского сценария, сказал: «Как же это могли пропустить? Ведь эта история не проходима. Но дай бог, чтобы я был не прав».

Однако он оказался прав. Руководящие инстанции признали сценарий безыдейным.

«Почему главный герой фильма вызывал возмущение у редакторов главка? — пишет Н.Фокина. — Потому что он противоречил установкам, принятым еще в сталинские годы. Герою фильма полагалось быть если рабочим, то передовиком, если колхозником, то „знатным“… В искусстве того времени очень четко соблюдалась табель о рангах. На знаменитой творческой конференция „Мосфильма“ 1956 года впервые поставил это положение дел под сомнение М. И. Ромм, сказавший о том, что у нас наложили эмбарго на три темы, извечно питающие искусство, — на тему любви, голода и смерти. У нас даже паралитик должен быть самым здоровым (имелся в виду фильм „Неоконченная повесть“). Я не мог не воскликнуть, глядя на него: „Да это же наш советский паралитик!“

Герой в кино должен быть самым-самым. И вдруг жулик-неудачник, самозванец, в конце концов, пробудившийся к нравственному существованию. Проблемы нравственности в применении к деклассированным элементам изгонялись из искусства долгие годы. И вдруг такой герой!»

С самого начала съемок фильма «Когда деревья были большими» возникли трудности и с подбором актеров прежде всего на главные роли: деревенской девушки Наташи и Кузьмы Кузьмича, человека, так сказать, без определенных занятий, который приезжает в деревню и выдает себя за ее отца.

Поначалу в роли главного героя фильма хотели снимать Василия Меркурьева, но тут появилась кандидатура Юрия Никулина, и утвердили его.

С выбором Юрия Никулина на роль Кузьмы Кузьмича многое переменилось в концепции сценария — его надо было пересмотреть и во многом переписать под Никулина. Сценарист Николай Фигуровский, человек одаренный и чуткий, понял это так же хорошо, как и режиссер, и зажегся творческим процессом.

На роль Наташи пробовалось очень много молоденьких девушек — никто из них не подошел. И тут появляется Инна Гулая. Не без колебаний, но ее в конце концов взяли. Кандидатура Юрия Никулина тоже вызывала большие сомнения и споры, но утвердили и его. А когда они объединились — получился очень интересный альянс.

Играть в таком сложном по своим задачам фильме трудно даже для опытной актрисы. А Гулая не играла на съемочной площадке, а жила. С ее амплуа героини она не боялась выглядеть некрасивой, простоватой. Городская девушка, она органично вписалась в деревенский пейзаж, стала неотличима от деревенских жителей.