В тени твоих крыльев. Книга 2 - Маргарита Ардо

– Не понял, – нахмурился Лэйнар. – Что это за манифестация?

– Ты младший, мы старшие. У нас тоже дела срочные, но взяли и всё бросили. Так что и ты уделишь время братьям и выслушаешь, – заявил Занар. – Сядь.

– Я и стоя хорошо слышу, – нахмурился Лэйнар, скрестив на груди руки.

– Упрямый. Как в детстве, из домика на дереве не вытравить было! – возмутился Биржес.

– Пока я его не поджог, – добавил Минтар. – Ты у нас такой занятой, а мама плачет уже неделю. Тебе всё равно?

Лэйнар непонимающе вскинул глаза.

– Нет. Что случилось?

– Мать убивается, как будто ты уже того… после слов Оракула, – добавил Феар. – Слился с Телом Света.

– Вон оно что! Сразу сказать не могли? Я успокою маму, – сказал Лэйнар мрачно. – И ни к чему было устраивать собрание.

– Но собрание уже стихийно началось. Поэтому ты должен знать, что пока ты где-то там летал, мы обсудили и решили по праву старших братьев, – сказал Занар, – что ты женишься и пойдёшь по нашему семейному пути, раз так сказал Оракул.

– Оракул дал мне выбор, – ещё мрачнее парировал Лэйнар, злясь, что жрецы сообщили подробности семье.

– Знаем. Но у нас есть законное право как старших вмешаться в твою жизнь, – сказал Занар.

– Этим правом с древности никто не пользуется, – ответил Лэйнар.

– Но его никто не отменял, – сказал Минтар. – Геройства и вредность отложи на будущее, младший. Сейчас не пригодятся.

Лэйнар посмотрел на братьев.

– Не пойму, сегодня звёзды так сложились, что у вас в головах перещёлкнуло разом, или вы перепили подпольной дряни от шаманов?

– Между прочим, совсем не дрянь, – показал Биржес увесистую флягу из-за пояса. – Попробовать хочешь?

– Точно нет, – поджал губы Лэйнар. – Давайте так: решайте сколько угодно, но оставьте это при себе. А я своей судьбой сам распоряжаюсь. И это не обсуждается.

– Нет, младший, – качнул головой Минтар. – Если не выполнишь волю Оракула, крылья обрежут, всё отберут и выгонят за пределы. Если пойдёшь в Тело Света, мама опять сляжет. Так что выбирать тут нечего! Мы уже озвучили ей, чтобы не волновалась, что ты женишься. Значит, ты женишься!

– И это тебя отец прочит в дипломаты? – едко сощурился Лэйнар, затем усмехнулся. – Вы реально думаете, что способны меня заставить?

– Так-так-так, не заводись! Занар и Минтар вечно перегибают палку, – подмигнул Биржес. – Что ты упёртый, Лэй, мы в курсе. Что тебе некогда, тоже! Мы просто хотим помочь, и потому чтобы два раза не искать, сами тебе невест нашли! Несколько, на выбор. Красотки!

– Из лучших семей. Вместе выбирали, натуральный конкурс устроили из лаэрок, – вставил примирительно Феар. – За год точно влюбишься, младший, и свадьбу сыграем.

Из куба на его ладони появилась магография длиннокудрой красавицы с золотыми крыльями.

– Смотри, – сказал Феар, – Иландра Тирра, чудесная семья, идеальный характер, ноги ещё лучше.

Лэйнар посмотрел. Взял с пола Олин рюкзак и спокойно сказал:

– Зря старались. Я уже выбрал девушку.

– Кого?! – в один голос воскликнули братья.

– Позже узнаете, – также ровно произнёс Лэйнар. – Она не лаэрка.

Несколькими днями ранее

Мне было сложно. Шутника и балагура Дезмонда после той ночи будто подменили.

– Собирайся, мы уезжаем, – сказал он строго, разбудив меня до рассвета.

Пляшущие огни лампад и перья огненных птиц оставляли жутковатые тени на стенах.

– Куда? – спросонья моргнула я и чуть не ляпнула: «Взрывать Аэранх?»

– Увидишь. Бери необходимое. Остальное доставят позже, – буркнул Дезмонд в дверях. – Если понадобится…

Я сглотнула. Что значит: «Если понадобится?» Если вирус не решат обезвредить дихлофосом или запереть в лаборатории? Но я предпочла не спрашивать. «Я им нужна, я им нужна», – бубнила я себе под нос, судорожно поднимаясь. А мне был нужен Лэйнар.

Вот только решив уйти от него подальше и навсегда, чтобы не навести беду, стоило уходить, – напомнила себе я. Но от воспоминания о поцелуе внутри меня закрутилась мучительно-сладостная волна. До слабости в ногах от одной мысли, что Лэй здесь, а мне надо от него улетать. Разве может быть что-то менее справедливое?

Но разум одёрнул меня: «Эй, эгоистка, хочешь его казни? С ума сошла?» Я содрогнулась и принялась складывать вещи снова с ощущением, что бегу неизвестно куда. Уже хотелось осесть, окопаться, повесить милые занавесочки на окнах, поливать цветочки и с забытым чувством безопасности просто попить чаю. Кто же знал, что это станет роскошью?! Надо было писать не о супер-мирах, а о маленьких прелестях обычной жизни, о детальках, вкусах, запахах и благостной тишине родного дома…

Алкала тут же появилась из-за полога кровати:

– У тебя новый сюжет? Я не посылала.

– Нет, воспоминания и сожаления, – вздохнула я.

– Но в этом было что-то особенно вкусное, – повела носиком по воздуха фея. – Садись, пиши. Вот только погоди, я поймаю волну. Она пока чуждая для меня, но очень интересная!

– Писать не получится, мы опять уезжаем.

– Скажи своему могулу, что ты против, тем более после того, что ты узнала! – возмутилась Алкала. – Эдак ты ни одной истории не напишешь: мотаться туда-сюда, свадьбы-пустыни, родственники… Надоело! Смотри, скоро брошу тебя, если не начнёшь творить!

– Алкала, не трави душу.

– И в Аэранх не возвращайся! – ворчала она голосом Шапокляк. – Просто скажи «Нет» и всё. Если надо, беги, потому что вообще неизвестно, сможешь ли ты нормально слышать меня в этом лаэрском вареве. Придумали, тоже мне, запреты, заслоны! Против кого? Против меня прекрасной, против чудесного, волшебного вдохновения? Фрр, гадость!

– Так меня и послушали…

В дверной проём заглянул Дезмонд.

– Что ты сказала?

Я растерялась: стоит ли ему вообще говорить про Алкалу? По-моему, чем меньше Дезмонд знает обо мне, тем лучше.

– Я не тебе.

– А кому?

Он тут же занырнул в комнату целиком и, осмотревшись, решительно направился к окну, за которым медленно серело небо. В чёрных глазах могула сверкнул такой огонь, что стоило бы побеспокоиться о собственных шейных позвонках и молитве перед завтраком.

– Себе, – ответила я. – Видишь ли, приходится самой с собой разговаривать. Больше не с кем.

Дезмонд прекратил курсировать по комнате с видом хищного зверя, глянул на меня и, наконец, усмехнулся привычно, скрещивая на мощной груди руки.

– Помогает?