Вурдалак - Майкл Слэйд

— Впрочем, это вам в общем известно, — сказал Брейтуэйт.

— Давайте исходить из обратного, — ответила Ренд. — Тогда мы ничего не упустим.

— Из них, — продолжал Брейтуэйт, — самое тяжелое состояние — это психоз. Именно к психотику буквально применим юридический термин «душевнобольной». Главный симптом психоза — разрыв с реальностью. Иными словами, больной подменяет некий важный аспект повседневной реальности иллюзией, творением помутившегося рассудка. Наиболее распространенный вид психоза — шизофрения, в той или иной форме развивающаяся у каждого сотого. Дословно «шизофрения» означает «раздробленное сознание».

— Как в «Сибил» и «Трех лицах Евы»? — спросила Ренд.

— Нет, — ответил Брейтуэйт. — Это примеры редчайшего невроза раздробления личности. Зарегистрировано лишь сто подтвержденных случаев подобного расстройства. Кроме того, оно редко приводит к преступлению. Самые известные случаи — это Сибил Дорсет и Крис Сайзмор, Ева.

Раздробление личности обычно происходит так. В первые пять лет жизни, в период формирования личности, ребенок получает сильную душевную и (или) физическую травму. Если рассудок оказывается не в состоянии справиться с ней, он, стремясь отделить болезненное переживание от сознания в целом, самоизолируется. Он формирует вокруг тяжелых воспоминаний отдельную личность и затем предоставляет этому новому «я» травматического происхождения разбираться с упомянутым отрицательным опытом, освобождая тем самым сознание корневой личности от ужаса перед непереносимым для нее событием. В результате психологической травмы может возникнуть сколько угодно личностей.

— В чем же отличие от шизофрении? — спросила Ренд.

— Множественное сознание, — ответил Брейтуэйт, — нельзя считать разновидностью психоза, поскольку в этом случае разрыва с реальностью по сути нет, хотя пациент часто представляет себе каждый из воображаемых персонажей внешне отличным от себя реального. И тем не менее психотический бред как таковой отсутствует, есть лишь параллельно существующие обособленные «личности-островки», крадущие друг у друга время, отчего у больного возникают провалы в памяти.

У шизофреников редко развиваются две или более отдельные личности, с которыми они могли бы попеременно отождествлять себя. Личность шизофреника представляет собой одно цельное «я» с больным рассудком. Дробление сознания при шизофрении означает разделение основных функций личности, отделение эмоциональной сферы от логической. Сознательное отворачивается от внешнего мира и обращается к миру внутреннему, к фантазии, к воображению. В определенном смысле происходит полный разрыв с реальностью.

Самая распространенная форма шизофрении — параноидная. Массовый убийца обычно оказывается параноидным шизофреником. «Серийные убийцы» нередко страдают параноидной шизофренией или сексуальным психозом.

Основные диагностические симптомы параноидной шизофрении:

1. Вы слышите свои мысли, будто они произносятся вслух, или некие голоса, обсуждающие вас или ваши поступки.

2. Вы уверены, что вами управляют сверхъестественные силы и что ваши мысли — вовсе не ваши. В психиатрии это называется «синдромом внедрения идей». Яркий пример — Сын Сэма. Давид Беркович застрелил в Нью-Йорке несколько человек, полагая, что убивать ему приказывает дух древнего демона, вселившийся в соседского пса. После ареста он заявил: «Это не я. Это Сэм… Я был орудием Сэма».

3. Иллюзорность восприятия. Иллюзией называется убеждение, не имеющее под собой реальной основы, но тем не менее твердое и непоколебимое, вопреки фактам, свидетельствующим о противном. Классический пример — человек, считающий себя Наполеоном.

— Эта болезнь чаще всего возникает в каком-нибудь определенном возрасте? — спросила Ренд.

— Нет. Параноидное мышление может развиться в юности, но обычно пик приходится на период между двадцатью и тридцатью годами.

— Это бывает вызвано внешними обстоятельствами или обусловлено генетически, как наследственные заболевания?

— И то и другое, — ответил Брейтуэйт.

— Обычно это психотический бред по типу мании преследования?

— Да, — подтвердил доктор. — Шизофреник часто верит, что против него существует заговор и что его преследует определенная группа людей. Например, если мимо психотика пройдут трое мужчин и все они будут бородатые, он решит, будто это проделано намеренно, чтобы дать ему понять: он сглупил, не отрастив бороды. Очень характерна сексуальная озабоченность, в частности в аспекте гомосексуальности. Подобные мысли психиатры называют «опорными идеями». Мне кажется, лучший способ понять суть психоза — это по примеру американца Гарри Стека Салливана представить себе, что вы в кромешной тьме спускаетесь по лестнице и внезапно обнаруживаете отсутствие очередной ступеньки.

— Если Вампир — психопат, как нам его найти? — спросила Ренд.

— Если он «притворщик», это будет нелегко, — ответил доктор. — «Притворство», выражаясь профессиональным языком, — это «театральная» разновидность шизофрении, психиатрический вариант доктора Джекила и мистера Хайда с той только разницей, что в рассказе Стивенсона происходящие перемены находили внешнее выражение, а мы говорим о том, что имеет место исключительно в человеческом сознании. «Притворщик», как и актер, не связан ощущением своего конкретного «я»; он вживается в любой образ, какойвздумалось воплотить. В определенном смысле он всю жизнь носит маску.

«Притворщик» опасен тем, что окружающие видят лишь маску и не догадываются, что таится под ней. Как говорят китайцы, рыба видит червя, а не крючок.

Возможно, — продолжал Брейтуэйт, — больное воображение Вампира создало такого «притворщика», и он психологически вжился в эту роль, бессознательно предав забвению личность, которой обязан возникновением маски. Но если тайному убийце приходит охота выступить на первый план, он забирает в свои руки контроль над телом и отключает присущее «притворщику» псевдоадекватное восприятие окружающего мира до тех пор, пока сам — нераспознанный психотик — не вернется в укрытие. Тогда восстанавливается восприятие «притворщика», не содержащее никакой информации о том, что происходило, пока он был в «отключке».

— Иными словами, — промолвила Ренд, — наш парень может вести нормальную жизнь, даже не подозревая, что он Убийца-Вампир.

— Да, — подтвердил доктор, — и придет в неподдельную ярость от столь дикого, бессмысленного предположения.

— Вы думаете, наш убийца страдает психозом? — спросила Ренд.