Идиоты. Пять сказок - Якоб Аржуни

— Ну, значит, не сделаете, — ответила фея. Она немного рассердилась на своего шефа, что он так торопил ее. Конечно, люди, боящиеся смерти, считались неотложными случаями, но о людях искусства по опыту было известно: без страха смерти они вообще ничего не могут. Им этот страх нужен. Так что она вполне могла бы прийти только завтра утром, а то и через неделю.

— Пожалуйста, не решайте так быстро! Вы ведь до этого сказали: «Это должно быть хорошо обосновано». Мои фильмы…

— Ваши фильмы, — прервала его фея, — в данном случае вообще никакого значения не имеют. Я объяснила вам правила, вам их не изменить. Единственная альтернатива желанию в рамках правил — никакого желания. Кроме того, для человека, который только что, не знаю, по каким причинам, думал, что ему уже пора умирать, желание жить вечно кажется мне несколько чрезмерным.

Пауль смотрел на фею, чувствуя, как в нем закипает бешенство. Как это его фильмы не имеют никакого значения? Она ведь пришла к нему, чтобы исполнить его желание, а не просто к кому-то, чтобы исполнить все равно что? Главное, видишь ли, — чтобы все было по правилам. И почему это желание жить вечно — чрезмерно? А если у него великие планы?

— Молодой человек, я действительно вынуждена просить вас перейти к делу. Из-за вас приходится ждать другим людям, которые будут вполне счастливы исполнением возможных желаний.

— Другие люди! — Пауль отмел их движением руки. — Да разве у них желания! Новый автомобиль, три недели на Ибице?

— Ну, ну! И если вы меня не поняли: возможность выразить желание предоставляется на ограниченное время.

— Ах так? Ну тогда… — Больше всего Паулю хотелось выгнать фею.

— Попробуйте вспомнить свои желания за последние дни. Вряд ли среди них было «жить на двести лет дольше».

— Откуда вам знать!

— Знаю. Таких фантастических желаний просто не бывает. Да и вам оно пришло в голову, только когда я сказала, чего нельзя.

— Кстати, а почему вы вообще это сказали?

— Извините. Обычно это облегчает мои посещения. Правда, в вашем случае… Возможно, вы правы, мне было бы лучше промолчать, но теперь этого уже не изменишь.

Примирительный тон феи немного успокоил Пауля. Хотя ему и понадобилось некоторое время, чтобы проститься с вратами в рай (так он это чувствовал) и вернуться в обычную жизнь, наконец он со вздохом произнес:

— Ладно. Больше всего в последнее время я хотел не бояться.

— Ну вот, видите. А теперь попробуйте сформулировать это желание поточнее. Вы хотите вообще ничего больше не бояться, даже если, например, загорится ваш дом или начнется война? Или речь идет о каком-то конкретном страхе?

— Я боюсь провала. Я имею в виду сценарий, фильм, свою работу. Из-за страха совершить неверный шаг я уже несколько недель вообще ничего не делаю.

— Хорошо… — Фея помедлила. Она только что торопила молодого человека, а чем он-то виноват, что шеф послал ее сюда в такое позднее время, когда ей давно уже пора было отдыхать? — И вы уверены, что вам не будет недоставать хоть немного страха, хоть иногда?

— Недоставать страха? Точно нет!

— Как скажете, — произнесла фея. — Ваше желание исполнено.

Утром Сергей уговорил его пойти позавтракать в кафе, и впервые за несколько недель Пауль снова оказался среди людей. Сергей рассказывал про Белград, они болтали о знакомых, сплетничали о коллегах, словно все было нормально, и Пауль радовался, что Сергей не вспоминает вчерашний вечер. Только в самом конце, когда Сергею пора было на какую-то встречу, он спросил:

— Мне зайти сегодня вечером?

На самом деле в эту ночь Пауль, успокоенный присутствием Сергея, спал чуть больше трех часов подряд, чего с ним давно уже не было. И все-таки он ответил:

— Спасибо, но давай созвонимся позднее. У меня такое чувство, что после нашего вчерашнего разговора мне намного лучше и я наконец-то могу все спокойно обдумать. Наверно, это лучше делать в одиночку.

— Ну хорошо, если ты обещаешь не лежать в постели и не смотреть эти дерьмовые сериалы.

— Обещаю, — ответил Пауль и удивился, насколько он уверен, что сможет сдержать свое обещание. В это утро его больше не тянуло в болото из «Старски и Хутча», медовых сухариков и пива. Наоборот, он был рад купить человеческую еду, открыть окна в квартире, послушать музыку и перекинуться на лестнице парой слов с соседями.

В среду — на плите варились картошка и спаржа, из кабинета доносился скрипичный концерт Моцарта, а на заднем дворе дети с громкими криками играли в футбол — Пауль решил на некоторое время отложить свой сценарий, пока он не сможет отстраненно, со свежей головой вернуться к нему. Но в течение вечера и на следующий день он все чаще ловил себя на вопросе: какое, собственно, отношение имеет к нему вся эта история? Он что, безработный? Он сам из-за этого отправился бы в Сибирь? И разве сегодня еще есть люди, которые ищут золото? А если есть, то сам он знает таких? В сущности, у него обо всем этом нет никакого представления. Что он напридумывал?

Они с Сергеем каждый вечер разговаривали по телефону о том о сем, о всяких мелочах, Сергей интересовался здоровьем Пауля, а Пауль отвечал, что чувствует себя с каждым днем все лучше, и это действительно было так. В конце недели он в первый раз снова пошел в Киноакадемию, а потом с несколькими студентами отправился в пивную. Там его внимание привлек мужчина за соседним столиком, который весь вечер просидел над одной кружкой пива и оглядывался всякий раз, как открывалась дверь. Его друзья обсуждали новые фильмы, а ему все не давал покоя мужчина за соседним столиком. Одна кружка пива почти за два часа — или у нею мало денег, или он не хочет опьянеть. Потому что ждет кого-то, с кем должен обсудить что-то важное? Жену? Любимую женщину? Недавнюю знакомую? Сколько раз он, Пауль, раньше вот так же в каких-то пивных ждал Бетти, когда она официально еще была с другим. Он хорошо знал это ожидание — взволнованное, наполненное предвкушением радости и одновременно страха, будет ли все так же, как в прошлый раз.

— Здорово, что ты снова появился, — сказал на прощание один из студентов, когда они вышли на улицу.

— До завтра! — крикнули остальные и помахали руками, потом все разошлись в разные стороны.

Пауль решил пойти домой пешком, по пути он продолжал думать о первых месяцах с Бетти. Никогда раньше он не был так влюблен, он верил, что нашел женщину на всю жизнь, и думал, что больше ему не захочется даже посмотреть ни на одну другую. Все дым. Ладно, потом все изменилось, но ведь ни один фильм не тянется так долго.

Когда ночью он изложил Сергею по телефону свою идею, тот сказал:

— Ага, история про ожидание и влюбленность? Ну и что это за история?

— Просто состояние само по себе. Не хочу никакого особенного сюжета или каких-то поразительных эффектов, только точное наблюдение за необычной ситуацией.