Кровь на клинке - Ерофей Трофимов

Рязанову, Руслан начал подготовку к встрече. Все два десятка его бойцов, за исключением пластунов, все еще сидевших в горах, у тропы, снарядились, вооружились и ранним утром вышли из города.

Сам Руслан, вызвав купца, отправился в городскую тюрьму. Забирать своих пленных. Помещая их в камеру, он особо предупредил всех местных вертухаев, что в случае, если они сумеют с кем-то снестись на воле или хоть один волос упадет с их голов, лично всех перестреляет. Без суда и следствия. Им даже доктора вызвали. Лечить усиленно бандитов никто не собирался, но пули из тел извлекли и перевязки делали регулярно.

Мишка ловко связал всех четверых и, выведя абреков из камеры, погнал на выход. Вышедший первым главарь, увидев Шатуна, обдал парня долгим, ненавидящим взглядом и, презрительно скривившись, остановился, широко расставив ноги, словно оказался на палубе корабля. Чуть усмехнувшись, Руслан оглядел пленных и негромко сообщил:

– За вами приехали. Но помните. Одно неправильное движение, и мои казаки всех перестреляют. И вас, и ваших старейшин. Бандитов жалеть мне незачем.

– Тебя тогда все искать станут, – не удержавшись, пригрозил главарь.

– А чего меня искать? Я ни от кого не прячусь, – фыркнул Шатун. – Ваши кланы живут только потому, что я лишней крови не хочу. Станете мне мешать, всех вырежу.

Такую манеру разговора он выбрал не просто так. Абреки воспринимали только силу, больше всего беспокоились о своих семьях. До всех остальных им и дела не было. Клановая система во всей своей красе. Главное, чтобы жила семья. Клан. А все остальные могут провалиться в тартарары. Глядя на его спокойную, не дрогнувшую физиономию, главарь промолчал, только тихо зашипев от злости сквозь плотно сжатые зубы.

Подбежавший Мишка вскочил на коня и, взмахнув нагайкой, повел пленных в сторону заставы. Следом за ними двинулся и Руслан. Купец дожидался их на улице и, как только процессия вышла из ворот острога, поспешил присоединиться к ней.

– Ваше сиятельство, думаете, отдадут они семью? – не удержавшись, тихо спросил купец, поравнявшись с парнем.

– У них и так потери в клане. А эти трое самые опытные. Если и их потеряют, пропадут, – принялся пояснять Руслан.

– Дай-то бог, – быстро перекрестился купец.

– Держите себя в руках, сударь, – тихо зашипел на него Шатун. – Они не должны видеть ваш страх. Все переговоры буду вести я.

– Конечно, – тут же закивал купец.

Они подъехали к заставе, и Руслан попросил дежурного подпоручика выделить пару солдат для охраны арестованных. Пока не приедут их соплеменники. Офицер, зная, с кем имеет дело, впечатленный действиями казаков, тут же вызвал пару солдат и приказал им с абреков глаз не спускать. Спустя полчаса на дороге показался всадник. Подлетев к заставе, молодой казак из нового десятка дал коню шенкелей и, перемахнув шлагбаум, осадил скакуна рядом с Русланом.

– Княже. Идут, нехристи. И бабы с детишками с ими, – чуть задыхаясь от бешеной скачки, весело оскалился казак.

– Хорунжий людей расставил? – тихо уточнил Руслан.

– Все как ты приказал, – кивнул казак.

– Добре. Рядом будь. И коня поводи, чуть не запалил, торопыга, – добродушно буркнул Шатун.

Соскочив с седла, казак принялся вываживать своего скакуна, что-то ласково ему приговаривая.

– Лихой наездник, – не удержавшись, похвалил купец. – Такому бы в скачках участвовать.

– Для начала ему придется тогда коня получше найти. А казаки пользуют тех, на которых денег достало, – вздохнул Шатун в ответ, окидывая жеребца задумчивым взглядом. – Или трофейных, как у меня, – похлопал он серого по шее.

– Вы на трофейном коне ездите?! – удивленно ахнул купец.

– А где я под свой рост тут подходящего коня возьму? – пожал Руслан плечами. – И весу во мне немало. Не всякий битюг вывезет.

– Да уж. Стати у вас, ваше сиятельство, и вправду богатырские, – подумав, согласился купец. – По сей день вспоминаю, как вы тогда, в ресторане меня приложили. Уж простите дурака. Куражу излишек вышел.

– Бог простит. Я за тот случай зла не держу, – отмахнулся Шатун.

Из-за поворота показалась кавалькада всадников, и Руслан насторожился. Первыми ехали трое пожилых горцев. Мужчины в почтенных годах, с белыми, как снег, бородами, но все еще сидевшие в седлах твердо и уверенно.

Не доезжая до заставы десятка шагов, горцы остановились. Сделав дежурному солдату знак поднять шлагбаум, Руслан тряхнул поводьями и шагом повел коня в сторону гостей.

– Милость Аллаха над вами, почтенные, – первым поздоровался Шатун.

– Ас салам, князь, – глухо ответил один из стариков.

– Я смотрю, вы привезли людей. Тогда давайте закончим это неприятное дело, – предложил Руслан, внимательно разглядывая женщин и детей.

Судя по всему, никакого особого урона им не нанесли. Испуганы, грязны, но не избиты. Похоже, портить товар горцы не собирались.

– Где наши воины? – помолчав, спросил старик.

– Мишка! – оглянувшись через плечо, окликнул Руслан.

По приказу денщика солдаты вывели всех четверых из-за караулки и, выстроив перед шлагбаумом, взяли оружие в руки.

– Они ранены, но живы, – повернулся Шатун к старейшине. – Хаким достал пули. Если будет милость Аллаха, все обойдется.

– Ты мусульманин? – вдруг спросил горец.

– Православный. Но в прежние времена и правоверные, и православные считали друг друга людьми книги. Просто каждый верил в Бога по-своему. Это потом инглизы и прочие франки стали рассказывать всем, что их вера неправильная, и ссорить всех.

– Такое было, – помолчав, кивнул старик. – Я удивлен, что такой молодой воин это помнит.

Говорил старик с жестким, гортанным акцентом, но очень правильно. Это сразу удивило парня. Присмотревшись, Руслан отметил и отличное оружие старика, богато украшенное серебряными насечками, и хорошего коня, и богато украшенное седло.

– Жаль, что мы стали врагами. Я бы с удовольствием поговорил с таким мудрым человеком, – вздохнул Шатун. – Давай уже закончим это дело. Прикажи отпустить женщину.

Чуть усмехнувшись, горец оглянулся через плечо и жестом сделал своим абрекам знак. Трое воинов, соскочив с коней, сняли с седел женщин с детьми и подтолкнули их к заставе. Подхватив юбки, купчиха заторопилась к ерзавшему в седле мужу. Спотыкаясь через каждые три-четыре шага, она добралась до шлагбаума, и Руслан, обернувшись, кивнул Мишке.

Выхватив кинжал, казачок принялся по одному выводить пленников вперед и, перерезав веревки на руках, отпускал. Воины молча прошли мимо парня, и только главарь, повернувшись, прошипел:

– Ты мой кровник. Помни.

– Ты хочешь войны? – повернулся к нему Руслан. – Ты ее получишь. Но потом не говори, что это я пришел вас убивать.

– Гяур! – зарычал абрек, но старик перебил его, словно кнутом хлестнув:

– Ахмад! – Дальше последовала фраза на их языке, которую Шатун даже не пытался понять. В одном только Дагестане в его время было тридцать шесть народностей и столько же языков.

Одарив